Сергей Охотников - Хранители живой воды

Отклика не было. Ник продолжил, похвалив внешний вид зубохвата: его прекрасную гладкую шкуру, изящный хвост, мускулистые задние лапы и благородную голову. Передние конечности ящера, маленькие и скрюченные, выглядели непрезентабельно – об этом Николас умолчал. Зубохвата комплименты не вдохновили, он боднул избушку. Резные наличники рассыпались щепками, между бревнами над окном пролегла заметная щель.

– Вот же, гад ходячий! Ящерка-переросток! – обругал разрушителя Тимофей Спиридонович.

Ник поднялся на ноги и вернулся к окну. Оливия и Костя прижались к печке, они следили за происходящим с широко раскрытыми глазами.

– Так вот ты какой, терпеливый и коварный! – продолжил юный шаман. – Можешь часами преследовать жертву! Будешь выцарапывать ее из панциря, пока не доберешься до мяса!

– Ник, пожалуйста! Мне страшно! – воскликнула Оливия.

Но ученик колдуна уже почувствовал контакт: как будто тонкая иголочка кольнула направленную на ящера ладонь. Зубохват замер и внимательно посмотрел на мальчика.

– Ты не отступаешь, не знаешь жалости, – продолжал Ник.

Мальчик почувствовал, что ящер вот-вот поддастся, поэтому шагнул вперед и выглянул в окно. Огромные челюсти распахнулись, зубастая пасть устремилась к аппетитной жертве. Николас стоял как завороженный, не в силах пошевелиться и даже помыслить об этом. И тут его с силой потянуло вниз. Это Оливия и Константин схватили неудачливого шамана за ноги и сдернули вниз. Гигантские челюсти щелкнули над самой головой Николаса. Ученик колдуна вытер рукавом холодный пот и попытался отдышаться.

– Он слишком большой, он сам почти приручил меня, – пробормотал Ник, поднимаясь на ноги.

– Больше не ходи к окну, – сказала Оливия, но как-то неуверенно.

– Я кое-что почувствовал… – проговорил Николас.

Но что именно? Юный шаман закрыл глаза и сосредоточился. В тот короткий миг, когда зубохват подчинил его волю, Ник заглянул в душу огромного ящера и обнаружил там зацепку. Сильный удар сотряс избушку. Николас открыл глаза, он все понял!

– Бедный несчастный ящер! – начал шаман, возвращаясь к окну. – Сколько же в тебе силы и мужества терпеть постоянную боль, голод, страх быть съеденным собственными сородичами…

Ник продолжал жалеть зубохвата и одновременно восхвалять его стойкость. Через ладонь пошел сильнейший отклик. Как будто в руку вонзили иглу и прогнали по ней электричество. Так шаманская связь объединила мальчика и гигантского ящера. Николас ощутил невероятную полноту этой связи и одновременно зияющую пустоту вокруг нее. Это был шаманский предел! Тот, о котором говорил Ермолай Константинович. Ник понял, что больше никого и никогда не сможет приручить. Слезы хлынули из глаз мальчика. Но не от горя или обиды, это было прощание с прежним Николасом, который ушел навсегда. Друзья окружили юного шамана, принялись утешать, и Ник неожиданно расхохотался. Огромный зубохват издал радостный гортанный звук. Ученик колдуна вернулся к окну и поманил ящера рукой.

– Помоги нам спуститься, Кровавый Зуб, подставь голову.

Зубохват покорно подставил мальчику свой широкий чешуйчатый череп. Ник перемахнул подоконник, залез на голову ящера и через мгновение скатился с нее на мшистый валун.

– Давайте вниз, ребята! – воскликнул Николас. – Не бойтесь его! Кровавый Зуб вас не обидит.

Впрочем, все оказалось не так просто. Сначала решали, какие вещи брать с собой. В результате прихватили немного съестных припасов и теплую одежду Кости. Потом уговаривали Тимофея Спиридоновича вести себя хорошо и оставаться на хозяйстве. После этого Николас сказал:

– Кровавый Зуб, будешь охранять избушку! Там мои друзья!

Но ящер послушался далеко не сразу, он все рвался вслед за хозяином в ледяные пещеры. И его не волновало, что узкие подземные коридоры слишком малы для огромной туши. Наконец Кровавый Зуб подчинился и, волоча хвост, отправился охранять избушку. Тогда ребята спустились в пещеру и двинулись сквозь толщу светящегося голубого льда по узкому тоннелю.

– И далеко еще до Гипербореи? – спросила Оливия через четверть часа.

– Далеко, далеко… – ответило эхо.

Конца и края путешествию видно не было. Коридор знай себе шел вперед, постоянно забирая влево и вниз. Но вот Николас заметил нечто странное – лед стал выгибаться барельефами, в которых легко угадывались человеческие лица.

– Привидится же такое, – пробормотал Костя.

А вскоре ребята увидели первого замерзшего человека. Это был боярин в высокой шапке и меховом плаще. Он стоял, прижавшись спиной к стене, и голубой лед медленно поглощал его высокую фигуру. Легкая улыбка не сходила с посиневших губ боярина. Казалось, он спит и видит красивый сон.

– Может, повернем обратно? – спросил Костя.

Оливия подошла к замерзшему человеку, прикоснулась к его белой руке.

– Он живой, только очень холодный, – уверенно сказала девочка.

В подтверждение этих слов боярин открыл глаза и заговорил на каком-то неизвестном языке. Но ребят он не видел и явно общался с кем-то воображаемым.

– Идем дальше, – сказал Николас. – Да, из ледяных пещер возвращаются не все. Но мы об этом и раньше знали…

– Идем, – согласилась Оливия.

– Мне кажется, этот человек вполне счастлив… – задумчиво проговорил Костя.

Поход продолжился, и дальше в пещерах ребята обнаружили множество замерзших людей. В большинстве своем это были китежские юноши и девушки, но встречались и пришлые. Были даже иностранцы в европейской и диковинной восточной одежде. Всех этих людей, казалось бы таких разных, объединяло выражение лица. Все они улыбались, были спокойны и счастливы.

– Они все как будто в Эдемском саду, – восторженно заметил Константин.

– Не все. – Ник указал на высокого мужчину в цилиндре и черном сюртуке, тот даже и не думал улыбаться, его губы кривились, а глаз подергивался, как от нервного тика.

– Бедняга. Ему, наверное, кошмар снится. – Оливия погладила несчастного по щеке, поставила на место свалившийся на грудь монокль.

– Оставьте меня! Уходите! – воскликнул замерший по-английски, а потом перешел на какой-то странный и жутковатый язык.

– Может, разбудим его, – предложил Костя.

Оливия осторожно ущипнула замороженного британца за щеку, но тот никак не отреагировал.

– Их бы всех уже разбудили, если бы это было так просто, – покачал головою Николас.

Ребятам оставалось только покинуть несчастного и идти дальше. Ледяной тоннель вновь стал пустым и теперь казался бесконечным.

– Давайте, что ли, сделаем привал и перекусим, – предложила Оливия. – А то мало ли что там впереди.

– Наверное, ты права, – ответил Николас.

Но пока ребята размышляли, показалась развилка. Ледяной тоннель разделялся на три совершенно одинаковых коридора.