Франк Тилье - Фантомная память

Люси надела накидку. Вокруг столкнувшихся автомобилей суетилось с дюжину людей, другие, в нескольких метрах от них, наблюдали. Темные силуэты во тьме. Они всегда оказывались на месте аварии, эти пришедшие неизвестно откуда любители страшилок.

Светя фонариком, Люси шагнула на топкую дорожку между деревьями. Что она делает здесь, вдалеке от своих девочек? Все произошло так быстро.

Она подумала о муках, которые должна была перенести Манон, растерянная, неспособная сориентироваться, с этой единственной фразой, запечатленной на ее ладони: «Пр вернулся». Может, она сама изувечила себя. Чтобы принудить себя к бегству. И понять причину этого бегства.

Когда Люси добралась до хижины, ее ботинки и джинсы были облеплены черной грязью. Стоя под козырьком крыльца, Грё разговаривал с двумя жандармами в форме. Она поздоровалась, сняла накидку и, тряхнув волосами, попыталась хоть немного обсушиться.

– Будьте осторожны, смотрите, куда ступаете, – предупредил ее один из жандармов, когда она толкнула дверь.

Едва войдя, она тотчас заметила внутри нечто вроде колышущегося моря, отливающего желтым и красным. Люси замерла.

– Спички, – пояснил идущий следом за ней с мощным аккумуляторным фонарем в руке Грё. – Думаю, за всю свою жизнь курильщика я столько не использовал.

Три четверти поверхности пола были усеяны мелкими деревянными палочками. Сколько их? Тысячи?

В углу Люси заметила веревки. Она подняла голову. На левой стене пламенела написанная чем-то красным, напоминающим кровь, фраза: «Принеси ключ. Возвращайся позлить Других. И отыщи среди спичек то, что мы собой являем. До 4:00».

Рядом Люси разглядела следы грязи.

– Это они натоптали? – прошептала она.

– Ну да, – подтвердил майор. – Они отбыли незадолго до нашего появления, но ничего, они совершили промах – не сильно напачкали на месте. Здесь все нетронуто.

– А ты? Ты что, приехал один?

– Разве вы не видели на шоссе Адамкевича? Он остался возле разбитых машин. Там два трупа, он пытается понять, нет ли связи со всем этим чертовым бардаком… пусть даже это маловероятно… Ну да вы же его знаете, вечно сует повсюду свой нос…

Грё высморкался и спросил:

– Вы можете наконец объяснить мне, что происходит? Кто такая эта Манон Муане, твердо уверенная, что ее мать жива, хотя та померла сто лет назад?

Молодая женщина кратко изложила коллеге ситуацию. Скитания Манон. Неотложка. Амнезия.

– Да… поганая история, – заключил Грё, поглаживая усы.

Люси, крепко сжав губы, вертела в руках мобильник. Мокрые джинсы прилипли к телу. На редкость противное ощущение.

– Ладно… надо зафиксировать место происшествия. Я позвоню в дежурку научной лаборатории, пусть пришлют к нам группу для отбора первых образцов, пока не рассвело.

– Вы уверены? Судмедэксперты не любят, когда их беспокоят по ночам. У нас нет тела.

– Незаконное лишение свободы наказывается по меньшей мере двадцатилетним сроком заключения, так что, уж ты мне поверь, мы сейчас побеспокоим этих господ. А ты видел это гнусное послание? У тебя фотоаппарат есть? А полипропиленовые ленты? Латексные перчатки? Мне бы хотелось взглянуть поближе.

– Да нет, я как-то не привык разгуливать в костюме Белого Кролика [9] Вероятно, это отсылка к Белому Кролику в перчатках из «Алисы в Стране чудес». .

– А в багажнике?

– Ну, кое-что найдется…

– Тебе улыбается сгонять туда-сюда в эту грозу?

– Позвоним Адамкевичу? Он тут недалеко!

– Нет, пусть лучше продолжает заниматься своим делом. Ведь не хочешь же ты, в самом деле, чтобы туда пошла я? Где твоя галантность?

Грё что-то пробурчал, застегнул пальто с капюшоном и растворился в потоках воды.

Люси обследовала замóк и взглянула на покуривающих под навесом крыльца жандармов. Один из них щелчком отбросил обгоревшую спичку.

– Постарайтесь здесь не мусорить! – проворчала она. – Необходимо сохранить место происшествия в первоначальном виде. Или вам это неизвестно?

– Лилльская судебная полиция в действии! – обернувшись, бросил толстопузый. – Вы что, видели хотя бы тень трупа, а? Вот тоже, юношеские бредни по любому поводу! Или вот еще взять экологов, они тоже на это способны! В последнее время у них нервы на пределе! Они да еще охотники, знаете… – Он пожал плечами и продолжил: – Извините за выражение, но я никак не въезжаю, что именно визитеры из Лилля забыли в наших краях, ведь не ради надписей на стенах и спичек они притащились в эту жалкую лачугу! Не дают нам заниматься делом, а у нас тут авария. Вдобавок в такую погоду, может быть, не единственная!

Люси не ответила. Она решила перейти на более примирительный тон:

– Этот охотничий приют открыт всегда?

– Да. В любом случае красть здесь нечего, ломать тоже. Всего лишь обычное укрытие. Крыша, пол, четыре стены.

– А ключ? От этой двери? Где он?

– Ха-ха-ха! Так вы уже ломаете голову над этой надписью? «Принеси ключ»? Да, вы времени даром не теряете! Откуда мне знать? Может, надо было бы сходить в мэрию. Но только не раньше девяти утра. Иначе там будет закрыто.

Его коллега изобразил улыбку и снова затянулся сигаретой.

Люси поняла, что настаивать бесполезно. Она тщательно осмотрела землю перед хижиной. Грязь, вода, сплошное месиво. С такой погодой никакого шанса обнаружить хоть слабый отпечаток.

Она обвела взглядом окружающие деревья. Похититель. Уединенный пустой приют. Непонятное предупреждение. Хитроумная загадка. Предвестники страшной неразберихи.

Профессор… Дело контролируется Парижем, она о нем знает не больше, чем сообщают в средствах массовой информации: убийца чрезвычайно изощренного ума. Непредсказуемый. Его ни разу не удавалось задержать.

Почти четыре года… Как человек, совершивший шесть убийств, мог прекратить убивать и так надолго затаиться? За редчайшим исключением, серийные убийцы никогда не действуют таким образом. Им мешают неосознанные стремления, их дикие фантазии. Им необходимо постоянно убивать, снова и снова совершать свои преступления. Люси горько пожалела, что у нее нет доступа к более подробной информации об этом убийце.

Когда вернулся запыхавшийся Грё, Люси сняла обувь и носки и, под изумленными взглядами жандармов, сунула ноги в полиэтиленовые мешки, а на руки натянула резиновые перчатки. Затем она снова вошла в хижину, куда за ней последовал ее коллега, и принялась безостановочно щелкать фотоаппаратом. Закончив фотофиксацию, она стала изучать валяющиеся на полу обрывки веревки, стараясь не нарушать расположение спичек на полу.

– Следы крови… У Манон была искромсана рука… Судя по длине веревок, похититель должен был связать ее с ног до головы. Кончики обожжены, чтобы нейлон не распустился, значит они не были разрезаны.