Ева Ключникова - Однажды в Птопае. Книга 3

Эльф кашлянул и сделал один робкий (и маленький) шаг вперёд.

–– Моя, королева…

–– Злая я…, – предупредила Элишия мрачным голосом.

Очень осторожно врачеватель вернулся на прежнее место и спросил несчастным голосом. – Тогда, что вы от меня хотите?

–– А ты утешь! Посочувствуй, мерзавец! Тяжела доля королевская на женских плечах!

–– Утешить? – растерялся Исия и беспомощно оглянулся на Дзиро. Тот энергично закивал – мол, давай, утешай, эльфийская бестолочь.

–– Э-э-э… В истории цивилизации Эльфенитов было несколько королев управляющих самостоятельно. Одна из них – Соль Ивенса Айри правила при обстоятельствах подобным вашим.

–– Ну-как, ну-ка, – проявила Элишия интерес и подняла взгляд на целителя.

–– Она овдовела очень юной, имея новорожденного сына, и мудро правила от его имени в качестве королевы-регентши почти до его совершеннолетия.

Её Величество откинулась на спинку кресла, скрестила под юбкой ноги, и наклонила голову к плечу. Исия, уже чуток осмелевший, продолжал окрепшим голосом. – Затем она влюбилась и вышла замуж вторично за одного из своих подданных. Её супруг был коронован, и на законных основаниях, сместил наследника. Таким образом, произошла мирная смена династий. Династия светлых эльфов Айри, которая правила два тысячелетья, была заменена на династию тёмных Лоринов, которые оставались у власти почти до самого эльфийского исхода с планеты «Земля». На сегодняшний день среди нас живёт боковая ветвь королевского рода Лор …

–– Надо же…, – перебила Элишия. – Какую хорошую историю ты мне рассказал…, а главное вовремя! Этот её супруг… кем он был до брака?

–– А-а-а… Лорины – потомственные воители. Если соотносить с ныне существующими военными чинами, то Ерсин Кер Лорин был где-то между лейтенантом и капитаном. Он командовал подразделением в тридцать эльфийских лучников.

Элишия сделала длинный глоток и первый раз благожелательно улыбнулась. – Лейтенантом, говоришь, – живенько откликнулась она.

–– Да. Это был период начала войн между эльфами и людь…

–– Ну, спасибо тебе! Подлечил, осушил слёзы, развеселил, рассказчик ты мой красноречивый… жалую десять золотых треуглов! Дзиро – запиши.

Секретарь зашуршал листами в своей секретарской книжице.

–– Милая, – обратилась королева к фрейлине. – Проводи нашего эскулапа.

Девица, кою звали Габриэль (из новеньких) сделала приглашающий жест и побежала к двери будуара. Исия поклонился, подхватил свой чемоданчик, который так и не открыл сегодня, и заторопился следом. На его лице застыло выражение беспокойства. С одной стороны он был рад, что отделался быстро и без потерь, с другой чуял – что-то произошло! Что-то, что требовало исследования и переоценки.

В комнате остались только королева и Дзиро Каценаги. Элишия вытащила бумажку со списком дев из-под блюдечка, скомкала её, и с силой запустила в своего секретаря.

–– Учись студент! – проорала она.

Комок пролетел мимо, поскольку королева была не очень меткая, а Дзиро был с хорошей реакцией.

–– За что? – взвыл Каценаги, отклоняясь и прикрываясь папкой. Понятно, что наилегчайший клочок бумаги не мог принести ему вреда, но ситуация требовала жалобных стонов.

–– Это список девиц, который я просила тебя раздобыть, но в итоге пришлось утруждаться самой! – Элишия свирепо потрясла в воздухе пальцем.

Каценаги со старческим кряхтением наклонился за бумажкой. Подняв, разгладил её и перечитал имена. Лицом и взглядом он выражал вину и ужас от того, что её Величеству пришлось проделать эту непотребную и грязную работу.

–– Ладно, не прикидывайся! Знаю я тебя…, – тон Элишии несколько смягчился. – Перепиши его, оригинал вернёшь! Найди их всех, кроме тех, что у нас уже имеются.

Под теми, кто уже имелся, Элишия имела в виду: Тарусу Шилле, Настьку Мороз фон Краффе и Мишру Равье, которая служила при дворце ночной уборщицей.

–– Да, моя добрая королева…

–– А вот не надо мне глазки строить! Ишь!

Тут же, стоя, секретарь принялся переписывать имена дев, демонстрируя услужливое рвение. Дверь за его спиной открылась – это вернулась Габриэль. Лицо фрейлины было несколько бледным и застывшим, то есть, наполненным ужасом.

–– Что такое? – уловила Элишия перемену во внешности девушки.

–– Его Высочество просят аудиенции, они в приёмной стоять изволят, настаивают на разговоре…

(После случая с Боской, Хенрика боялись все фрейлины дворца.)

–– И не спится ему, – пробубнила королева.

Наследнику, взбодрённому вчерашним замечательным зрелищем, и вправду не спалось. Он получил дополнительную порцию энергии и пришёл мириться.

–– И не надо такое лицо делать! – Прикрикнула её Величество в сторону девы. – Как будто на таракана наступила… прЫнц он всё-таки…

Габриэль постаралась придать своему лицу безмятежность.

–– Ладно… впусти его… , – Элишия громко вздохнула.

–– Мне остаться? – спросил Каценаги с явным беспокойством.

Её Величество покачала головой. – Это дела семейные… ступайте оба. Переписал?

Секретарь кивнул и с поклоном вернул список королеве на стол. Элишия сложила бумажку несколько раз, и засунула её себе за отворот широкого рукава пеньюара. Кивнула присутствующим. Оба в панике покинули место возможного сражения.

Через минуту на их место нарисовался грустный Хенрик. Пару минут мать и сын молчали, и мерились взглядами. Элишия смотрела с прищуром и оценкой, Сынок отвечал робко и даже застенчиво, мол, проштрафился, с кем не бывает, но теперь всё осознал и явился полизать материнские туфли.

–– Ну, упырь малолетний, чего ты хочешь? – прервала молчание королева.

–– Я, матушка, с извиненьями пришёл…

–– Угу… ну, давай, извиняйся.

–– Простите меня, я очень перед вами виноват.

–– Усёк, значит.

–– Да, – Хенрик понуро склонил голову.

–– Не будешь больше буйствовать?!

–– Нет. Отныне буду послушен вам.

–– А кто я?

–– Вы моя драгоценная мать.

–– Не публичная старуха?

–– Я так сказал?! – ужаснулся сынок и закрыл лицо руками. Через мгновенье он заторопился объяснить.– Затменье нашло! Как есть затменье! Я был подавлен ревностью. Вы, моя матушка, стали уделять мне меньше внимания. Я был всеми брошен. Я жалок…, я ничтожен…, я червь ни на что не годный! Нет, более того! Аз есть плевок…, аз есть высерок…

–– Ну, ну… хватит… высерок… Придумал же! Дарю своё высочайшее прощенье! Всё?

Хенрик, который весь процесс самоуничиженья, стоял с руками, прижатыми к лицу и тряс головой, несколько раз бурно всхлипнул. Затем оторвал руки и попросил. – Отзовите ваших лекарей с их лекарствами. Я всё время сплю!

–– А вот и нет!

–– Матушка, у меня именины скоро…