Полина Гриневич - Белый танец

А сейчас опасность уже была совсем не малой, она, можно сказать, стучалась в стены дворца всем этим грохотом и, хотя пока рядом не было взрывов снарядов, но опасность могла исходить от любого человека и любого предмета.

Капитан сам занял главный пост у дверей королевских покоев, и солдаты, которые были рядом с ним, изо всех сил старались сохранять невозмутимый вид.

Дверь за ним закрылась, и он огляделся, словно пытаясь понять, как произошедшие события могли отразиться на комнате, где он провел так много времени. Все последние дни и ночи.

Был ли он счастлив тогда? Казалось, такой вопрос задавать было совершенно бессмысленно! Жениться на самой красивой девушке королевства, королеве, которая могла дать ему все, ничего не требуя взамен. Ощущать каждый день настоящую любовь, радость той, которая находилась с ним рядом, купаться в ее счастье, словно в самых теплых и ярких солнечных лучах. В конце концов, просто обладать ею, разве не могло это являться мечтой любого мужчины.

Две фрейлины, сидевшие у постели королевы, поспешили встать и поклониться. Их движения вдруг словно замедлились, пространство вокруг превратилось в тягучую массу, кисель в котором уже тонул весь мир вокруг. Удар по вискам мог означать только одно, магический взрыв, подобный тому который он ощутил всего несколько дней тому назад. И означать он мог только одно.

Глаза фрейлин внезапно наполнились ужасом, одна из них медленно оседала на пол, другая поднесла ладони к губам. Реальность уже теряла свой смысл, и все вокруг мерцало, словно распадаясь на груду бесформенных частей.

Реган обернулся, нет, ее еще здесь не было, и в то же время он ощущал ее присутствие, ощущал ее гнев, факел чувств, который сжигал пространство вокруг него, может быть только в воображении, в мыслях, но способный через мгновение воплотиться в реальность, здесь, в этой комнате. Вся эта пляска чувств была, может быть, и не связана с ним, но совершенно точно не сулила ничего хорошего любому, кто мог оказаться рядом.

«Она узнала!»

Эта мысль заставила его в отчаянье обратиться к своим силам, своим магическим способностям, чтобы попытаться остановить Дану. Он что-то закричал и, чувствуя себя травинкой на пути урагана, все-таки попытался не дать ей совершить непоправимое. В той странной связи, нити, которая их соединяла, оставляла надежду на понимание, на единение, он вдруг ощутил, что девушка колеблется, что она не хочет, чтобы случилось непоправимое и любая самая маленькая пауза оставит надежду на то, что она опомнится, остановится.

И все исчезло, остановилось, рассеялось как дым. Только через это расстояние, невероятно длинное, он ощутил эхо ее чувств. Горечь и облегчение.

А он? Может быть чувства, испытываемые сейчас, и даже раньше тоже были такими? Может быть, к ним еще можно было добавить ощущение вины, где-то мелькнувшее на границах сознания. Но признать такое Реган не мог. Иначе можно было просто сойти с ума.

– Ты вновь спас меня.

Фиона закусила губу, пытаясь скрыть слезы, и протянула руки. Он подхватил ладони, упал на колени и опустил голову ей на грудь.

Любил ли он ее? Сейчас, кажется, в этом не могло быть сомнений. Все что в его жизни имело значение, было связано только с нею. Все что он мог совершить и совершил, было связано с нею. Это биение сердца только подтверждало всю силу его чувств и способностей. Он вернул ее к жизни, когда нить ее судьбы уже ослабла и грозила оборваться совсем. Он сумел или все-таки не только он?

Он почувствовал вдруг страшный стыд. Эта измена, она заставила его покраснеть и почувствовать себя самым страшным негодяем в истории людей. Но почему это сомнение не дает ему покоя? Кому он изменил? Кому он изменяет? Почему даже сейчас, когда он, закрыв глаза, вслушивается в торопливое биение сердца одной женщины, для которой он готов сделать все, и для которой сделает все, мысли о другой никак не покидают его. И это понимание что ему стыдно перед ней тоже, ему стыдно перед ними обеими, ужасное чувство. Но образ Даны совершенно не желает покидать его чувства.

Сердце королевы продолжало биться еле слышно, но равномерно и спокойно. И это чувство покоя передавалось и ему. Он уже не так судорожно сжимал ее ладони, и тепло женского тела постепенно наполняло его забытой негой и ощущением безмятежности. Он словно плавал на теплых волнах ее дыхания и наслаждался тишиной. Тишиной? О нет!

Фиона что-то еле слышно шептала, даже как ему показалось, напевала, и ему было невообразимо больно отрываться от нее в это мгновение. Но тишина! Гром орудия пропал. Это что-то означало. Но разбираться было некогда.

– Где все? Где все люди?

Девушки смотрели на него с недоумением, и он заметил, как у одной из них задрожали губы. Только бы не разревелась. Все происходившее было выше их сил и выше понимания. Реган уже был на ногах, вопрос остался без ответа, но на самом деле мужчина понял, здесь остались только эти две девушки. Остальные, обычно столпившиеся у трона, ищущие любую возможность обратить на себя внимание, сделать что-то бессмысленное, но заметное, все исчезли как по взмаху волшебной палочки. Струсили.

Фрейлина, наконец, превозмогла свой страх.

– Они все ушли. Королева их отпустила. Приказала спасаться.

Маг обернулся и в ответ на его вопросительный взгляд Фиона медленно кивнула.

– И они бежали? Все? Расползлись как тараканы?

– Мы остались. Я и Аннабель. И мы не знаем что делать.

Две девушки остались. А все эти люди с должностями, со званиями, с обязанностями, они кинулись спасаться сами, чуть только получили малейший повод спастись от угрызений совести. Впрочем, вряд ли им грозили такие муки. Нет, они сейчас мчались по улицам города пытаясь спасти свои душонки, тряпье и заработанные за годы «верной» как они считали службы. И может быть в их душонках не было даже капли благодарности, только страх.

– Не сердись, Реган. Вокруг меня происходит ужасное. И я чувствую, что это еще не конец. Кажется, Неделимый покинул нас, и все несчастья обрушились на меня, на тебя, на нашу страну. И ты, ты тоже должен идти, бежать. Я боюсь, что на тебя будут охотиться, так же как на меня.

Нет, такой глупости он вытерпеть уже не мог. Маг поднялся и, стиснув рукоять оружия, подошел к окну. Распахнул створки и прислушался. Ничего. Канонада стихла без следа. Неслышно было ни шума шагов, ни звона оружия. Это окно выходило в сад, на сторону противоположную морю. Но он чувствовал в воздухе резкий запах гари и еще чего-то неизвестного до сих пор и возможно, поэтому отвратительного. Внизу на аллеях он не увидел никаких признаков охраны, и это заставило его больше не раздумывать.

– Быстрее помогите королеве собраться. Мы должны немедленно покинуть дворец.