Сергей Макаров - Тайна Синей Бороды

Пока Агнеса расспрашивала мадемуазель Бижу, господин де Менвиль и его люди закончили осмотр спальни. Неожиданной находкой стал гребень с застрявшей в нем прядью светлых волос. «Элен де Басомпьер была блондинкой», – сообщила Шарлота, – «вероятно этот гребень принадлежал ей». Агнеса не удовлетворилась такой догадкой и вызвала господина Лапиду, который подтвердил слова камеристки, а кроме того уведомил о том, что ужин подан. Маркиза отослала его, сказав, что скоро придет, после чего отправилась побеседовать с де Менвилем. Тот рассказал об еще одной находке: в спальне есть маленькая дверь, которая заперта на ключ. Не очень понятно, куда она ведет. Корнет перигорцев предложил продолжить дальнейшие изыскания после ужина, а пока он хотел бы смыть дорожную пыль и промочить горло знаменитым вином де Монтоберов. Маркиза не возражала.Она отпустила Менвиля и быстро переоделась к ужину, сменив мужской костюм на скромное шелковое платье серого цвета, которое по ее мнению вполне приличествовало замужней даме. В окружении всей своей свиты госпожа де Монтобер спустилась в обеденную залу.

За накрытым столом Агнеса увидела своих спутников и служителей замка. Ужин не начинался без хозяйки, ее ждали и встали при ее появлении. Кивком разрешив всем садиться, маркиза подала сигнал к началу трапезы. Сидевший здесь же пастор прочитал краткую молитву, которой вторили все присутствующие. За ужином Агнесе представили мажордома – Жан-Пьера Равона, пастора – Симона Шатреза, замкового кузнеца – Жана-Луи Годара, старшего псаря – Эсташа Марсена и главного повара – Оливье Ледена. Не увидев здесь Шарлоты, маркиза послала за ней, утвердив тем самым место госпожи Бижу за господским столом.

Более всего Агнесу интересовали подробности исчезновения супруга, о чем она и попыталась расспросить присутствующих. Ей поведали, что маркиз отправился на охоту в сопровождении одного единственного егеря. Он знал о разбойниках и стаях волков, но решил рискнуть. Когда его отсутствие слишком затянулось, начали поиски, но его Милость так и не нашли. Однако обнаружили растерзанное тело его спутника. Вероятно, господин де Монтобер также был убит. У девушки возникли свои догадки на этот счет. Она пристально посмотрела на мажордома, рассказывающего печальные подробности, но тот внезапно стушевался и умолк под ее испытующим взглядом.

«На все воля Божия», – проговорил пастор и ужин продолжился.

После трапезы все разошлись по своим комнатам, чтобы отдохнуть. Агнеса поднялась в спальню в сопровождении своего эскорта. Она хотела помолиться и лечь спать, но вдруг что-то привлекло ее внимание. Гребень! Он исчез с прикроватного столика! Маркиза немедленно вызвала господина Лапиду, но тот совершенно искренне удивился и ответил, что не понимает в чем дело. Не долго думая, девушка приказала приготовить для себя другую спальню на втором этаже по соседству с ее спутниками. Здесь она не могла чувствовать себя в безопасности. Все эти исчезновения наводили мистический ужас. Руководствуясь внезапным порывом, Агнеса написала короткую записку: «Элен, я хочу вам помочь», – и оставила ее на столе.

Затем она вместе с сопровождающими покинула пугающую комнату и отправилась в приготовленные покои. Новая спальня была скромнее: кровать, сундук, стол и стул, деревянное распятие на стене. Однако здесь казалось безопаснее. Люсьен и де Менвиль спали в соседних комнатах, а верная Бабетта расположилась возле своей госпожи. Агнеса попыталась обрести душевный покой в молитве, но усталость взяла свое. Уже через несколько минут девушка забылась в тяжелом сне.

***

Агнеса открыла глаза и тут же зажмурилась. Ее ослепил свет, льющийся из высоких окон. Чуть-чуть привыкнув к этой яркости, девушка огляделась. Она стояла перед тяжелой дубовой дверью на пороге замковой залы. Было очень тепло, даже несколько душно. Этому немало способствовало многослойное роскошное платье – парчовое блио красного цвета поверх ярко-синего шелкового шенса. Талию Агнесы охватывал длинный пояс, расшитый золотом. Ее длинные светло-русые волосы волнами спадали на спину, голову венчал узорчатый обруч. Так могла бы одеваться знатная сеньора в 11-12 веках.

Внезапно тяжелые двойные двери распахнулись, и девушка оказалась перед ликующей толпой дворян, одетых в том же стиле. Они расступились перед ней, образуя коридор, в конце которого ожидал пожилой мужчина в короне. Воздух наполнился колокольным звоном. Агнеса поняла, чего от нее ждут, и двинулась вперед среди склонившихся придворных. «Донна, это новая донна,» – раздавался шепот. Седовласый король в синем и красном ожидал, протягивая к ней руку. Он также улыбался легко и приветливо. Маркиза подошла к нему и встала рядом. Почему-то она понимала, что пожилой мужчина не кто иной, как её супруг.

Король представил молодую жену толпе, которая немедленно разразилась аплодисментами. Воздух был пронизан запахами цветов, сладкого вина и изысканных яств. Заиграла веселая музыка. Гости расселись за пиршественными столами. То тут, то там слышались тосты за здоровье молодых и пожелания им всяческих благ. Рассматривая придворных, девушка внезапно приметила рыцаря – молодого и прекрасного. Он разительно отличался от прочих своим печальным взглядом, которого не мог отвести от маркизы. «Мой рыцарь,» – подумала Агнеса, когда все вдруг резко изменилось.

Исчезла музыка, затихли радостные возгласы, повисла звенящая тишина. Тяжелая дверь вновь распахнулась, впустив огромную фигуру в черном плаще с капюшоном, полностью скрывающим лицо. Смех замирал на губах придворных, расступавшихся перед ужасной тенью. Незваный гость направился к возвышению, на котором восседали Агнеса и ее супруг. От приближающейся фигуры веяло ужасом и могильным холодом. Оказавшись совсем рядом, незнакомец протянул к королю узловатые когтистые руки, словно намереваясь задушить его. Присутствующие замерли в паническом страхе, не смея шелохнуться.

Руки почти коснулись шеи короля, когда раздался едва слышный колокольный звон, который постепенно усиливался и нарастал: «Динь-дон, динь-дон, динь-дон, динь-донна-донна-донна». Внезапно незнакомец опустил руки и перевел взгляд на королеву, внимательно рассматривая ее. Его бездонные глаза пугали и лишали воли, почувствовался запах тлена. Внезапно он поклонился и произнес глубоким голосом:

– Приветствую тебя, донна Агнета, – после чего развернулся и просто ушел.

Исчезновение мрачной фигуры вернуло в залу музыку и смех. Напряжение и ужас оставили придворных, веселье продолжилось. Юный рыцарь, пылкий взор которого горел восхищением, поднял кубок и громко прокричал:

– Слава донне Агнете!