Ная Геярова - Первое правило драконьей невесты

Наутро третьего дня я вышла из королевского замка. С легким макияжем на лице, высоко поднятой головой. Прическа, подобранная леди Оливией, была скромна и выразительна. Волосы подняты вверх, где придерживаются наитончайшей сеточкой с хрустальными слезами по контуру. Несколько прядей завитыми локонами обрамляют лицо. Я медленно спустилась по ступеням, делая небольшие шаги, в великолепном темно–сиреневом платье, сверху черный плащ. Точно такой же, но с меховой подкладкой лежал в багаже. В ушах у меня блестели сережки из горного хрусталя, на шее красовалось ожерелье. Я была против такого наряда в дорогу.

Неудобно же!

Но меня уверили, что в пути мы можем нечаянно встретить и других девушек, направляющихся к императору, и я должна быть всегда одета по сану. И вообще, знатная девушка в любой ситуации должна вести себя и выглядеть как леди.

«Что ж, – подавила я расстроенный вздох. – Согласилась на условия правителя, теперь нужно соответствовать».

На выходе меня встретили Загандор с магом. На лице последнего отразилось немое удивление, он даже руки за спину заложил, и глаза потемнели, когда по моей внешности оценивающе скользнул взглядом.

«Неужели маг способен хоть чем–то интересоваться, кроме собственной персоны?»

Рано я так подумала.

Когда ракрах снова на меня посмотрел, по его лицу скользило безразличие.

Зато правитель не обидел меня вниманием. Он смотрел с неподдельным восторгом.

– Лорд Дайкар, вы можете идти. Мне нужно переговорить наедине с моей прекрасной ведьмочкой. – В голосе правителя зазвучали собственнические нотки.

Маг нахмурился, поджал губы и, порывисто отвернувшись, покинул нас.

Загандор приблизился ко мне. Поклонился и, взяв мою руку, облаченную в перчатку из тонкого атласа, галантно поцеловал.

– Не забудьте, милая ТийрРи, вы не должны привлекать слишком много внимания. Глядя на вас, я понимаю, что совсем не хотел бы потерять такую прелестную нимфу. Даже слегка ревную.

Я одарила правителя легкой улыбкой.

Ревнует он!

«Чего меня ревновать? Я ж ведьма! Меня ревновать нельзя, во все тяжкие пущусь, проклинать буду и козни строить. Но это потом, если их правительственное величество не передумает взять меня в законные исстер! А сейчас я самая добрая и милая ведьма в мире».

– Нельзя, чтобы остальные видели вас в столь вызывающе прекрасном виде, – продолжал Загандор.

«Нельзя так нельзя!»

Я тихо шепнула слова заклятия. Такое, чтобы совсем не ревновал. Зачем раньше времени правителя нервировать. Еще минуту назад улыбчивый лорд изменился в лице и отшатнулся от меня.

– Не настолько же! – закашлялся, глядя на меня преображенную.

А почему? Чуть косоватая, с большим родимым пятном на носу и кучей веснушек по всему лицу. Ну да, теперь не красавица совсем. Но зачем же так мою ведьмовскую фантазию–то пугать? Не в старушенцию же облеклась! Ну хромая. Косая всего на один глаз, кстати. Рот кривоват. Зато меня такую ни один император не полюбит. И ревновать правителю не нужно будет.

– Это совсем ужасно! – покачал головой Загандор. – Все–таки она моя дочь! Слухи пойдут, что принцесса Харсия – уродина.

Я поморщилась. Вот ничем не угодишь этим мужчинам! То стань некрасивой, то уродина!

Я заклятие отталкивающей паранджи скинула и надела другую. Глаза, как и нужно, синие–синие, нос картошечкой, личико наивное, чуть глуповатое. Ничем не примечательное личико.

Загандор довольно кивнул.

– Вполне. Такая вы точно его императорскому величеству не понравитесь. Идемте, я провожу вас к экипажу.

К карете мы спустились вместе. Я шла, держась за локоть правителя.

На нижних ступенях нас встретили лорд Гойдер и Оливия. Они тут же кинулись ко мне и зашептали в оба уха:

– Спину, спину держите ровно! Что же вы с правителем так фривольно! И не вздумайте так же, за ручку, с императором идти! Бог весть, что о вашем воспитании скажут.

– Ох, леди ТийрРи! – сокрушалась Оливия. – Не перепутайте, темное платье на бал нельзя! А на аудиенцию…

– Не забыть родовые украшения.

– Обязательно, – подсказал правитель. – Император имеет склонность пользоваться своим магическим даром. Это украшение поможет вам…

– Да я и сама могу… – попыталась вразумить Загандора. – Я ж ведьма!

– Это будет последнее, что вы сделаете в своей жизни! – Невесть откуда появился Дайкар. Хмуро на меня посмотрел. – Не делайте глупостей. Любое ваше колдовство тут же будет изобличено. Напомнить, что делают драконы с ведьмами? То же, что с вами пытались сделать жители вашего государства.

Я съежилась под режущими холодом словами мага. Но как бы страшно не стало, он был прав.

– Я буду в родовых украшениях! – шепнула сорвавшимся голосом.

Загандор с магом переглянулись.

– Я уж прослежу, чтобы наша дорогая ведьма не забыла, кто она и что ей следует делать, – выдавил сквозь скользнувшую по губам усмешку Дайкар.

– Полагаюсь на вас. – Правитель благосклонно кивнул. Снова повернулся ко мне.

– Да пребудут ваши боги с вами, ТийрРи! А я попрошу слуг поставить свечу за вас моим богам.

Вот сейчас у него голос стал не просто напряженным, а полным стали. Такой, от которого лица всех меня провожающих вытянулись и посерели.

Лакей открыл передо мною дверь, и правитель сам помог взобраться в экипаж. Там уже находилась улыбчивая Диззи. Помогла сесть, поправила мне платье. Дверь закрылась.

В окно заглянул Дайкар. Черный конь под ним захрипел от натянутых поводьев.

Маг глянул на меня. Что–то мелькнуло в его глазах, необъяснимое и пугающее. Демоническое. Серебро. Вспыхнуло и погасло. Ракрах. И как я сразу не смогла узнать!

А часто ли я видела ракрахов?

Никогда!

Он поправил челку пепельных волос. Похоже, маг уже свыкся с мыслью, что таким и останется. Снова скользнул по мне взглядом, криво усмехнулся.

– В путь, дамы!

И отъехал. А я облегченно выдохнула. То, что Дайкар не будет следовать с нами в одном экипаже, меня успокаивало.

– Трогай! – услышала я голос правителя. Успела махнуть всем рукой в окно.

И у меня непроизвольно на глаза навернулись слезы.

«Все–таки они хорошие. И слуги, и правитель. С магом им только не повезло. Ну ничего, может, он у императора останется? Не место ему здесь.

Вот тогда разойдутся заклятия, расплескается сила ведьмовская. Не, сначала к своим нагряну, прокляну кого надо, а потом уже разойдусь. Я им здесь такое преображение сотворю!» – думала, пока копыта лошадей мерно постукивали по каменным мостовым.

Печально скрипели ворота, провожая нас в дальний путь.

Я с грустью смотрела на пропадающие в пыли дороги крепкие стены города. И тоскливо как–то стало. Ведь впервые за всю жизнь я ощутила заботу о себе и доброту именно здесь, в чуждом каменном городе. И казалось мне, что за эти два дня он стал мне куда роднее, чем мои два государства.