Кристина Тарасова - Последний вечер безысходности

– Не переборщите с ним, – не обошлось без моего совета, – а то он помрет прежде, чем вы что-то узнаете.

– Сам бы рассказал все, – не выдержал Ксаир, разозлившись.

– Я вам все скажу, – пролепетал плотник, но, опомнившись, решил возмутиться: – я ничего не сделал. Кто вы такие, мать вашу?

– Я так понимаю, он сильно рад нас видеть? – уточнила Диара.

– Типа того.

Машина выезжала на трассу.

– Давай в лес, – махнул Ксаир в сторону гущи.

– Лес? – дернулся парень, следя за дорогой. – Не надо, я совершенно не причем. Вы меня с кем-то путаете. Я вас не видел…

Девушка оторвалась от руля и, мимолетно оглядев пространство, врезала плотнику в челюсть свободной рукой, заставляя его на время заткнуться.

– Приветствие затянулось, – добавила она, пожав плечами.

Проехав в чащу подальше от дороги, наемники остановились и вышли из машины.

Связанный парень, еще не очнувшись, переживал последние минуты спокойствия, лежа на сидении.

– Куда? – снова уточнила девушка у командира.

Ксаир вытащил из багажника сумку и пошел вперед, указав направление.

– Мне его тащить что ли? – сказала Диара ему в спину.

И не дожидаясь ответа, впрочем, которого не последовало, она развернулась к пленному и, схватив за связанные руки, рванула на себя, выталкивая из машины. Тот вылетел на землю и пришел в себя.

– Раз ты проснулся – потопали.

Мужчина затравленно озирался по сторонам, пытаясь понять куда попал.

– Иди, – толкнула его Диара, кивнув вперед.

Но встать ему было тяжело от связанных за спиной рук, тогда девушка помогла ему, подняв за шкирку, как котенка.

– Отпусти, я не причем, – повторял плотник.

– Что ты тут лепечешь? Я все равно тебя не понимаю, – подталкивая его в спину, сказала Диара и крикнула вперед: – Ксаир, допрос вести тебе.

– Догадался уже, – донесся голос из кустов.

Они зашли в дебри, спрятавшись от звуков трассы. Здесь, в глуши, Диара связала парню ноги веревкой, заботливо переданной командиром и подвесила плотника на ветке многовекового дерева. Ксаир тем временем залез в недра сумки и достал железный предмет с буквой «У» на конце. Это клеймо принадлежало гильдии и оставляло знак на неугодных или выжигалось посмертно на теле предателей или отступников в назидание другим. Попутно мужчина собирал хворост.

– Эй, ребята, – занервничал подвешенный, – вы зачем достали эту штуку?

– Шашлык делать будем, – ответил Ксаир.

– Может, просто выбьешь информацию и прикончим его? – спросила Диара, – зачем его мучить?

– Как много лиц у милосердия, – мне было сложно удержаться от комментария, – зачем мучить, когда можно убить?

– Иди ветки собери, – ответил Ксаир, обращаясь толи к напарнице, толи ко мне.

А сам принялся доставать разные предметы пыток, не забывая сообщать пленному об их назначении.

– Существует много способов заставить человека говорить, – рассматривая скальпель, сказал командир отряда и отложил его в сторону, – но в твоем случае я решил использовать знакомые тебе вещи. Например, стамеску можно доточить до такой степени, что она может резать не хуже скальпеля.

– Я не понимаю о чем ты, – плотник завертелся на веревке как гусеница.

Ксаир решил объяснить – расстегнув кофту узнику, он нанес несколько порезов на теле мужчины. Диара, принесшая ветки, скривилась и, сбросив груз, подошла к подвешенному, после чего ножом отрезала часть кофты и запихнула ему в рот.

– И как он будет отвечать? – отрываясь от дела, поинтересовался мужчина.

– Передай, чтобы выплюнул, когда будет готов говорить, – ответила девушка и принялась разжигать костер, окуная в него клеймо.

Реакция девушки меня забавляла. Диара отчаянно строила из себя кремень, тогда как мне было видно, что она не в силах слышать крики мучавшегося мужчины. Тем не менее она осознавала необходимость происходящего и мысленно подгоняла время, чтобы закончить с этим.

Пленнику понадобилось четыре пореза, чтобы осознать серьезность чужих намерений. Он в очередной раз дернулся и неудачно наколол себя на пятый удар, вызвавший взвыв острой боли от глубокого пореза, из которого хлынула кровь.

– Он истечет кровью прежде, чем ответит тебе, – попеняла Диара.

Она схватила строительный степлер и подошла к мужчине, прижимая его к плотнику и спуская курок, штопая кровавую рану скобами.

– Убери ее от меня, – заорал тот, выплевывая все изо рта и извиваясь, стараясь отпрянуть от девушки, – что тебе надо узнать?

– Мы только начали, – поразился командир, – кому ты нас сдал?

– Ребята, – заныл пленный, – я никому не сдавал вас, да меня и не спрашивал никто.

– Может, пусть Диара задает вопросы? – услышал меня Ксаир, – кажется, ее он больше боится.

Вместо ответа он треснул подвешенного, подсказывая, что нужны только правдивые ответы. Тот проникся и попытался согнуться пополам, но, потерпев неудачу, быстро заговорил:

– Ко мне пришли какие-то люди и спрашивали, есть ли подозрительные лица. Но я не знал зачем они вас искали и даже не знаю кто это.

– Когда они приходили?

– В тот день, когда на вас напали, когда вы с тем мужиком уезжали.

Ксаир достал подготовленное клеймо и заткнул рот пленнику, на этот раз самостоятельно, и приставил раскаленное железо к животу. Приглушенные крики озарили лес.

– Вранье наказуемо, – убирая клеймо, произнес Ксаир и вытащил импровизированный кляп, – в тот день нас еще не могли искать – мы нигде не светились.

– Значит вас все-таки вычислили, – отпирался плотник.

– Тогда вычислили бы всех пятерых. Эй, рыжая, как считаешь? Мне кажется здесь оно не смотрится? Может, срезать? – доставая рубанок, спросил Ксаир.

– Ты ничего не перепутал? – ответила она.

Он говорил на родном для пленника языка и Диара его не понимала, иначе ответ был бы несколько иной. Но на узника он подействовал, заставляя мысленно прочувствовать всю боль и открыться.

– Хорошо, хорошо! Я все скажу, – он зажмурился.

В его мыслях отчетливо отслеживался поиск новой лжи. Но еще отголоски того, что я ненавижу в людях. Сейчас парень находился на грани смерти – от криков скобы из раны вылезли и кровь снова стекала равномерным потоком. Чувство приближающейся гибели, тем не менее, не заставило его раскаяться. В его голове было много информации о том, как он сдавал себе подобных, обрекая их на гибель. Но, в отличие от Диары, он не ощущал вину, а только высматривал наживу. Где-то в глубине души он сам ненавидел себя за это.

– Патологический подонок, – был вынесен мною вердикт.

– Твой любимый тип, – ответил Ксаир, косясь на Диару.

Та отошла подальше и слушала музыку на телефоне, поглядывая в сторону пленника. Она пыталась мысленно уйти отсюда.

– Пусти его на грань, – мне не терпелась встреча.