Алексей Макеев - Рублевый передоз

Мужчина с «кольтом», в черной байкеровской «косухе» и перевернутой задом наперед бейсболке точно такого же цвета был уже на крыльце дома. Шершень выскочил из-за угла как черт из табакерки и поймал его на прицел. Мужчина заметил его, быстро пригнулся одновременно с грохнувшим выстрелом и припал на одно колено. Ответный выстрел не заставил себя ждать. Шершень метнулся обратно в укрытие, но ненадолго. Время играло против него. Нельзя было допустить, чтобы противник проник в дом.

Несмазанными петлями скрипнула входная дверь. Он рванул вперед и дважды выстрелил, рискуя сам нарваться на смертоносный заряд. Но дверь открыл не мужчина в байкеровской «косухе», чье внимание рассредоточилось, она отворилась изнутри, и в образовавшемся проеме обозначилась слегка сутуловатая фигура невысокого человека в ярко-желтом защитном комбинезоне и маске-респираторе для работы с химикатами, полностью закрывающей его лицо. Человек в комбинезоне был безоружен. Мужчина в «косухе» дернулся и молниеносно перевел ствол на него. Палец надежно покоился на спусковом крючке. Еще секунда – и на защитном комбинезоне появилось бы ровное, обугленное по краям пулевое отверстие. По лицу мужчины в черной «косухе» было видно, что колебаться он не станет…

Однако Шершень опередил его всего на долю секунды. Верный «глок» дернулся в руке всего один раз, но этого оказалось достаточно. Пуля угодила мужчине в голову. Несколько капель крови брызнули на ярко-желтый комбинезон человека в дверном проеме, но он даже не обратил на этот досадный факт никакого внимания. Спокойно отследил взглядом грузное падение тела убитого, а затем повернул голову в сторону Шершня. Тот опустил «глок» и призывно махнул рукой. Человек в комбинезоне кивнул, спустился с крыльца и приблизился к боевику. Снимать с лица маску-респиратор он не торопился.

– Нужно уходить отсюда, – быстро заговорил Шершень. – Немедленно! Слышите? Кем бы ни были эти раздолбаи, они тут нарисовались не случайно, зуб даю! Или руку на отсечение, если хотите… Братва приехала с конкретной целью. А значит, могут быть и другие. Типа, «вторая волна атаки». Врубаетесь? То есть вы понимаете меня?

Человек в комбинезоне кивнул.

– Вы один? – спросил Шершень и оглянулся через плечо. Кол медленно приближался к водительской дверце «Чероки», держа оружие перед собой. В двадцати метрах позади него печально догорал остов «Ниссана» с обугленным телом Трубы внутри.

Человек в комбинезоне отрицательно покачал головой, а затем продемонстрировал два оттопыренных пальца. На руках у него были темно-зеленые резиновые перчатки.

– Двое. Я понял, – кивнул Шершень. – Тогда тащите сюда второго, а я пока подгоню машину. Только поживее! Лады? Возможно, через минуту-другую я уже не смогу гарантировать безопасность ни вам, ни вашему корешу.

Человек в комбинезоне развернулся, поднялся на крыльцо и скрылся в доме. За спиной Шершня грохнули два одиночных выстрела кряду. Он вскинул «глок» и резво направился в сторону внедорожника. Кол вышел из-за корпуса автомобиля и показал подельнику оттопыренный большой палец. Из дуэли с водителем «Чероки» он вышел победителем.

– Подгоняй сюда их джип, братишка, – распорядился Шершень. – Будем двигать отсюда.

Кол не заставил себя упрашивать дважды. Бесцеремонно скинув труп водителя «Чероки» на асфальт, он занял место за рулем, сдал немного назад и подкатил прямиком к крыльцу дома.

На пороге появились два человека. Оба были в одинаковых ярко-желтых защитных комбинезонах и с масками-респираторами на лицах. Шершень гостеприимно распахнул заднюю дверцу внедорожника:

– Садитесь! Быстро! Отчаливаем…

Компактный столик в отдельной кабинке «Эдельвейса», отгороженной от общего зала тяжелыми портьерами, был накрыт на две персоны, а потому капитан Алябьев, бестолково потоптавшись, занял место за спиной Гурова. Полковник обернулся, оценил ситуацию и самолично придвинул Алябьеву стул. Пожилой мужчина с седыми курчавыми волосами и такой же седой бородкой клинышком придирчиво смерил капитана взглядом.

– А это кто? – коротко поинтересовался он.

– Коллега. Сотрудник нашего отдела. Капитан Алябьев.

– Новенький, что ли?

– Не такой уж и новенький. Просто тебе не приходилось встречаться с ним прежде, Ребро. Нужды не было.

– А теперь, стало быть, возникла? – Владелец «Эдельвейса» Максим Ребров, известный также в определенных кругах под кличкой Ребро, криво усмехнулся. – Впрочем, ладно… Я не люблю перемен и новых людей, господин сыщик, но дело ваше. Если вы доверяете ему, доверюсь и я. – Он призывно взмахнул рукой, и в кабинке, как по мановению волшебной палочки, возник крепко сложенный официант в белоснежной рубашке и бабочке. – Принеси еще один прибор.

– Не стоит, – остановил официанта Гуров. – Без обид, Ребро, но трапезничать мы с тобой не будем. Во всяком случае, не сегодня. У нас времени в обрез.

– Как хочите, как хочите… И даже кофе не попьете?

– Кофе можно, – согласился полковник.

Ребров удовлетворенно кивнул. Официант, почтительно замерев в полупоклоне, ожидал распоряжений, стоя за спиной патрона. На столике между двумя тарелками красовалась пузатая ваза с белыми хризантемами. Владелец «Эдельвейса» подвинул вазу таким образом, чтобы она оказалась аккурат по центру стола, и разгладил скатерть.

– Принеси две чашки кофе и бутылку коньяка, – распорядился наконец он.

Официант покинул кабинку.

– Цветочки, Ребро? – Гуров откинулся на спинку стула, и Алябьев, бессознательно подражая старшему по званию, сделал то же самое. – Ты вознамерился меня очаровать?

– Да ладно, Лев Иванович! – рассмеялся старый информатор. – Это ж просто для красоты. Для атмосферы.

– А ты становишься сентиментальным, Ребро.

– Старею. В моем возрасте, господин сыщик, начинаешь ценить маленькие радости. Цветочки, птички, бабочки… Скажу вам по секрету, как родному… Я элементарно научился радоваться тому, что просыпаюсь утром. А если при этом еще и ничего нигде не болит – так это и вовсе волшебное ощущение. Впрочем, вы не поймете. Вернее, поймете, когда доживете до моих лет… Старикам надо немного, Лев Иванович. Очень немного. Не то что в былые времена. Но… – Ребров неторопливо разгладил свою клинообразную бородку. – Я так понимаю, вы пришли не о моих маленьких радостях говорить, господа сыщики.

– Правильно думаешь. Информация нам нужна, Ребро.

– От меня? – Старик, казалось, искренне удивился, но Гуров настолько давно и хорошо знал этого человека, что не купился на столь примитивный трюк. – Господи, боже мой, Лев Иванович! Вы меня поражаете! Какая у меня может быть информация? Я давно уже отошел от дел. Ни с кем не вижусь, нигде толком не бываю… Вот этот скромный ресторанчик, – сделал он широкий жест рукой, – это все, что у меня есть. Мой тихий уютный мирок.