Марина Светлоокая - Сборник «Глобус»

− А если я улечу? Что ты тогда делать будешь? − в голосе Миры послышался вызов, похоже, собеседники совершенно забыли обо мне.

− Ха! Если тебя возьмут на корабль, я тут же продам свою ферму и пойду работать на Спринфилгские поля!

− Так можешь уже искать себе оранжевый комбинезон. Подожди, я помогу тебе умыться, − Мира наконец обратила внимание на меня, крадущегося к выходу.

Из того дня мне еще запомнился рассказ девушки про далекие страны. Не знаю, извлечете ли вы из него практическую выгоду, но узнать его, думаю, стоит.

− Ты не сердись на моего отца, − говорила она, сидя у прядильного станка, который мерно постукивал. − Он человек добрый, да и правду говорит – хорошего будет мало, если мы вдвоем с ним на ферме останемся. А я вот с детства мечтала на кораблях полетать, с тех самых пор, как впервые увидела парусник в порту. Этого великана с плавниками из весел, связанных парусиной, с огромными парусами, надутыми на ветру, и нашим красно-белым флагом. Но дурь всё это, как отец говорит. А мне бы хоть до соседнего острова на нем прокатиться. Знаешь, как корабль рассекал воздух? Словно сказочный!.. − Мира глубоко вздохнула.

− Почему – дурь? − удивился я

Девушка пристально посмотрела на меня.

− А то ты сам не знаешь. Брать женщин на борт – плохая примета. Конечно, примету можно легко побороть, если выложить кругленькую сумму, но откуда у нас такие деньги? А юнгой или коком на корабль мне путь закрыт. − Мира чуть улыбнулась, что-то вспомнив. − А знаешь, что я слышала про другие страны?

Я помотал головой, откуда мне знать, что она слышала?

− Говорят, там растут такие фрукты, если их проткнуть – кровь потечет. А еще там ходят улыбки на тонких ножках, представляешь, огромные губы, не лица – ничего, только улыбка и ножки. А еще там есть люди, которые… − девушка покраснела, − сливаются воедино и превращаются в крокодила.

Я даже поморщился от такого обилия бреда. По сравнению с нею я мог считаться бывалым путешественником, но о таком и не слыхивал. Ночью меня уложили спать на скамейку у стены, накрытую простыней, с подушкой и одеялом. Уснуть в такой постели было значительно проще, чем на голой земле, а вот проснуться – практически невозможно.

Кажется, женские руки трясли меня целую вечность, пока мужские не окатили ледяной водой из ушата. Старик дал мне свою одежду, которая оказалась мала, подскакивала вверх и мешала при ходьбе. А еще, когда мы шли по дороге, встречные люди как-то искоса на меня посматривали. Это было не очень приятно, но все же лучше, чем марафон с вилами по пересеченной местности.

Как коротко описать, что такое ярмарка?

Представьте море народа. Представили? А теперь увеличьте это всё в десять раз и заставьте кричать. Нет, это не массовое истязание, это у них развлечение такое. Несмотря на внешнюю бредовость, у ярмарки есть вполне конкретный смысл – свести людей, у которых что-то есть, с теми, кому это что-то нужно, причем неважно – что. Да-да, драконы круче, они сами могут себя обеспечить. Только вот людей тысячи, а нас осталось – раз два и обчелся.

Старик пошел со своей овцой на сельскую выставку, а мы с Мирой остались наедине. Девушка взяла себя за локоть и, глядя куда-то в сторону, произнесла:

− Вот и всё, кем бы ты ни был, думаю, ты сможешь дальше сам о себе позаботиться.

− Значит, ты прощаешься со мной?

От моего вопроса девушка еще больше сжалась.

− Ты хочешь остаться на ферме? Но мы не можем позволить себе наемного работника…

− Я не собираюсь оставаться на ферме, − я вздохнул.

Иногда так сложно говорить с людьми, будто летишь в пещере со сталактитами.

− Извини, − сказала девушка.

Мы еще пару секунд постояли. Потом Мира наконец не выдержала:

− Мы бы могли попытаться пробраться на прием к знати, сегодня король Силор устраивает пикник для посланников из Ордена. Настоящий пир. Там будет много гостей, а слуг всегда не хватает. Я знаю кое-кого, мы можем попасть туда как официанты. Сможем посмотреть на них, и еще там неплохо платят… Тебе же нужны деньги?

− Звучит неплохо.

Мира улыбнулась. Она взяла меня за руку, но, взглянув на нее, будто увидела впервые, вдруг отпустила. Это сейчас я понимаю, что девушке стало неловко за свой простой порыв, а тогда решил, что со мной что-то не так.

Я быстро поднес ладонь к глазам, проверяя – все ли с ней в порядке. Конечно, рука моя была в полном порядке. Девушка тем временем сказала коротко:

− Идем, − и махнула рукой.

А ведь все действительно складывалось неплохо! Я шел туда, где собиралась вся знать, наверняка там окажется и тот, кому не помешает мой силуэт на гербе.

Пир под открытым небом представлял собой огромные столы, заставленные всевозможными блюдами. Пища, лежащая на них, предстала мне до неузнаваемости изуродованной в процессе приготовления, но ее было столько, что, без сомнения, даже я вряд ли смог бы все съесть. А есть мне было нельзя ни крошки, что было не так уж сложно: весь аппетит отбивал вид так называемой аристократии, которая ела не столько от голода, сколько от скуки, обсасывая каждый кусок. Дамы в огромных платьях вели пустые беседы о нравах и любовных похождениях, мужчины говорили о политике, но все с той же праздностью.

Меня заставили нарядиться в узкие штаны и белую рубашку с ужасно узким воротничком и широкими рукавами, которые все время норовили окунуться в блюда. В этой жутко неудобной форме я ходил и присматривался к окружающим. А аристократы то и дело начинали меня отчитывать. «Личный рыцарь, личный рыцарь, а там, может, и целый орден…» – все время повторял я про себя, чтобы не сорваться и не превратить длинные ряды столов в головешки.

А вот Мире здесь, похоже, нравилось. Она с интересом рассматривала людей и еду. Увидев меня, сделала жест свободной рукой, показывая, что мне следует улыбаться. Время шло, и людей, от которых меня не мутило, становилось все меньше. Однако в тот вечер все же произошло то, ради чего я пришел. Где-то у дальнего стола произошло движение. Парень лет двадцати пяти с широкими плечами, затянутыми в красный вышитый камзол, скинул на пол пару тарелок и вскочил на стол, как на импровизированную сцену.

− Друзья мои! − громким голосом произнес он. − Сколько можно пресмыкаться перед этими драконьими ублюдками?! Сегодня они забирают исконно наш остров Улыбки и тем самым обрезают наши связи с другими королевствами, а завтра они постучатся в наши дома и выкинут нас на улицу?! Они те, кто скармливает людей мерзкому монстру! Это болезнь, которая должна быть уничтожена! Мы должны ответить им, что не будем пресмыкаться перед ними и их гнилым символом. Мы – синтропольцы, и это значит, что мы победим!

Я видел, как люди слушали его, замерев. Их глаза загорались, как свечи, от пламени, что бушевало во взоре юноши. Вот кто мне был нужен, настоящий лидер, способный повести за собой народ. Еще я заметил человека с короной на голове, закрывшего лицо рукой, и двух людей в камзолах с гербом Ордена Черного Дракона, в ярости уходивших с приема.