Коллектив авторов - След. Красота требует жертв (сборник)

– Это не случайность… Бог наказал. – Неужели это голос Валентины? Рогозина едва его узнала, слишком хрипло и безнадежно он прозвучал. – Но детей-то за что?

– Хватит ерунду болтать! Уж больно выборочно он наказывает! Да все не тех, кого нужно!

Ей явно не удалось скрыть раздражение. Видимо, эти слова стали последней каплей для несчастной Антоновой – на ее лице внезапно возникла гримаса боли, а руки судорожно потянулись к сумочке. С трудом вытащив таблетки, она съежилась и напряженно замерла. Сообразив, что Валентине плохо, Рогозина встревоженно вскочила.

– Тебе плохо?! Воды принести?

– Если тебе не трудно. – Антонова говорила с большим трудом, прикрыв глаза.

Быстро выбежав из лаборатории, Рогозина оставила Валентину одну на пару минут. Ничего за это время не случится, все будет хорошо!

Конечно, если бы она знала, что произойдет в лаборатории во время ее отсутствия, она поступила бы иначе. Хотя нет, она спасала подругу! Она ведь не знала, что Антоновой вовсе не плохо – она притворилась, чтобы иметь доступ к папке на столе, беспечно оставленной Рогозиной. Вытащив из нее протокол осмотра и изъятия вещдоков с места происшествия, Валентина спрятала его в сумку, успев вернуть папку на место как раз вовремя.

Влетев в лабораторию с одноразовым стаканчиком воды, Рогозина заметила, что Антоновой явно лучше – та сидела в спокойной позе, правда, с немного виноватым видом.

– Вроде отпустило, зря тебя гоняла, могла бы сама. – Сделав пару глотков воды, Валентина мягко улыбнулась.

– Тебе надо передохнуть, давай я машину вызову, отвезут тебя, – ободряюще кивнув Антоновой, Рогозина потянулась к телефону, но подруга остановила ее.

– Не надо, я сама, на такси. У вас важнее дела есть.

Антонова так стремительно покинула лабораторию, что Рогозина удивилась: только что подруга едва дышала, сидела, как воробышек на веточке, и вот уже летает, как реактивный самолет!

Галина вздохнула, села за стол и взяла в руки папку, однако, пролистав ее с начала до конца – в первый раз медленно, потом быстрее, – с удивлением замерла. Да нет же, такого не может быть, у нее всегда все документы в порядке! Может, лист упал?.. На всякий случай Рогозина заглянула под стол, но сама же себе мысленно возразила – нет, бесполезно притворяться, если документ не в папке, значит, он пропал. То есть – его кто-то взял. Выпрямившись, Галина задумчиво прикусила губу. Это что – у них в ФЭС завелся вор? И как же теперь его вычислить?

В этой комнате за день побывали все, и получается, теперь каждый из команды под подозрением? Рогозина сердито взглянула на папку, и вдруг у нее перехватило дыхание от догадки. Нет, никого не придется подозревать. Все предельно ясно, к сожалению. Обхватив голову руками, Рогозина горько вздохнула. И что ей теперь делать? Сказать всем о том, что случилось?

Схватив стоящий на столе стакан воды, она с чувством сжала его обеими руками. Податливый пластик треснул, и вода едва не растеклась по серому столу. Рогозина в сердцах скомкала стаканчик и выкинула его в корзину.

Галина Рогозина в ярости прошлась по комнате. Взяв папку в руки, подержала ее пару секунд и бросила назад на стол, затем резко села и взяла телефон. Не время переживать, надо действовать. Сейчас главное – продолжать идти по следу. А о том, что только что произошло здесь, она подумает позже.

– Сергей, необходимо повторное изъятие фрагментов бетона центральных колонн, эти мы предъявить не можем!

Рогозина говорила, едва сдерживаясь, и Майский, конечно, уловил изменение в ее настроении. Разумеется, он хочет объяснений, но что она может ему сказать?!

– Сергей, не задавай вопросов! Сделай, и все! Если я говорю, что не можем, значит, не можем! Протокол изъятия пропал, сам понимаешь, без него наша экспертиза – пустая бумажка! И все изъятые фрагменты можно выбросить! – Гнев испарился так же быстро, как и возник, на смену ему пришла страшная усталость. Потерев ладонью лоб, Рогозина тихо выдохнула. – Вот так! Считай, что это моя вина, и протокол я потеряла или кофе залила!

Степан Васильев сосредоточенно уставился на экран своего компьютера. Сколько у него осталось времени?.. Мало, очень мало. А сделать нужно так много! Выйдет ли он из этого пике или потерпит крушение?

Чувствуя себя летчиком падающего самолета, Степан мрачно застучал по клавишам. Даже если ничего сделать нельзя, надо хотя бы попытаться. Или лучше смириться? Сглотнув комок в горле, Васильев нервно вздрогнул – дверь в кабинет неожиданно открылась.

На пороге возник Роман. Неловко опираясь на костыль, он прохромал к столу и остановился перед коллегой.

– Ну как… дочери нашлись? – В его голосе чувствовалась тревога.

– Ищем. – Перестав печатать, Степан сцепил руки в замок и покачал головой. – Ты-то чего с переломом шляешься?

– Да нет у меня перелома, всего лишь ушиб и растяжение. – Роман вздохнул и наклонился к монитору. Минуту смотрел на экран, затем перевел внимательный взгляд на Степана. – Вижу, расчеты проверяешь?

– Уже проверил. Кажется, действительно, опоры не выдержали.

Степан пожал плечами и, кивнув на экран, попытался улыбнуться, однако его губы предательски дрогнули. Бравада не удалась. Вон и Роман не поверил – изумленно уставился на него.

– Что ты несешь? У тебя там двойной запас прочности был! – Ему ли, близкому другу и помощнику Степана, не знать, как обстоит дело!

Ну что ж, значит, придется вернуть его с небес на землю. Разозлившись, Степан ответил резче, чем собирался, но Роман не должен сомневаться в его словах… никто не должен.

– Был да сплыл! Похоже, я не досмотрел, когда заливали крестовину опоры. На месте обрушения нашли фрагмент – я без этих экспертиз вижу, цемент не тот, арматура тоньше, так что…

Кажется, его слова достигли цели. Степан отчетливо видел, как испуган и шокирован Ромка, вон даже силы его покинули, уселся, выставив замотанную ногу, а на лице – просто гамма эмоций, и еще страдание…

– Я отзываю заявку! – добавил Степан. Вот теперь он сказал все.

Быстро вскочив от переполняющих его чувств, Роман тут же поморщился, схватившись за ногу, которую пронзила острая боль.

– Ты с ума сошел?! Пока никто ничего не доказал! – Негодование парня достигло высшего предела, казалось, еще немного, и он взорвется. – Такой подарок Сидоркину делать! К тому же это не только твоя, это наша общая заявка!

Конечно, он прав. Но разве у Степана есть другой выход? Роман, разумеется, разозлился, ведь они столько сил вложили в проект. Он, по сути, еще мальчишка – вон как зыркает глазами, и все эмоции на лице читаются, как в открытой книге!.. Какой же Степан старый рядом с ним… А ведь не такая уж между ними большая разница в возрасте. Просто Васильеву приходится думать о других людях, не только о том, что хочется лично ему. И принимать решения не только за себя самого.