Алексей Макеев - Чужой среди чужих

Его показания дошли до Гурова с большим запозданием, да и, по правде сказать, большой информативностью не отличались. Двоскин объяснил, что в тот злосчастный вечер отправился на вечеринку совместно с «дражайшей», как он иронически выразился, половиной.

– Только идиот мог притащить свою бабу туда, где этого добра и без нее хватает, – доверительно поведал Двоскин Гурову. – Ясное дело, она закатила мне сцену уже в первые полчаса пребывания на вечеринке. Испортила настроение. Я плюнул на нее, на всю компанию, сел за руль и попер домой! Как в кювет не слетел, не знаю. Злой был как черт! И признаться, за воротник уже заложил, конечно… А домой прихожу – там этот! Представляете, на башке эта дурацкая то ли шапка, то ли маска – черная, только две дыры для глаз. В сейфе у меня роется, как бомж в помойке! Ну, я тут вообще рассвирепел! Ну, думаю, порву сейчас к чертовой матери!.. Ну, завелся, что тут скажешь!.. А он в меня так преспокойненько из моей собственной пушки – шлеп! Тут у меня все в глазах и потемнело. Ну, а остальное вы знаете… Что пропало, я уже следователю продиктовал. Полагаю, что ошибок в списке не будет – вроде ничего я не пропустил. Деньги там были, колье в подарок… Но ясное дело, если этот хрен дорвался, то уж, наверное, все выгреб подчистую!

– Судя по всему, так оно и было, – подтвердил Гуров. – Хотя вы и спугнули преступника. Кстати, очень неосторожно поступили. В пословице говорится – пуля дура… Ваше счастье, что все закончилось относительно благополучно.

– Да злой я сильно был, – со вздохом признался Двоскин. – Весь на нервах. А тут еще вижу, негодяй какой-то в моем сейфе копается…

– Негодяй-то неплохо был осведомлен о вашем хозяйстве, – заметил Гуров. – Вы когда его увидели, не узнали, часом? Может, предположения какие-нибудь имеются?

– Нет, не узнал. Одежда темная, без особых примет, маска эта дурацкая вязаная… Ниндзя какой-то, а не человек. Ну и сами понимаете, присмотреться у меня к нему времени не было. Сразу он в меня и бабахнул. Может, хоть на пистолете отпечатки оставил?

– Да если бы! – усмехнулся Гуров. – В перчатках работал. Сейчас все грамотные стали. Без перчаток разве что кур в деревне воруют. Однако есть у нас предположения, кто мог на такое пойти. В подробности вдаваться не буду, но версии есть. Правда, их несколько, и на их разработку потребуется время. Ну и сами понимаете – чем больше мы будем возиться, тем быстрее будут таять надежды на то, что похищенное удастся вернуть в полном объеме. Поэтому, если вдруг вспомните что-то, что может навести на след, – сразу сообщайте!

Однако на след Гурова навел не потерпевший, а один из неофициальных осведомителей. Он намекнул, что искать Гурову следует Семена Базилевича, по кличке Базиль. Доказательств этот осведомитель не приводил, но про Базиля говорил с уверенностью.

– Слухи через третьи руки, но верные, – убеждал он Гурова. – И по времени все сходится. И еще говорили, что подался он к Балтийскому морю. Ясное дело, не под своим именем – документы у него липа, но липа первый сорт. Говорят, обожает он это дело – в Прибалтике оттягиваться. Даже место, где он особенно любит останавливаться, могу назвать, господин полковник!

Несмотря на названное конкретное место – маленький городок на побережье моря, – доклад осведомителя не выглядел особенно убедительным, однако, к удивлению Гурова, его непосредственный начальник, генерал Орлов идею командировки в Прибалтику поддержал.

– Бери своего Крячко, – распорядился он, – и по свежим следам поезжай! Много времени дать не могу. Неделя – это предельный срок. Если Базиль именно там, думаю, вы его прищучите без труда. Только не вздумайте, когда брать будете, своими силами обойтись! Не в тылу врага небось! В местное УВД обратитесь – помогут.

Полковник Крячко, старый друг и напарник Гурова, с которым они делили один кабинет в главке, новость о командировке воспринял с энтузиазмом. Помимо профессионального интереса, на это у него была еще одна причина – в том самом городке, где предположительно отсиживался Базиль, у Крячко имелся какой-то дальний родственник. Отношений с ним полковник Крячко не поддерживал и даже не представлял себе, как он выглядит, но теперь вдруг воспылал родственными чувствами и даже в преддверии встречи купил настоящую «Белую лошадь» в подарочной коробке.

Гостиниц в городке было раз-два и обчелся. Гуров выбрал «Янтарный берег», лучшую из них, поскольку был уверен, что разжившийся деньжатами Базиль поступит так же.

Полковник Крячко на гостиницу не претендовал, а сразу же поехал разыскивать родственника, рассчитывая на его гостеприимство. Комплексами полковник Крячко не страдал, держался со всеми рубахой-парнем и умел находить общий язык даже с отпетыми отморозками. Гурову все это было прекрасно известно, однако он посоветовал Крячко не обольщаться.

– Незваный гость, сам понимаешь… – сказал он ему, когда они расходились от вокзала в разные стороны. – Ты даже не удосужился предупредить человека. Свалишься ему как снег на голову. Когда он вежливо выставит тебя за дверь, найдешь меня в гостинице. Думаю, сегодня я весь день проведу здесь. И к обитателям присмотреться надо, да и устал я, признаться… В жизни не приходилось пересекать такое количество границ за столь короткое время!

Крячко согласился, что испытание выпало им непростое и они заслужили небольшой отдых.

– Сейчас действительно главное – присмотреться, – сказал он. – Не факт, что наш Базиль осел именно в этой гостинице. И вообще, в этом ли он городе? Вопрос! А я явлюсь с утра. Как штык! Санек меня выгнать никак не может, не верю. Все-таки родная кровь, хоть и зовется седьмая вода на киселе.

Мысленно Гуров сильно сомневался в надеждах друга. Тот ведь даже не мог толком определить, каким таким родственником является ему этот самый Санек. Седьмая вода на киселе – это было самое расхожее его объяснение. Слава богу, что он хотя бы знал имя и фамилию этого человека и примерный возраст. Поскольку Санек Державин (так звали родственника) еще не разменял сорока, Крячко решил, что будет называть его племянником.

– А вдруг все как раз наоборот? – насмешливо поинтересовался Гуров. – И племянник как раз ты? Если человек лучше разбирается в хитросплетениях вашего генеалогического древа, то он может здорово обидеться!

– Не может такого быть! – уверенно возразил Крячко. – Наше дерево не какая-нибудь там ива плакучая. Наше древо – это, знаешь, такой дуб! Эвкалипт! Нервы у наших мужиков, как канаты. Ты когда-нибудь видел, чтобы я обижался? Ну вот! Уверен, что и племянник мой из того же теста…

– Я насчет племянника не беспокоюсь, – подначивал его Гуров. – Я больше насчет дяди…