Сергей Макаров - Тайна Синей Бороды

– Слава донне Агнете! Слава донне Агнете! – подхватила толпа.

***

Агнеса открыла глаза. Она лежала на постели в своей комнате. Рядом мирно посапывала верная Бабетта. Слабые солнечные лучи уже светили в окно. Девушка вскочила с кровати. Наскоро одевшись, она торопливо пошла в замковую часовню, где как и предполагала, застала пастора. Лишь истовая молитва могла помочь маркизе справиться с душевным волнением, к тому же Симон Шатрез еще за ужином показался Агнесе достойным доверия. Недолго думая, она изложила святому отцу тревожащее ее сновидение.

Пастор некоторое время размышлял, затем заговорил своим приятным и сильным голосом:

– Ранее мне уже доводилось слышать о подобном сновидении. Элен де Басомпьер видела то же самое в свою первую ночь в замке. Возможно, что это было своего рода признание вас новой госпожой. Теперь призраку известно о седьмой жене господина де Карназе.

– Призраку? О чем это вы? Неужели что-то подобное возможно? – произнесла Агнеса в полной растерянности.

– Увы, бедное дитя, на все воля Божья. Здесь верят, что в замке живет ужасный Черный Призрак, совершающий страшные злодеяния. О большем я сказать не могу, но могу помолиться вместе с вами.– Сейчас ей было достаточно и этого. Лишь вера в Господа могла защитить эту набожную мадам от жутких исчадий ада. И только вера могла принести мир и покой в ее сердце.

После молитвы Агнеса почти бегом вернулась в свою комнату, где велела разбудить Люсьена и эскорт, пожалованный вчера господином де Менвилем. В этой компании маркиза поднялась в господскую спальню, и подошла к столику, на котором оставляла записку для Элен. Внизу написанных маркизой строк появился ответ: «Не стоит. Я умерла,» – гласил он.

Глава 5. Неожиданные гости.

Когда Агнеса спустилась к завтраку, оказалось, что все уже в сборе и ожидают только ее. Она увидела здесь господина Лапиду, мажордома Жан-Пьера Равона, главную камеристку Шарлотту Бижу, главную кухарку Жанну ле Ден, пастора и своих спутников – господ гугенотов. Несмотря на ранний час, де Менвиль, де Луаньяк и де Ларош-Новель уже встали. Они поглощали завтрак, обмениваясь своими соображениями по поводу происходящего в замке. Как оказалось, отважным перигорцам ночью не спалось.

Господин де Луаньяк решил осмотреть замок. Его блуждания привели его к донжону, под дверью которого он видел странный свет. В это время господин де Менвиль обследовал третий этаж, обнаружив библиотеку, оружейную, спальню маркиза и кабинет. Агнеса решила, что более внимательно осмотрит эти помещения при дневном свете. Ей не давала покоя мысль об Элен де Басомпьер, поэтому она продолжила свои расспросы за завтраком.

– Месье Лапиду, мне хотелось бы узнать все обстоятельства гибели последней маркизы. И вообще, почему вы решили, что она умерла? , – обратилась Агнеса к управляющему.

Тот поведал, что Элен, по всей видимости, пыталась бежать из замка через лес Форе, однако позже в лесу был обнаружен ее окровавленный плащ, а сама маркиза пропала без вести. Ее искали, но не смогли обнаружить никаких следов. Его Милость маркиз был крайне опечален, но все же женился снова – замку нужен наследник. Но увы, сам он также пропал в упомянутом лесу. Выехав на охоту однажды утром, господин де Монтобер больше не вернулся. Егерь, сопровождавший его, был найден мертвым. Его также искали… Но, видимо, злой рок повис над этими землями, лишив их хозяина. После исчезновения маркиза из замка пропало еще 15 человек.

Агнеса внимательно слушала новые подробности. Что-то в тоне и в голосе управляющего настораживало ее, но пока она не могла понять что. Слишком уж услужливым был господин Лапиду, слишком стремился угодить. Он явно заслуживал самого пристального внимания, о чем стоит сообщить де Менвилю. У корнета наверняка есть свои методы получения необходимой информации. Конечно, Агнеса не хотела прослыть в замке тираншей. Она чужая здесь, поэтому прежде всего должна добиться хотя бы уважения этих людей, если не доверия. С ней должны считаться, а поскольку они все так любят маркиза, то оставалось изображать любящую супругу, верящую в его скорое возвращение и медленно, но верно разбираться с происходящими в замке темными делами. Титул и богатство, пожалуй, стоят того, чтобы за них бороться.

После завтрака маркизе доложили о визите дворян господ де Рибейрака и де Бурдейля – ближайших соседей замка. В это же время в залу вбежал крестьянский мальчишка, сообщивший о нападении на монахов в одной из деревень. Решив, что разбираться с разбойниками – дело перигорцев, маркиза отправилась принимать соседей. Перед этим она приказала господину Лапиду отдать де Менвилю ключи от оружейной замка, чтобы их защитники могли найти себе достойные латы и оружие. Перигорцы не преминули воспользоваться столь щедрым предложение, надолго углубившись в исследование арсенала Монтоберов.

Агнеса без промедления поднялась в кабинет супруга, в котором ее уже ожидали жившие по соседству дворяне. Сколь различны между собой были ее визитеры, хотя в обоих угадывались католики. Господин де Бурдейль отличался стройностью, грацией и природным обаянием. Его поклон при виде маркизы был полон изящества, а улыбка внушала доверие. Второй гость – господин де Рибейрак – напротив казался воплощением мрачности в своих черных одеждах. Он хмуро посмотрел на Агнесу, удостоив ее лишь легким кивком. Это был мужчина средних лет, с сединой в волосах и в бороде. Весь его вид вызывал легкую антипатию и внушал беспокойство, впрочем, верный Люсьен и перигорский капрал с пятью солдатами, сопровождавшие маркизу, помогали ей держаться уверенно в любой ситуации. Она села в кресло за столом и предложила присесть своим гостям, интересуясь при этом целями их визита.

Первым заговорил де Бурдейль. Все в нем выдавало дамского угодника: изысканные комплименты, пламенные взоры и приятные манеры.

– Я прибыл, чтобы познакомиться с новой хозяйкой замка, и вижу, что не напрасно проделал этот путь. Дорогая маркиза, вы поражаете воображение своей красотой. Надеюсь, мы будем хорошими соседями и добрыми друзьями, – произнес он довольно приятным голосом. Агнеса улыбнулась. Ее не прельщали комплименты и лесть в ее адрес, ведь единственной ее любовью была любовь к Богу, но де Бурдейль располагал к себе.

Тем временем, он продолжал:

– Ах, маркиза, увы я вынужден жаловаться на вашего покойного супруга. Он охотился в моих землях, истребив немало ценных животных, а я опасался потребовать с него компенсации – его суровый нрав был известен каждому в наших краях… Но теперь, когда господина де Монтобера не стало, полагаю, мы сможем как-нибудь уладить эту маленькую проблему.