Михаил Соловьев - Поединок во тьме

– Так где ты расклад цветной возьмешь?

– С раскладом и баран сможет, – отвечаю.

– Баран нэ сможэт, – противится Мага.

– Ладно, может не может, вот только я пытаюсь, чтобы поняли вы – хорошее дело готовить надо. Будто дерево растишь…

– Ты старший, – отмахивается Тристан, – тебе и решать.

Паренек наполовину азербайджанец. Образование высшее. Семья. Единственный, кто из нас официально работает. Боксерчик. Пацанов тренирует.

– Я и решаю. От тебя, Тристан, завтра грузовик с картофельными кулями – ты единственный с категорией «В».

– «Зил-131» подойдет?

– Вполне. С угона?

– Почти. Если спалюсь – простят. Дядькин. Комплект ключей на кармане. Закончим работу, замок зажигания, с понтом, разберу.

– А через грузовик на тебя не выйдут?

– Не родной дядька – друг отца.

– О,кей, – говорю, а у самого теплое чувство такое на душе. Понимаю, что дело шьется как надо.

Дальше тоже гладко пошло. У Маги на примете «девятина» нашлась тонированная.

– Сосэдовская. Рожы нэту, а ходкая… Сыгналки тоже нэт.

«Славно, славно», – потер я руки. Интересуюсь:

– А кто понял, зачем мешки нам?

– Картошку воровать, – бухнул Тристан. – Потом за полцены сбагрим…

Ржем… Только у Леваши взгляд понимающий. На прошлых денежных хранилищах лишь он из этой команды бывал. Вот уж прокололись мы тогда. Полагали, что хватит нам пары больших сумок, а денег оказалось – не унести.

Поснимали мы с себя штаны да куртки. Гачи с рукавами завязали и давай туда пачки трамбовать. Так прямо в плавках с разгона и уходили. Врагу полхранилища денег оставили.

Нынче куча опять большая, а вымести кладовую я решил вчистую.

Бухгалтерша так и сказала: «Не меньше чем на грузовик денег, разными купюрами». Ну что же – кто предупрежден, тот вооружен. Грузовик и картофельные кули в самый раз подойдут.

Ребята, когда размах почувствовали, зашумели.

– Долы тоже кулями получать будэм? – прогудел Мага.

– Сам ответь.

– Понятна, – вздыхает. – Опять на тэбэ двести штук на нэдэлю…

– Мало?

– Гульнут ахота, – мечтательно сощурился Леваша.

– Пацаны, устал объяснять, – сержусь. – Давайте ваши крупные дела и делите, как душа попросит. Задумка моя? Да! Делю поровну, не жирую? Да! Чего не хватает?

– Грузовик денег? – Тристан глаза таращит.

– По раскладу, да. Теперь надо отмашки дождаться и расклада, как внутрь попадать.

Кочумали, наверное, часа три. В карты игра не шла. Стали кино смотреть. «Крестного отца». Любят люди фильмы о преступниках, как медом намазано. Простые граждане к этому сильно тянутся, потому как у каждого воровское в крови. Однако жить так решится не всякий, но, сколько народу я знаю, шансон все слушают. Подпевают тому же Кучину: «…вот взлетела ракета и упала за лесом…» Искренне так подпевают, а потом плачут, пьяные… Мишка Круг, покойничек, тоже башку народу «Владимирским централом» свернул.

Криминальная у нас страна, и прав Гумилев – отстаем мы от просвещенной Европы лет на четыреста…

Звонок. Бухгалтерша.

Показал, чтобы заткнулись, и трубу беру. Чую – полный порядок.

– Сегодня бухгалтера деньги к отправке готовят, – говорит разведчица моя. – Двое. Ночевать в хранилище остаются. Одна пойдет в шесть тридцать домой. Из офиса ее выпустит охранник, у которого на кармане переносная тревожка.

«Вот и все…» – кладу трубку.

Такого расклада, которым Тристан бредил, просто так не получишь. Головой надо работать и деревцем заниматься, пока плоды не пойдут – поливать, прививать, удобрять. Люди – они ведь как растения, подходец к каждому нужен.

Повернулся к ребятишкам своим. Оглядел их.

Сидят орелики. Ждут, что папа скажет. А что говорить?

– Танцуем, пацаны…

Разбирать архивы – занятие увлекательное, то, что оказалось под крышкой сундучка, представляло ценность само по себе. Рабочие журналы Главного Геолога за тридцать семь лет работы. Полная история шахт в дневниках и схемах с планами.

Появились первые признаки золотой лихорадки. Чего, интересно, так боялась Лидия Иннокентьевна, получая с меня обещание не таскать с собой в шахту Сергея?

Позже обдумывал это состояние. Вспоминал «Остров сокровищ» и азарт заговорщиков, которые полагали: стоит ступить на землю, и дело в шляпе – клад найден.

Лихорадка, мать ее. Вместо того чтобы аккуратно выложить содержимое и спокойно рассмотреть, я выхватил из сундука стопку и принялся ее перелистывать, пробегая глазами страницы, исписанные знакомой рукой.

«12 февраля 1960 года. Поломка вентиляции на 6-м руднике. Электродвигатель переброшен из резерва с 8-го…»

«10 ноября 1960 г. Вернулись старатели. Бригада Кокшонова. Приступили к сдаче слюды».

«А ну-ка, мой день рождения», – решил я, открывая следующий журнал.

«14 марта 1961 года, – значилось там. – Опять проявил себя сероводород на горизонте 172 м шахты № 4. Работы по колонковому бурению продолжать нельзя, и это хорошо. Все сомнения насчет $ можно оставить!!!»

Запись немного отличалась от предыдущих. Чем, не знаю. Может, написано более эмоционально, а может, просто разрешилась какая-то ситуация.

Пролистнул вперед-назад – ничего. Ровные строчки и разбор проблем «подземли». Хронология полная – ни дня не пропущено.

Взял 1962 год. Пусто. Такие же заметки с упором на геологические термины. Основное: оценка запасов слюды и спецрассуждения.

Неожиданно мелькнуло кое-что интересное.

«Рудник № 8. В карьере выбросило кристалл до 2 тонн весом». И сноска: «смотри # – (курьезы)».

Поискал в других журналах:

«# Полевой штрек гор. 120 рудник № 1. Одиночный кристалл флогопит. Цыганка 200–250 кг».

«# Шахта № 4. гор. 152. Жила № 64. Вскрыт кристалл размером по длинной оси 2,2 метра».

Подобных заметок оказалось немало, и мое чтение стало более системным. В шахтах шла настоящая война с катаклизмами. 1958 год: «Прорыв воды и затопление нижних горизонтов шахты № 4. Примечание: жертв нет. А. Небога спас сумконоса».

Создание проекта водоотливной штольни «Байкальская» и ее проходка на 1200 метров. 1962 год. Здесь же:

«Прим. По всем расчетам, еще 150–200 п. м, и все – можно класть лоток. Снова появились признаки $. В бога не верю, но помолюсь, чтобы ошибка. Сильно не хочется полгода общаться со следователями. Хорошо хоть нет НКВД».

«НКВД? – задумался я. – Следователи? И что это за таинственный $?» Стал шерстить журналы подряд. Прочитывал только #, но там лишь кратко описывались забавные случаи. Наверное, я представлял собой странное зрелище, окруженный бумагами, разложенными в беспорядке на застекленном крыльце. Поглядел несколько схем на кальке и понял, что без специалиста не разберусь.

«НКВД, – пришла неожиданно мысль. – Тридцать седьмой год». И я нырнул в довоенное время.