Алла Троицкая - Час расплаты

– Во-первых. Откуда у девушки появился нож? Почему на его рукоятке были только ее отпечатки пальцев?

– Возможно, девушка взяла нож на кухне.

Риторически предположил Жаров. Криминалист поперхнулся.

– Ты смеёшься надо мной?

Обиженным тоном произнес он.

– Подумай, зачем девушке надо было воровать нож. Предположим, что получив приглашение от директора вечером зайти к нему в кабинет, девушка догадалась о причине данного приглашения. Желая защититься от сексуальных домогательств директора, она вооружилась ножом. Тогда, извини меня, убийство должно квалифицироваться как предумышленное. Но, почему на рукоятке ножа оказались только ее отпечатки пальцев? Если предположить, что нож был похищен с кухни, на нем должны были остаться отпечатки пальцев работников кухни. Зачем девушка стерла их? Во-вторых. Когда воспитатель обнаружил директора интерната, у него из груди торчал нож. По крайней мере, так утверждает воспитатель, и бывшие с ним, старшеклассники. Тогда, позволь спросить, откуда на полу появилась лужа крови. Ведь рана была заткнута лезвием ножа. Значит, нож извлекали из раны и потом вернули на место.

– Возможно, девушка дважды ударила насильника. По стечению обстоятельств, удары пришлись в одно и то же, место.

Предположил Жаров. Данная реплика следователя не на шутку разозлила криминалиста.

– Послушай, Жаров, я обратился к тебе за помощью, а ты надсмехаешься надо мной. Если бы девушка нанесла один за другим два удара ножом, после первого удара из раны брызнул бы фонтан крови. Его брызги обязательно были бы на постели и стенах кабинета. Однако кровь ручейком вытекала из раны покойного. Кстати, мне удалось побеседовать с патологоанатомом. Ты знаешь его. Патологоанатом утверждает, что ножей было два. Первый, смертельный удар был нанесен клиновидным кинжалом. Следующим действием убийца извлек из раны кинжал и воткнул на его место кухонный нож. Кстати, тот же патологоанатом утверждает, что глубина проникновения в тело лезвия ножа гораздо короче, чем глубина канала первоначально нанесенной раны. В-третьих, я не нашел на постеленной на диване простыне биологических следов сексуальной близости.

– Ты изложил следователю все факты?

Криминалист цинично улыбнулся.

– Я подал отчет исследования места и орудия убийства. Что с этого? В корзинке для мусора стало несколькими листами бумаги больше. Они, не то, чтобы читать отчет, выслушать меня не желают. Когда я, было, сунулся к помощнику прокурора, тот прямо поинтересовался, или мне больше всех надо? Он не постеснялся предположить, что у меня в этом деле есть личный интерес. Дескать, возможно мне захотелось заслужить благодарность либеральной девушки.

Жаров почувствовал, как гнев наполняет его грудь.

– Пошли к высокому начальству – Рывком, вставая со стула, решительно произнес он.

– Подожди, не спеши. В деле есть ещё загадка.

Остановил Жарова криминалист.

– Когда полицейские уводили Викторию, она кричала, что у неё похитили медальон. Одноклассники Виктории утверждают, что у неё действительно был серебряный медальон. Она никогда, даже в душе, не снимала его. Это был подарок отца. Виктория берегла его как зеницу око. Так вот, в ту ночь кто-то похитил у неё медальон.

– Среди школьников или прибывших на вызов полицейских была хоть одна представительница женского пола?

Живо поинтересовался Жаров.

– Насколько мне известно, нет.

Уверенно ответил криминалист.

Это обстоятельство ещё больше озадачило Жарова.

Начальник следственного управления Генпрокуратуры внимательно выслушал криминалиста.

– Каковы твои соображения по данному вопросу.

Обратился он к Жарову. Тот высказал свое мнение.

– Исходя из изложенных криминалистом обстоятельств, в деле может быть несколько мотивов преступления. Какой из них верный, не могу сказать. Одно очевидно, дело требует тщательного расследования.

Начальник следственного управления поддержал мнение следователя.

– Похоже, что речь не идет о простой мести или желании защитить свою честь. Происшедшее в интернате больше походит на грамотно спланированное преступление. Жаров, – обратился он к следователю, – направляйся туда и разгреби тамошние Авдеевы конюшни. Я дам тебе постановление о полномочиях.

Лицо криминалиста расплылось в улыбке. Немного подумав, начальник следственного управления добавил:

– Еще, я передам с тобой постановление Генпрокуратуры о приостановке действия обвинительного заключения местной прокуратуры. Дело не должно попасть в суд прежде, чем мы разберёмся во всех его обстоятельствах.

В городской прокуратуре Жарова встретили враждебно.

– Что вам неясно в данном деле?

С нескрываемым раздражением спросил его прокурор города.

– Всё! От первой до последней минуты вызывает вопросы.

В тон ему ответил Жаров. Прокурор не желал сдаваться.

– Проанализировав материалы следственных мероприятий, полиция выдвинула против Виктории Беловой обвинительное заключение. Прокуратура поддерживает данное обвинение. Завтра дело передается в суд.

При этих словах в глазах Жарова вспыхнула ярость. Он вонзил в прокурора сосредоточенный взгляд, застывших на одном месте, прищуренных глаз. Извлекши из папки, Жаров резким движением руки положил перед прокурором фирменный бланк Генпрокуратуры. Пробежав по документу глазами, прокурор тяжело вздохнул.

– Приступайте к работе. Наши следователи окажут вам полное содействие.

Тоном поверженного человека произнес прокурор города.

– Очень надеюсь на это. Мне бы не хотелось, чтобы в вашем городе в один день появился избыток адвокатов. Займитесь подготовкой моего рабочего места. Если это возможно, мне бы хотелось иметь отдельный кабинет.

При этих словах Жаров поднялся со стула. Он ощущал необходимость побыть наедине с самим собой. Ему требовалось успокоиться. Выйдя из здания прокуратуры, Жаров жадно затянулся сигаретным дымом. Напротив прокуратуры находился детский сад. Как раз в это время воспитательницы вывели детишек на прогулку. Те, радостно шумя, рассыпались по всей территории игровой площадке. Жаров с интересом наблюдал за детишками.

Говорят, что этот возраст безобидный. Как они ошибаются. Это самый опасный возраст. Именно в этом возрасте у ребенка формируется отношение к себе и к окружающим его людям. Именно в этом возрасте у ребенка закладывается фундамент его восприятия собственной значимости в обществе.

Затягиваясь очередной порцией сигаретного дыма, мысленно рассуждал Жаров. Его внимание привлек рослый для своего возраста паренек в зеленой панамке. Он вел себя, словно хозяин детской площадке. Вот он, согнав с качелей девочку, занял её место. Девочка, плача, отошла в сторону. Обидчик проявил полное равнодушие к её душевному состоянию.