Валерия Чернованова - Мой (не)любимый дракон. Оковы для ари

Собрать их, как пазл, в законченную картину.

– Такие разговоры на трезвую голову не ведутся.

Чмокнула подругу в щеку, искренне радуясь, что она не разобиделась на меня за то, что столько времени ее избегала, а, оставаясь верной самой себе, пришла разбираться. И поддержать в непростую минуту.

– Потому и позвала тебя в клуб, – подпирая плечиком стену, заговорщицки улыбнулась Даша.

– А может, лучше дома напьемся, – кивнула на непочатую бутылку вина, которую, возвращаясь из Ведьмовского, с горя прикупила в супермаркете через дорогу.

Вместе с сосисками и творогом.

Вообще-то я со спиртными напитками в контрах. Они не очень дружат с моим организмом. Но сегодня тому придется смириться и потерпеть, потому что его хозяйке жизненно важно расслабиться и забыться. После таких-то разочарований и обломов.

– Ты уже срослась с этим своим домом, – беззлобно проворчала моя гипотетическая жилетка, приглаживая собранные в высокий хвост волосы и подушечкой безымянного пальца поправляя в уголках губ ядрено-красную помаду.

Рядом с Дашкой – фигуристой брюнеткой модельного роста – я выглядела первокурсницей или подростком, только что выпущенным из школы. А сейчас, с короткой стрижкой и макияжем «без макияжа», и вовсе могла сойти за девочку пубертатного возраста.

– Анька, паспорт возьми, – словно угадав мои мысли, весело посоветовала подруга. – А то тебе крепче сока ничего не нальют. Ты, вообще, когда успела так похудеть и помолодеть?

Пока была в другом мире, а моим телом владела одна хитромудрая девица.

– За это спасибо стрессам и краху личной жизни, – призналась вслух и, кстати, совершенно искренне.

Пожелав все еще обиженному на меня Котею Котеньевичу быть добрее, щелкнула выключателем и захлопнула входную дверь.

Еще одна подстава – мерзнуть два месяца в одной зиме, чтобы, так и не дождавшись теплых дней, перенестись в другую. Спускаясь за подругой, на ходу застегивала пальто и обматывала шею непомерно длинным шарфом, при этом честно пытаясь не ухнуть с лестницы на пятнадцатисантиметровых шпильках.

Всею моею пусть и не слишком изящной, но зато страшно удобной обувью, Фьярра облагодетельствовала соседей. Жаль, я не догадалась раздать служанкам ее драгоценности… Выжили одни-единственные ботинки на невысокой танкетке, но они после экскурсии по русской глубинке требовали тщательной очистки.

Загрузившись в такси, мы поехали в центр города, чтобы уже через полчаса выгрузиться возле барной стойки «Инсомнии». Вернее, выгрузились мы у входа в пафосное место, а уже оттуда окунулись в мир ультрамариновых огней, дизайна хай-тек и оглушительного техно.

– Расскажешь, почему рассобачились? – потягивая из закручивающейся спиралью трубочки коктейль (что-то радужное и пахнущее, как фруктовая жвачка – ноу-хау местного бармена), начала двигаться по пути разгадки Даша.

Я цедила мартини и одну за другой уничтожала оливки. Так себе, конечно, ужин, но все же лучше, чем никакого. А еще лучше было бы остаться дома и, как и планировала, зарядиться сосисками с жареной картошкой.

– Он изменил мне.

Рассказать Даше все, от невероятного начала и до такого же безумного финала, я, понятное дело, не могла. Но и в том, чтобы врать близкой подруге, тоже приятного мало. А у меня в последнее время и так одно сплошное вранье и мало приятного. Поэтому решила ограничиться полуправдой, в озвучивании которой за последнее время неплохо поднаторела.

– Действительно, что ль? – вместо того чтобы вознегодовать и пообещать при следующей же встрече навалять Воронцову за измену, дернула дугами бровей недоверчивая. – Хм… – Это уже глубокомысленно. – А Лешка сказал, что ты ему изменила.

– Вот ведь ж… – Громыхнула музыка, заглотив начало слова, и в итоге я проорала Дашке в ухо: – Опа!

А еще переживала, что чуть хозяйство ему не заморозила. Теперь вижу, что зря. Переживала и не заморозила.

– Нютка, так это правда? Он тебе, а не ты ему? – гипнотизируя заботливым взглядом, подалась ко мне Даша. Накрыла мою руку своей и ободряюще ее сжала. – Вот ведь членистоголовый! Думает, козел, не головой, а…

– Я поняла твою мысль, Даш. – Опрокинула в себя остатки вермута и попросила бармена плеснуть мартини туда, где ему сегодня самое место – в мой бокал. И оливок в вазочку подбросить.

Все, не хочу говорить о Воронцове. Думать о нем – тем более.

– Значит, завтра снова в ЗАГС?

Увы, Даша не собиралась закругляться.

– Угу, как на работу. Будем заявление подавать.

– А если Лешка заартачится и не подпишет?

Тогда точно что-нибудь подморожу. Какой-нибудь жизненно важный орган. И это я не про сердце или то, что находится у него в черепной коробке.

– Подпишет, куда денется.

Вторая порция оливок и вермута испарилась еще быстрее и как-то до обидного незаметно.

Махнула рукой бармену, подзывая, а в следующую секунду чуть не заорала на всю «Инсомнию». Не сделала этого только потому, что из-за опалившей кожу боли из легких выбило весь воздух. Самоцвет накалился до такой степени, что, казалось, на мне только что, как на корове, поставили тавро. Едва не шипя, подталкиваемая неведомой силой, резко развернулась на стуле, чуть не слетев со скользкого сиденья. Затуманенный болью взгляд выхватил пробирающихся сквозь разгоряченную, забрызганную каплями огней толпу двух бугаев в строгих черных костюмах. Расчищавших дорогу…

Наверное, я бы все-таки свалилась, если бы Дашка мертвой хваткой не вцепилась мне в плечо. Вдохнула полной грудью кондиционированный воздух – раз, другой. Сердце стучало с такой силой, словно вдруг стало перчаткой невидимого боксера, в качестве груши для битья использовавшего мои ребра.

Подалась вперед, услышав свой собственный ошеломленный шепот:

– Не может быть…

И в мыслях завопила:

«Герхильд?!»

Это не могло быть правдой. Безумной фантазией, алкогольной галлюцинацией… Чем угодно!

Кем угодно, но только не Скальде.

Бессчетное множество раз в своих самых дерзких мечтах рисовала я себе этот момент. Представляла, как тальден, благополучно позабыв об обмане, является за мной и возвращает в сказку. Но проходили дни, те стягивались в недели, а ледяным принцем на белом фальве в моей жизни даже не пахло. Я уже почти поверила, что Фьярре удалось обвести, теперь уже своего мужа, вокруг пальца и стать для него любимой, единственной, неповторимой.

Стоило закрыть глаза и увидеть их вместе, как руки чесались что-нибудь разбить или добавить всему, что попадалось в поле зрения, ледяного блеска. И вот, спустя месяц, квартира нуждается как минимум в косметическом ремонте: обои пузырились и опадали целыми полосами, как порыжевшая листва по осени, и никакие проветривания не помогали избавиться от сырости, протравившей стены и мебель.