Анатолий Дубровный - Листик. Дочь дракона

Маэстро присмотрелся, действительно нота улыбалась, при этом сверкала белоснежными зубами! Маэстро еще раз потер подбородок и спросил у хозяина кабаре:

– Уважаемый мастер Гром, дело в том, что все ноты имеют звучание, – и маэстро пропел: – до, ре, ми, фа, соль, ля, си! А как звучит ваша нота?

Лучше бы он этого не спрашивал, видно, полуорка уже кто-то просветил о звучании нот, и тот продумал этот вопрос. Набрав полные легкие воздуха, мастер Гром проревел:

– Мыяа-а-асо-о-оу-у-у!

Оглушенный эльф потряс головой, пытаясь, избавиться от звона в ушах. Да, эта нота в исполнении этого полуорка впечатляла! Быстро попрощавшись с хозяином кабаре, ведь условия завтрашнего выступления уже были оговорены, маэстро Илларэинни пошел в гостиницу, где остановилась его труппа.

Новый менестрель труппы маэстро Илларэинни поднялся в свой номер, на третий этаж. Гостиница находилась в купеческой части города, поэтому была довольно приличная. Отличная кухня, чистота номеров и обеденного зала, высокие потолки светлых комнат, большие окна в комнатах пропускали много света. Вот такое большое окно менестрель и открыл, он с удовольствие вдохнул свежий весенний воздух – воздух, который имеет неповторимый аромат пробуждающейся от зимней спячки природы. Полюбовавшись багровыми красками заката над крышами домов, менестрель оставил окно открытым и прошел в глубь комнаты, следовало проверить свою гитару. За четыре дня дороги с ней могла произойти любая неприятность. Труппа маэстро Илларэинни прибыла в столицу третьего дня, и маэстро уже нашел зал, где можно выступить, причем и условия предлагались довольно неплохие, фиксированный гонорар и процент от выручки с продажи билетов. Труппа маэстро Илларэинни хоть и выступала до сих пор в провинции, но ее слава, возникшая с появлением нового исполнителя песен, докатилась и до столицы. Для первого выступления найденный маэстро зал был очень неплох. Последнее предложение музыкант, задумавшись, проговорил вслух.

– Ага! – подтвердил чей-то голос.

Голос был смутно знаком и пробудил неясные воспоминания. Менестрель быстро повернулся на его звук, на подоконнике сидела рыжая девочка. Она, заложив ногу на ногу, совершенно не стесняясь своей наготы, с интересом рассматривала музыканта.

– Знаешь, когда ты без той своей железной панамки, то гораздо лучше выглядишь! А когда не дудишь в тот ужасный рог – так вообще симпатяга! – продолжила девочка.

– Листик! – воскликнул менестрель. – Как ты здесь оказалась? Да еще в таком виде! Прямо посреди города! А где леди Ирэн и принцесса Милисента?

– Отвечаю по порядку: мимо проходила, увидела открытое окно и зашла. В таком виде потому, что так удобнее всего заходить в открытые окна. Ирэн и Милисента будут на вашем выступлении. И запомни хорошо: Милисента моя сестра, а не принцесса, понял?

Менестрель кивнул.

– Вот и хорошо! Не забудь, Милисента теперь – баронесса Дрэгис. Почему так? Потому что так надо! Лишних вопросов не задавай! И вообще, неплохо выглядишь, я вроде уже это тебе говорила? Ну не такой худой, как раньше. Ну пока, до встречи! – Закончив говорить, девочка перевесилась через подоконник наружу, в воздухе мелькнули ее ножки.

– Постой, Листик! – кинулся к окну менестрель. Мимо него вверх метнулась большая тень, слабо различимая в вечерних сумерках. Музыкант непроизвольно поднял голову вверх, но там уже никого не было, посмотрел вниз: двор был пуст, если не считать одного слугу, который тащил бочонок в здание гостиницы. Наверное, если бы кто-то упал сверху, этот слуга заметил бы.

Подпрыгивая, Листик бежала по коридору общежития. Она несла пирожные на ужин. После посещения менестреля она зашла, вернее, залетела в «Золотой Дракон», там, на чердаке, она оборудовала себе комнату, окно этой комнаты выходило на крышу. А крышу, вернее, ее небольшой кусочек, защищенный от посторонних взглядов стеной брандмауэра и дымовыми трубами, девочка использовала как площадку для взлетов и прилетов. Вот и сейчас, прилетев в кабаре, она спустилась к дядюшке Грому, уже в виде девочки. Грымыхыр, не чаявший в ней души, с гордостью рассказал о презентации своей ноты. Потом собрал Листику большой кулек с пирожными и другими лакомствами, и девочка побежала в академию. Уже в академическом общежитии, резко выскочив из-за поворота, Листик налетела на кого-то очень большого и от неожиданности выронила кулек. Но ничего не рассыпалось, и кулек, и сама девочка были подхвачены чьими-то сильными руками.

– И куда это ты так спешишь? – прогудел знакомый голос.

– Привет, Ыргиз! Я вот на ужин спешу! У меня тут пирожные! Семь видов! Мы будем чай с ними пить!

– Ну-ну, не так быстро, конечно, ужинать одними пирожными – это здорово, – добродушно прогудел орк, – тем более когда их семь видов! Сколько ж у тебя этих пирожных? А? Сладкоежка!

– Я не считала! Зачем их считать, только расстраиваться оттого, что их так мало в кулек вошло! Слушай, Ыргиз, пошли к нам чай пить, мы с тобой пирожными поделимся, хотя тут только семь видов! – не переставая тараторила девочка.

– Ну хоть одну девушку сегодня вижу, которая расстраивается из-за нормальных вещей, малого количества лакомств, а не из-за завтрашнего выступления менестрелей. – Орк поставил девочку на пол и передал ей кулек с пирожными, который ненамного уступал ей размерами. Она потому-то и на орка налетела, что кулек закрывал ей обзор.

Листик выглянула из-за кулька и спросила:

– А почему расстраиваются? И при чем здесь выступления?

– Ты что, не слышала? Завтра в «Золотом Драконе» выступление группы менестрелей под руководством знаменитого маэстро Илларэинни. У него, говорят, появился новый солист, опять же говорят, что это менестрель от богов! Многим не досталось билетов, ну и билеты дорого стоят, не всем по карману. Вот девушки и рыдают.

– Где рыдают? Кто рыдает? – удивилась Листик.

– Да вот, сама смотри, – кивнул орк, они с девочкой уже вышли на лестничную площадку. Там в темном уголке рыдала девушка, а вторая старалась ее утешить, но было видно, что и она тоже вот-вот заплачет.

– Аррима! Ты чего плачешь? Пошли чай пить! С пирожными! У меня их вот, целый кулек! Семь видов!

– Ы-ы-ы, – еще громче заголосила девушка, а вторая, увидев, что у первой появился утешитель, тоже зарыдала, – у-у-у.

– Так! Идем! – Листик передала свой ценный кулек Ыргизу и ухватила обеих девушек под руки. – Аррима, Иззелла! Идем, там расскажете! – Листик потащила девушек по лестнице на свой шестой этаж.

Большой зал кабаре «Золотой Дракон» был полон народу. Тесно сдвинутые столики, это все-таки было кабаре, а не концертный зал, вдвое больше стульев около столиков, чем во время, когда кабаре работало в режиме ресторана. По узким проходам, оставшимся между столиками, сновали официантки, разнося прохладительные напитки и шипучее вино. В кабинеты вокруг основного зала набилось народу вдвое, а кое-где и втрое больше против обычного. Даже галерка, обычно пустовавшая, была полностью заполнена, там напитков не разносили, там была публика попроще, но и туда билеты стоили по три золотых.