Елена Загаевская - Война Драконов: Две короны

– Как красиво, Лей, – изумилась я. – Где ты научилась такому необычному плетению?

– Когда я была маленькая, мне частенько приходилось бывать в Тиэрине. Мои предки каэли, а это плетение передается от матери к дочери, – ответила Лей и начала ловко переплетать мои волосы.

– Никогда не была там. Мне известно только то, что народ Тиэрина называют каэлями. Это правда, что они владеют магией зачарования? Я помню, Даниель говорил мне об этом, когда увидел медальон моей матери.

– Эти знания так же редки, как магия стихии времени, – ответила Лей. – В основном они владеют магией природы, у них все в гармонии с густыми лесами. Ах, Ноэль, как там красиво. Мне бы очень хотелось жить там, среди деревьев, где-нибудь высоко-высоко над землей, – она закрыла глаза и мечтательно улыбнулась. – Но это невозможно, – спустя паузу продолжила она, заканчивая с плетением.

– Почему? – удивилась я.

– У меня ничего нет, вся моя жизнь только с тобой, Ноэль. После предательства моего опекуна, Ксельдо, я не могу вернуться в гильдию и продолжить обучение … Я потеряла все, но обрела вот это, – Лейла провела взглядом по моей комнате и загрустила.

Наш разговор прервало появление мастера Дюреля в длинном потертом дорожном праще с глубоким капюшоном, скрывающим большую часть лица.

– Моя королева, вы готовы? – произнес он, протягивая дорожные плащи для меня и Лей.

– Да, мастер Дюрель, – ответила я. – Как мы доберемся до Прамериса?

– Мы отправимся на торговом судне, – произнес старик. – Там никто не обратит внимания на путешественников вроде нас. Мы сойдем за своих. Я перенесу вас обеих в порт Феробинии. Вы позволите? – спросил Силанор и, дождавшись моего согласия, поднял меня на руки.

Все тело болело, словно я и в правду побывала на сражении. Силанор прислонился плечом к Лейле и прошептал «Порто боэри». Еще никогда мне не приходилось чувствовать себя такой беззащитной. Мы проследовали на корабль и уселись в трюме. Торговые корабли частенько забивались грудой различных коробок, корзин и мешков, поэтому сидеть приходилось прямо на них. Но все же это лучше, чем путешествовать рядом с ящиками, от которых несет рыбой. Мне уже приходилось путешествовать таким способом вместе с Маримель, и это оставило в памяти только негативные воспоминания.

В трюме мы ехали не одни. Напротив нас сидел мужчина в куртке, пошитой из кожаных обрезков. Судя по его виду, он занимался торговлей, потому что такую одежду могли себе позволить только те, у кого иногда водились деньги, как правило, после выгодной сделки. Мужчина с длинными кудрявыми волосами увлеченно перебирал мелочь в своем наплечном мешке. Мастер Дюрель бережно держал меня на коленях, а Лейла мирно дремала в углу.

Корабль тихо потрескивал от набегающих волн. Периодически качка усиливалась, трепля паруса то в одну, то в другую сторону. Где-то наверху суетились моряки, перебрасывая снасти. Эта суета едва ли отвлекала меня от волнения, связанного с предстоящей встречей. Шон. Как он посмотрит на меня? Что подумает? Скажет ли он что-нибудь в ответ? Наш последний разговор растерзал едва затянувшиеся раны моего сердца. Он даже не ответил на мое письмо. Я понимаю его… Но, если бы он знал истинную причину моих поступков, возможно… Нет, это невозможно. А он так нужен мне сейчас.

Незнакомец напротив, закончив свои дела, с интересом осмотрел своих попутчиков.

– Давно ли вы в дороге? – спросил он, видимо заметив мою слабость, чем разорвал череду грустных мыслей.

– Неделю, – не раздумывая, ответил Дюрель, перехватив меня другой рукой. Я чувствовала, как затекли его руки. Любопытство нашего попутчика пришлось некстати. – А вы?

– Позвольте представиться, Жак Триполис, торговец специями. Плыву на родину, в Октебут, – я почувствовала, как Лей, сидящая у моих ног, заерзала от услышанного. Ведь она сама родом из этого города.

– Выдалась удачная поездка? – подметил Силанор, рассматривая огромные сундуки попутчика.

– Не жалуюсь, – ответил Жак, похлопывая по одному из сундуков. – А у вас, как я посмотрю, отличные спутницы, – произнес он и посмотрел на меня.

– Это мои дочери Тильда и Айрис, – Силанор приподнял меня и посадил на другую сторону.

– Ваша дочь нездорова? – спросил Жак, пристально посмотрев на меня.

– Да, она не может ходить, несчастный случай. Поэтому мы вынуждены были посетить мастеров Пуэрона, чтобы они смогли помочь нам.

– Как скверно, – вздохнул попутчик и перевел взгляд на Лей. – Наверно, это очень тяжело, когда ваша сестра ничего не может делать сама? – от такого внимания к себе, Лей занервничала, но Силанор снова спас положение.

– Тильда нема с рождения, – сухо произнес старик, прижимая меня к груди. – Судьба преподнесла мне непростые испытания.

– Мне жаль, сэр … – начал Жак, но понял, что не знает имени несчастного попутчика.

– Нильсон, – ответил Силанор и тяжело вздохнул.

Жак больше не задавал вопросов до конца нашего путешествия. Легенда, придуманная Дюрелем, так тронула его, что он подарил нам несколько золотых монет, когда корабль пришвартовался во Фригатисе.

– Если вдруг судьба занесет вас в Окродол или на Рубиновые поля, навестите меня. Я буду молиться за ваших дочерей Великому духу, потому что чувствую, вы хороший человек, – произнес Жак, покидая корабль. Он бросил на меня прощальный взгляд и ступил на причал.

Силанор поднял меня, а Лей, послушно подошла к нему и прижалась к плечу. «Порто боэри» сорвалось с губ мастера Дюреля, и мы перенеслись в Сангулис, именно туда, где он бывал во времена своей молодости. Силанор рассказывал, как работал при дворе императора, воспитывая его сыновей, когда Максимильян был советником моего отца. Кто бы мог подумать, что все так изменится и Дорина предадут, чтобы завладеть троном.

Сладкий ветер подул в лицо и наполнил легкие свежим воздухом, лишенным зловонных ароматов старого торгового трюма. Я никогда не бывала на виноградниках Сангулиса, но прекрасно помню, с какой теплотой Шонис рассказывал мне о них. Несмотря на то, что Сангулис находился на северо-западе Прамериса, климат здесь очень теплый, идеально подходящий для виноделия. Холмистая местность упивалась последними лучами солнца, уходящего на покой. В этом умиротворяющем пейзаже было что-то родное и близкое. Где-то вдалеке виднелись высокие кипарисы и низенькие деревца, изящно колышущиеся от приятного теплого ветерка, развевающего волосы. Нежный запах полевых цветов доносился отовсюду и наполнял душу спокойствием и негой. Мастер Дюрель опустил меня на пушистый зеленый ковер из сочной травы, а сам присел рядом, чтобы набраться сил. Лейла развязала плащ и скинула его на землю. Она закрыла глаза от наслаждения, которое получала от пребывания на природе. Природа – именно ее так не хватало в каменном Пуэроне. Здесь глаз отдыхает от обыденности серых будней и время, словно застывает, повисая в запахе зеленого винограда.