Марианна Сорвина - Забытое убийство

Началось брожение в армии, что грозило военным переворотом.

Император уговорил Гедервари вернуться, но тот продержался в премьерах лишь месяц и страны не успокоил. Тогда император согласился на введение мадьярского языка в военных судах и школах, на венгерское национальное знамя и на перемещение офицеров-мадьяр в Венгрию.

Только военные команды не были переведены на мадьярский язык.

Новым премьер-министром Венгрии стал Стефан Тисса [65] Стефан Тисса (Tissa Stefan) (1861–1918) – граф, политический деятель Венгрии. Стремился противодействовать росту русского влияния на Балканах и созданию Союза балканских государств. Один из главных виновников II Балканской войны и Первой мировой войны. Активизировал австро-венгерские позиции на Балканах. , враждебно встреченный националистами. Тисса применил к оппозиции насильственные меры, и ответ последовал сразу: против Тиссы сплотился весь сейм. 13 декабря 1903 года введенная в парламент стража была выброшена депутатами, трибуну президента и кресла министров разнесли в щепки. Тисса предложил короне распустить сейм, хотя это и было незаконно.

В январе 1904 года состоялись выборы нового сейма. Они усилили оппозицию, и Тисса подал в отставку, но в стране не нашлось человека, способного в тот момент сменить его на посту премьер-министра, и он был вынужден остаться и вести дела.

Только в конце июня 1905 года Тиссе удалось передать пост барону Фейервари [66] Геза Фейервари де Комлош-Керестеш (Fejervary de Komlós-Keresztes Géza) (1833–1914) – генерал и талантливый политический деятель, с 1862 года – барон. Участник Итальянского похода 1859 года, с 1884 года – министр народной обороны. Провел ряд полезных реформ и смог частично вывести страну из кризиса в 1905 году. .

В австрийском правительстве по-прежнему согласия не наблюдалось. Теперь уже итальянцы Тироля требовали удовлетворения своих прав. Они хотели, чтобы в Триесте был создан особый университет с преподаванием на итальянском. Именно тогда итальянская проблема Тироля впервые вышла на парламентский уровень.

Проблема итальянского университета в Триесте усугублялась тем, что живущим в этом же городе словенцам тоже нужны были параллельные классы в триестской гимназии и академия в Люблянах. Это грозило распадом тирольского образования на множество параллельных учебных заведений на разных языках и с разными критериями обучения и аттестации.

Народ требовал всеобщего избирательного права (оно будет введено только в 1907 году). Правительство и парламент, на две трети состоявший из представителей крупного землевладения и буржуазии, были против прямого избирательного права. Для давления использовались разные средства – провокации, запугивания, ограничение свободы слова, собраний, подкуп печати. Заявление прогрессивных депутатов рейхсрата были поддержаны манифестациями во всех крупных городах. Так начинался XX век.

Австро-Венгерская монархия загнала себя в тупик межнациональных отношений, и это неизбежная судьба всех чрезмерных государственных образований. Политический кризис в Цислейтании можно было предсказать задолго до его начала, но к тому моменту империя уже настолько закостенела в своем бюрократизме, что утратила способность не только к изменениям, но даже к самокритике. Иначе чем можно объяснить все те нарастающие, как снежный ком, пропагандистские глупости, которые сопровождали тирольский конфликт ноября 1904 года.

Еще в 1899 году Грабмайр писал по поводу своей меранской речи и ее последствий:

«Решающее сражение произошло в моем доме – Тироле. Наиболее агрессивное сообщение появилось в радикальной “Tiroler Tagblatt”. Оно называлось “Грабмайр против Грабмайра” и преследовало цель доказать, что я сам предал мои недавние взгляды и политическую позицию. Тогда я написал следующий ответ: “В качестве обороны от нападок! Письмо доктора Грабмайра в “Tiroler Tagblatt”, Мерано, 12 февраля. Вы выдвигаете против меня серьезное обвинение в политическом ренегатстве. Однако в годы юношеского становления, о которых вы пишете, многое основано на иллюзиях, которые не дают истинного знания вещей, как будто ты наблюдешь мир из окна мчащегося поезда. Я нисколько не изменил своим старым политическим принципам, это вы отошли от своих прогрессивных устремлений и все больше смещаетесь в сторону крайнего радикализма. И после этого вы еще обвиняете меня в том, что я не поддерживаю ваши безумные идеи. Разумный и жесткий контроль над ситуацией был возложен на меня немецкими землевладельцами. И я именно так понимаю свою задачу, работая в парламенте. Могу сказать без ложной скромности, что эту задачу я успешно выполняю. Наш союз в парламенте сформировался путем консультаций и свободного волеизъявления христианских социалистов, совета попечителей и других представителей. За пределами этой организации в парламенте оказалась небольшая немецкая радикальная фракция (партия Шёнерера), которая ведет борьбу кулаками и <���…> потоками оскорблений и ругательств. <���…> И я отлично понимаю, что с каждым своим выступлением вызываю все меньше симпатий у господ Шёнерера и Вольфа с их нетерпимостью и хамскими оскорблениями. Я еще помню прогрессивную Народную партию в Инсбруке. Я ее хорошо знал, с ней связывал свои надежды, но она скоро исчезнет, а группа Шёнерера – Вольфа останется. Именно с этим связан мой отход от прежних политических позиций, о котором вы пишете. <���…> Кстати, у меня нет ни малейших оснований делить немецкое население на “ирредентистских волков и законопослушных овец”. И я никогда не отделял себя от немецкого народа…» [67] Karl v. Grabmayr. Erinnerungen eines Tiroler Politikers 1892–1920. – Innsbruck: Universität Wagner, 1955. S. 65–66. .

Однако, что бы ни думал и не говорил тирольский депутат, невозможно не признать, что противостояние в Тироле не было случайным конфликтом, развязанным радикалами. Оно имело тысячелетнюю предысторию, когда этот похожий на рай клочок земли все время переходил из рук в руки. В результате вековечной проблемы Тироля на территории края сформировались многонациональное сообщество и две достаточно уверенные в себе, внутренне автономные державы – Австрийская Германия (в Северном Тироле с Инсбруком во главе) и Австрийская Италия (в Трентино и Альто-Адидже с центром в Тренто). Кстати, где еще, как не в Тироле, могло образоваться две Народные партии, причем противоположные по взглядам. Одну – в Тренто – возглавляли итальянские католики Южного Тироля (одну из ключевых ролей в ней играл молодой христианский деятель, студент-филолог Альчиде Де Гаспери), вторую – в Инсбруке – либеральные националисты Северного Тироля. Именно об этой партии пишет Грабмайр, как о «некогда прогрессивной», которая «скоро исчезнет». Ее создал активный пангерманист, вице-мэр Инсбрука Эдуард Эрлер. Первая из них, католическая, итальянская, старалась вести свою собственную, автономную христианскую работу, склоняяся при этом к единению с католической конфессией Австрии и компромиссам внутри Габсбургской монархии. Вторая, партия пангерманистов, была и антигосударственной, и антиклерикальной, и антиитальянской.