Михаил Соловьев - Поединок во тьме

После прочтения рабочих записей и прощального письма в голове сформировалась интересная картинка и наметились этапы. В первую очередь необходимо переговорить с Петром и дать прочитать письмо. Следом постараться найти в архиве его отца подсказку о штреке, заполненном сероводородом.

В случае удачи собираем экспедицию. Все, о чем писал Главный Геолог, не было проблемой, за исключением альпинистов.

Вытерся махровым полотенцем, приятно защекотавшим лицо, и понял, что это самая уязвимая часть плана. Человек нужен свой в доску – в такой поход втемную не пойдешь.

Про «подземлю» думать не хотелось, видимо, набегался достаточно и во сне.

Когда поднимался на крыльцо, в калитку постучали.

– Хозяев нет, – крикнул я. – Только гости.

– А хозяев и не надо, – ответили с той стороны. – Я к вам пришел.

Удивленный, я пошел было открывать, а потом решил вернуться в дом и уложить архив в сундучок.

Крикнул как можно доверительнее:

– Сейчас, оденусь. Подождите…

«Странно, – рассуждал я, собирая и укладывая журналы в пыльном пространстве вместилища секретов. – Какие такие гости? Ко мне? В Слюдянке? Может, Санька забыл чего и соседей отправил?»

Выскочил во двор и подошел к калитке.

– Вы к Маркиным? – поинтересовался я, изображая борьбу с заложкой.

– Нет, к вам, – настойчиво ответил вкрадчивый голос.

Отчаявшись прояснить ситуацию, я распахнул плотно сколоченную дверцу.

В проеме стоял худощавый мужчина чуть за пятьдесят.

– Здравствуйте, – шагнул он вперед, и я невольно потеснился, давая дорогу. – Меня зовут Володя. Мой покойный отец и Быков Владимир Петрович были приятелями.

С этими словами мужчина прошел во двор и уверенной походкой направился к дому.

– Секундочку, – разозлился я. – Вы куда, хозяев-то нет?

– В дом, – заулыбался собеседник. – Не на дворе же разговаривать?

Нехорошим чем-то вдруг повеяло от его улыбки. Мертвенным. Неожиданно я понял, что где-то видел его. Напрягся, вспоминая. Тщетно.

Отнес это к эффекту схожести жителей маленьких городов и ответил:

– Почему на дворе не пообщаться? Слушаю вас.

– Неласково говорите. Я полагал, знакомство с Владимиром Петровичем как-то объединяет…

– Я что-то вас ни на похоронах не помню, ни на поминках, – подозрительно прищурился я, лихорадочно пытаясь сообразить, кто это.

– Не было, – подтвердил тот. – У меня давний конфликт с Лидией Иннокентьевной, зато дружеские отношения с Сергеем.

– Так это он вас сюда направил? – поинтересовался я.

– Конечно. Он еще сказал, что архив Петровича у вас.

На размышления и ответ мне оставалась какая-то доля секунды.

– Ну, раз такое дело, – разулыбался я, – идемте в дом.

Врать, что архива нет, слишком подозрительно, так что придется ознакомить. Поверхностно. «Вот Серега тюфяк, – сердился я, стуча ботинками по доскам крыльца. – Его спросили, а он и ответил, чтоб отвязаться… Прав был Петрович, мягковат сынок для серьезных дел… В принципе ничего там сразу и не найти». Я покосился на идущего позади гостя.

Был он какой-то напряженный, и неожиданно я почувствовал его желание хватить меня чем-нибудь по башке.

Мысли моего утреннего посетителя лежали как на ладони. Сильно напоминал он меня вчерашнего, даже пиратский азарт тот же – ступил на берег, и клад найден.

«Ни хрена не найден», – ответил я ему мысленно, а вслух:

– Вот он, архив.

И на сундучок указал. Мужчина, не задавая лишних вопросов, откинул крышку. Стало ясно, что напряжение его на пределе и может получиться что угодно, если попытаюсь его остановить. Прикинул шансы. Начинать драку – это всегда ответственно. Победители там бывают редко – морды разбиты у всех.

А незваный гость уже листал первый журнал.

– Как ваша фамилия? – наконец сообразил я. – Я почти всех знакомцев Петровича знаю, правда кого-то заочно.

– Фамилия, говоришь, – поднял голову мужчина. – А зачем тебе моя фамилия?

Нехороший у него был все-таки взгляд. Повидал я таких пареньков, работая в уголовном розыске. Для них человеческая жизнь – мусор… Так смотрят люди, у которых убийство в крови, причем не нечаянные душегубы, а имеющие к этому привычку и рассматривающие окружающих как скот для забоя.

– А я знаю тебя, – вспомнил я сегодняшний сон. – Ты Володя Козлякин.

В глазах у гостя что-то мелькнуло, и взгляд угас. Первый запал золотой лихорадки проходил.

– Точно, – выдавил он, приводя в порядок мысли. – А как догадался?

– Лидия Иннокентьевна про тебя рассказала. Посоветовала на порог не пускать, если появишься.

– А чего же пустил?

– Ну, во-первых, ты пер как паровоз, – засмеялся я примирительно. – Сам-то не заметил?

Мужчина молчал.

– А во-вторых, ты уже не первый гость сегодня по части архива, – закончил я свое сочинительство.

– Был уже кто? – снова напрягся Козлякин. – Петр?

– Он, – притворно удивился я догадливости гостя. Именно о Петре я и собирался говорить.

– Архив смотрел?

– А чего жадничать-то? И ты гляди, только времени у меня мало.

– Может, покопаться оставишь?

– Давай так, – принял я решение. – Приходи вечером и вместе спокойно посмотрим.

Врал, но знал, что поверит. У него чувства тоже обострены. Начни я его гнать, неизвестно, что выйдет. Я таких повидал – убийца в золотой лихорадке. Прямо чувствовал, как шарится он сейчас в моей голове. Думает. Рефлексирует.

Хорошая у меня школа. Опять я на шаг впереди. Запал тоже удачно сбил, а теперь – сама благожелательность: «Приходите вечером».

«Пожалуй, кончился завод у парня», – глянул я ему в глаза и поинтересовался:

– Чаю будете?

Козлякин ушел, а я остался среди взбаламученного водоворота ощущений.

«Опасный парень, прав покойничек, – щупал я письмо, лежащее в кармане. – Такой способен на все…»

За столом Володю снова понесло. Пару раз поймал на себе его взгляд, когда он мазал ножичком масло на хлеб, и понял, что, знай он весь расклад, пустил бы его в ход, не задумываясь.

Вопросики тоже сыпал в одну сторону. Какие отношения с Маркиными, да где они сейчас. А я ответики ему выдавал: мол, хорошо, что Серега дал мои координаты. Потом про то, что в жизни бывает по-разному: мол, я тоже в иных семьях не ко двору. И снова про Серегу, чтобы понял этот дядька – начни он сейчас возню, так придется и того прибирать. Потом про архивы, как их Петр листал и как он расстроенный ушел.

Володя поинтересовался еще: не просил ли чего с собой забрать?

Сказал, что спрашивал про сундучок на недельку, но я ответил, что и самому интересно почитать. Вот, к примеру, вы, Володя, хоть и ворвались без спроса, я же вас понял, как-никак, записки старого товарища, а вдруг там что про родителей есть? Такое каждому интересно.

– А почему он архивы вам отдал? – поинтересовался, допив чай, мой гость.