Татьяна Линг - Дракон моего сердца

Проснулась от резкого толчка и, потирая глаза, села на кровати. Поезд тронулся. Я хотела подняться, но осталась сидеть, боясь пошевелиться, только сейчас замечая, что в купе не одна. Дракон стоял над умывальником и смывал что-то с рук, что-то черное. Мужчина стоял полубоком, поэтому рассмотреть его полностью не представлялось возможным.

– Отомрите, – неожиданно произнес он, поворачиваясь ко мне. Белым вафельным полотенцем Гилмор вытер руки и отбросил его в сторону.

Спиной двинулась к выходу. Мужчина поднял вопросительно бровь, наблюдая, как я нервно дергаю ручку двери. Слава богу, она была не заперта, я выскочила в коридор, промчалась до своего купе и успокоилась только тогда, когда повернула защелку несколько раз.

«Меня же могли увидеть в его комнате!» От этой мысли становилось дурно, так дурно, что голова разболелась, а во рту пересохло. Я трясущимися руками умылась, кое-как разделась, переодевшись в пеньюар и теплую ночную рубашку.

На кровать долго не решалась лечь, и виновато в этом было исключительно разыгравшееся воображение. Конечно, ведь наши купе были зеркальными, и, по сути, две кровати, мою и дракона, разделяла тонкая перегородка вагона.

Ругаясь последними словами, я все же через силу забралась в постель и укрылась, старательно избегая смотреть на стену, за которой наверняка уже смотрел десятый сон князь. Но даже мерный стук колес и покачивание поезда не смогли усыпить, мне казалось, что я могу ощущать жар тела князя даже через стену…

– Лилия, Лилия, – звал меня сквозь сон навязчивый голос дракона, и я подскочила на кровати, сгоняя последнюю память минувшей ночи и сна. Явь же предстала в виде моего купе и разбросанных по нему вещей. Не типично для меня. Выглянула в окно.

Мы выехали из густого леса, и теперь я могла наблюдать лучи восходящего солнца. Ничто так не поднимает настроение, как путь домой и хорошая погода. Вчерашний инцидент с тем, что поезд остановился, не вызывал страха, только живой интерес о происходящем. С таким вопросом я и вошла в залитое солнечными лучами место общего сбора. Там уже завтракала почтенная чета, присутствовал князь. Закинув свои длинные ноги одну на другую, он уткнулся в газету.

– Доброе утро! – приветствовал господин Тоцкий, намазывая на тост масло.

Приятно пахло кофе, и мне захотелось тоже этого терпкого напитка. Дракона я не то, чтобы не заметила, просто старательно избегала контактировать с ним взглядом. казалось, и он на меня мало обращает внимания. Что ж, забудем вчерашний инцидент с моим заточением у него в купе, тем более никто об этом не узнал. Моей репутации ничего не угрожает.

Сегодня я надела закрытое на глухие пуговички платье, светлое, теплое, присборенное спереди и предстала перед попутчиками в домашнем виде. Мягкие локоны струились по спине, и только по бокам я собрала аккуратные букли, пришпилив их. Поэтому если меня вчера могли обвинить в желании произвести впечатление на дракона, то теперь никто в этом не мог сомневаться. Мне абсолютно все равно!

Я еще раз улыбнулась солнечному свету, слепившему из окна. Не сдержала улыбки и кондуктору, который появился, стоило тронуть колокольчик вызова. Через мгновение передо мной стоял кофе. Я отломила сыр и снова повернулась к окну. Сыр, немного сливок – и рот наполнился ни с чем не сравнимым удовольствием. Даже оханья дамы я игнорировала, только через мгновение, когда Тоцкая спросила второй раз, вынырнула в реальность.

– И вам пришлось лично восстанавливать пути? – обращалась женщина к дракону.

– Да, – ответил тот, недовольно отложил газету в сторону. И тут до меня наконец стал доходить смысл вопроса.

– Вы хотите сказать, что своими руками ремонтировали железные полозья? – уточнила я, удивленная сверхспособностями князя. Как такое в принципе возможно?

Гилмор вздохнул и тяжело посмотрел в мою сторону:

– Рельсы, – поправил он. – Мне потребовалась некоторая помощь, но да, мы справились, благодарю. – После дракон повернулся к кофе, тронул чашку ладонью, и мне показалось, что остывший напиток князя снова стал горячим, от него даже пар пошел, хотя, возможно, все же показалось. С утра мои мысли текут медленнее обычного, тем не менее не заметить легкий сарказм в тоне Гилмора я не смогла.

– Что ж, наверное, нам необходимо выразить свою благодарность за то, что мы можем продолжать путь. – Я чуть наклонилась вперед и слегка улыбнулась, ко мне сразу присоединились Тоцкие.

– Что вы! В моем положении это сделал бы любой дракон.

На подобное замечание мы промолчали, мало кто из нас мог похвастать знакомством хоть с одним из них. После завтрака каждый побрел в свое купе, и я, не став дожидаться Анатолия, который и к десяти часам не выказал желания присоединиться к нам, удалилась к себе. Присела на кушетку и открыла томик любовного романа, что был знаменит нынче в Вележске. Книженцию эту перепечатывали много раз, и мне достался один экземпляр после того, как моя сестра зачитала его до дыр. Я взяла книгу, чтобы развлечь себя по дороге на похороны тетушки и назад, но не успела открыть главу, на которой остановилась в прошлый раз, как в мою стену стукнули. Я замерла и удивленно посмотрела в сторону услышанного звука. За стеной молчок. Подивившись странному поведению князя, пожала плечами и продолжила чтение ровно до обеда.

К обеду выполз отяжелевший Шукшин. Оказывается, накануне он так перепугался, что выпил слишком много красного вина. Тело молодого человека не выдержало, и его мучила похмельная болезнь. Скривившись на борщ, Анатолий все же через силу стал есть, рассказывая нам не менее интересную историю вчерашнего странного происшествия.

– Когда мы с князем дошли до паровоза, то были крайне удивлены, увидев, что рельсы перед нами были настолько испорчены, что поменяли цвет на ярко-голубой и были выгнуты стрелами вверх, словно какое-то древнее чудовище просто их разломало! – описал свой опыт Анатолий. Сегодняшнее дурное состояние не располагало для ухлестываний за мной, поэтому я удивилась тому, что он довольно приятный молодой человек, если бы не налет выученного хвастовства.

– Может, вам показалось? – уточнил Тоцкий. Накануне он увел свою супругу в купе и носа не показывал оттуда.

– Я вас уверяю, – закашлялся Шукшин, по-деревенски перекрестившись, уверяя в искренности своих слов. – Мало того, сам дракон запретил нам подходить ближе к путям, чтобы посмотреть, отчего это металл так посинел! Сказал, что температуры могли спровоцировать такое состояние, позволившее выгнуть металлическую часть путей!

– И что же дальше? – Госпожа Тоцкая от волнения начала обмахиваться тонко вышитым платочком.

– Дальше князь подошел один в темноту, где мерцали только поврежденные запчасти.