Алексей Макеев - Поминки по прокурору

– Вот, значит, у тебя какая версия… – задумчиво проговорил Гуров. – Но ведь ты понимаешь, что такие дела – я имею в виду постоянные приписки при выполнении госзаказа – в одиночку не делаются. Должен быть кто-то во властных структурах, чтобы эти махинации покрывать.

– Верно говоришь! Был такой человек! – заверил генерал. – И я знаю кто. Это мэр Заволжска Астапенко. Махинатор, каких свет не видывал! Прудников, между прочим, на него тоже дело завел. Осторожно так, чтобы тот не узнал. Но у меня везде есть свои люди – сам понимаешь, у нас с тобой такая работа. Так что я в курсе. Вот чтобы вскрыть эту язву, и необходим такой человек, как ты. Только ты, Лев Иваныч, сможешь положить конец этому преступному сращению власти и бизнеса в Заволжске!

– Да, задача не из легких… – кивнул головой Гуров, сделавшись еще более задумчивым. – Значит, тут еще и мэр завязан… А Шейко?

– Что Шейко? – непонимающе спросил Козлов.

– Директор колхозного рынка разве к этой группе не относится? – спросил Гуров. – Я слышал, на него в прокуратуре давно дело завели. И оно уже готово к передаче в суд.

– А кто тебе это сказал? – нахмурился Козлов.

– Мое начальство в Москве, – твердо ответил Гуров. – А у них эти сведения получены из Генпрокуратуры. А что, что-то не так?

– Значит, и до Генпрокуратуры уже дошло… – со вздохом проговорил генерал. – Но хорошо, что ты мне это сказал. Сейчас я постараюсь ввести тебя в курс дела. Понимаешь, Лев Иваныч, когда человек много лет работает на такой работе, как директор рынка, вокруг него неизбежно накапливается много разной грязи. Люди ведь разные бывают. Слухи возникают… Но чтобы ты знал: Евгений Александрович – человек кристально честный и порядочный. К тому же облечен народным доверием, депутат городского собрания.

– А как же дело?

– Это ошибка! – твердо ответил Козлов. – Оболгали человека. А теперь еще и пытаются его же обвинить в убийстве Прудникова. Я знаю, есть у нас такие… правдолюбцы. Даже в прокуратуре засели. Есть там такой прокурор Жилин – он когда-то вел дело Шейко, еще будучи следователем. И молодежь зеленая, только из института. Выслужиться ребята хотят, вот и фабрикуют громкие дела. Ягудин там есть такой, помощник прокурора, еще кое-кто. Вот они и ввели Прудникова в заблуждение.

– Значит, Шейко чист, как стеклышко, – заключил Гуров. – А Могилевич?

– Тебе и про Могилевича наговорили? – изумленно воскликнул Козлов. – Вот как слухи-то распространяются! О Семене Викторовиче я тем более дурного слова не скажу: сам понимаешь, прокурор города, спецсубъект, о таких людях тем более надо быть осторожным в высказываниях. Он занимается своим делом, я – своим, задачи у нас общие… Перспективный работник…

– Значит, «сращение власти и бизнеса», как ты говоришь, у вас выразилось только лишь в связи между Астапенко и Кацманом? – уточнил Гуров. – А в остальном у вас везде торжествует закон?

– Ну, не то чтобы совсем и окончательно торжествует… – протянул Козлов. – Ты же понимаешь, Лев Иваныч: если бы закон совсем не нарушался, нам с тобой и работы бы не было. Но такого не может быть никогда, и хорошо. С наркотиками боремся, с содержателями притонов – тут особенно Семен Викторович старается… Опять же оружием у нас торгуют, машины угоняют… Ну, и взяточники случаются. Но чтобы были настоящие преступные группы – это только та, про которую я тебе рассказывал. И если тебе удастся с ней справиться – большое дело для области сделаешь.

Алексей Игоревич Полянский, первый заместитель прокурора области, ныне исполнявший обязанности главы областной прокуратуры, принял Гурова ровно в назначенное время. Прием состоялся в кабинете Полянского, расположенном прямо напротив кабинета Прудникова, дверь которого была опечатана.

И. о. прокурора оказался высоким представительным человеком, которому очень шел темно-синий прокурорский мундир. Внешность Полянского также располагала к себе: красивое породистое лицо, твердый взгляд; очки в тонкой золотой оправе говорили об интеллигентности их владельца. Общее впечатление лишь немного портил безвольно скошенный подбородок.

Усадив гостя, и. о. прокурора извинился за то, что не смог выделить ему время раньше.

– Мне приходится принимать дела, которые курировал Владимир Егорович, – пояснил Полянский. – А он брал на себя очень большую нагрузку, так что мне надо быстро ознакомиться с большим числом дел. Нельзя, чтобы работа прокуратуры затормозилась. Возможно, именно на это и рассчитывали те, кто организовал покушение на Прудникова.

– Значит, вы все папки из кабинета Прудникова перенесли к себе? – спросил Гуров.

– Нет, я с ними работаю в его кабинете, – отвечал Полянский. – Ваш коллега полковник Семенов не разрешил забрать оттуда ни одной бумажки. Они сразу, как только приехали, составили полную опись всех документов, с которыми работал Владимир Егорович. Семенов вообще хотел забрать все бумаги с его стола, но тут я воспротивился. Это сильно затруднило бы работу прокуратуры: я уже говорил, что Прудников вел много дел. Так что мы пришли к некоему соглашению. Да они этими делами не особо и интересуются. Как я понимаю, их внимание сейчас направлено в первую очередь на поиск убийцы.

– Значит, вы занимаетесь в том числе и делами Шейко и Астапенко? – поинтересовался Гуров. – Мне говорили еще в Москве, что первое дело уже готово к передаче в суд…

– Надо же, как хорошо информированы в Москве о наших делах! – усмехнулся Полянский. – Да, с этими делами я тоже ознакомился. Но я бы не стал делать таких поспешных выводов относительно готовности дела Шейко. Обвинения выдвигаются исключительно серьезные, надо все еще раз тщательно проверить.

– А вы не думаете, что этот Шейко, напуганный тем, что против него выдвинуты, как вы сами признали, очень серьезные обвинения, мог организовать покушение на Прудникова? – спросил Гуров.

– Гипотезы можно выдвигать какие угодно, – ответил и. о. прокурора. – Возможно, ваши коллеги из следственной бригады проверяют и такую версию.

– Но лично вы такую возможность допускаете? – продолжал настаивать Гуров.

– Я, уважаемый Лев Иванович, не следователь и не оперативник, – отвечал Полянский. – Моя задача – не расследовать дело, а проверять обоснованность обвинений, выдвинутых против того или иного лица, а также законность действий должностных лиц. Вот я и действую в рамках отведенных мне полномочий.

– То есть своего мнения у вас нет, – заключил Гуров. – Или вы не хотите им со мной делиться. А вот генерал Козлов не скрывал своего мнения относительно другого дела, которое курировал Прудников – того самого, в котором фигурировал мэр Астапенко.