Александр Косачев - Переживая прошлое (СИ)

После посещения душа я зашел в интернет, чтобы проверить страницу Тани. Виктор отправил нашу знакомую помыться и привести себя в порядок.

– Это она? – спросил он, подходя ко мне. – Симпатичная.

– Да, – ответил я. – Мы четыре года уже не виделись.

В это время ночная бабочка вышла из ванной. Она мило улыбалась, но стыдливо отвела глаза, затем прищурилась и сказала:

– Эту девушку снова куда-то забрали, в Челябинске ее больше нет. Так что можете не просматривать ее профайл.

– Что? – недоуменно спросил я.

– Таня. Ее нет в Челябинске. Она со мной работала.

Мы были в шоке от услышанного. Виктор переспросил:

– Эта? Ты уверена?

– Да, уверена. Ее настоящее имя Таня. Она хотела быть моделью, но обратилась не туда, и ее привезли из Германии еще семнадцатилетней. Поначалу она пользовалась популярностью. Сопротивлялась, как и многие, кого похищали обманом, но потом смирилась.

– Так, все, хорош! Иди, – сказал Виктор.

У меня был шок. Виктор сунул мне под нос стакан виски, я выпил весь, затем он налил еще, я снова выпил, так ничего и не сказав. После начался калейдоскоп: туалет, кровать, врач, девушка, туалет, девушка, кровать… Наутро я чувствовал себя ужасно. Девушка, похожая на мою жену в молодости, дала мне таблетку, затем велела еще поспать и вышла из комнаты, забрав книгу, которую читала. Так я и сделал. Мне снился сон, в котором я разгонялся с какой-то возвышенности, раскидывал руки в стороны и летел. Я реял и искал кого-то, но в голове моей не было его образа. Просто нужно было кого-то найти, а кого – я не знал. Затем что-то случилось: уже находясь возле дома, я пытался взлететь, прыгая с крыши, но падал грудью о землю, поднимался, понимал, что должно было быть больно, но боли не было. После все окутал белый туман, и я проснулся. Оглядевшись, увидел стакан, попил воды, у нее был солено-кислый привкус. Я сразу понял, что это для восстановления кислотно-щелочного баланса в организме. Затем я оглядел комнату еще раз, чтобы понять, где нахожусь. Судя по дизайну, все еще у Виктора Александровича. Затем в памяти всплыли события, предшествовавшие моему похмелью. Внутри вскипела злость. Женщины казались мне продажными, фальшивыми, все эти улыбки, нежные голоса, желания представились какими-то поверхностными и ориентированными на удовольствие с личной выгодой. Меня это разозлило. Я чувствовал ненависть и сожаление, что все так случилось.

Хотелось искренности, честности, верности действий и слов, но реальность не отвечала моим желаниям. Все мои стремления к чистоте и чести были изуродованы реальным миром.

– Оклемался? – спросила девушка, зайдя в комнату.

– Может быть, – строго ответил я.

– Ты еще не протрезвел, да?

– Может быть, – продолжал я, думая, что она тоже чего-то хочет от меня. Какой-то личной выгоды.

– Так, – произнесла она, затем взяла стул, поставила возле меня, села и начала говорить: – В чем твоя проблема? Ты меня видишь в первый раз, а уже ненавидишь! Ты…

– Оставь его, – произнес Виктор Александрович, заходя в комнату. Видимо, он услышал разговор. – У него вчера был очень тяжелый день. Он узнал, что девушка, которую он любил, проститутка. Это хорошо, что подобное выяснилось: теперь он сможет строить свое будущее без иллюзий.

– Извини, – произнесла она, сочувственно глядя на меня. Я повернулся на спину и уставился в потолок. Владелец квартиры продолжил:

– Никогда не верь противоположному полу! Слышишь? Ни-ког-да!

– Пап! – взбунтовалась она, и я понял, что это его дочь.

– Не папкай! Тебе тоже стоит всегда это помнить. Ничего удивительного: противоположности хотят затащить друг друга в постель! Нельзя назвать это неправильным, и Фрейд бы одобрил мои слова. Выбирать стоит кого-то верного, с такими людьми счастье более вероятно. И ты не зацикливайся на той девушке, потому что всегда есть другая. Но не забывай самое главное: нельзя доверять противоположному полу! Если есть возможность секса, то ложь неизбежна. А ложь ведет к предательству. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя предали?

– Папа-а, – протянула она, – хватит ему мозги пудрить! Нужно верить в любовь, и тогда она случится. Ведь в книгах же она существует, о ней легенды слагают!

– Чепуха твои книги! Ты читаешь чужую фантазию, которой до истины ровно столько, сколько бесконечности до предела. Это невозможно! Да и кто пишет эти книги? Вспомни факты из психологии: что ни писатель, то шизофреник, больной, умалишенный. Творчество и безумие держатся за руки, и эти люди пытаются говорить о любви? Они же в этом мире не живут! Вся их жизнь – иллюзии, фантазии и сублимация! Они пишут от невозможности, отсутствия или неудовлетворенности сексом!

– В таком случае мир построен на безумии! – воспротивилась она.

– Это естественно, нам его навязали. Разве ребенок под своими желаниями скрывает хоть какие-то нравственные мотивы? Он рождается чистым, а общество с радостью накачивает его теми табу, которые выгодны взрослым. И мы доверяем себя опыту людей, которые до сих пор не могут справиться с голодом и нищетой в мире, имея на это ресурсы.

– В противном случае наступит хаос!

– Я говорю не об этом.

– Ах да, о том, что нельзя любить противоположный пол!

– Я говорю не об этом! – повторил он.

– Не доверять противоположному полу. Точно! – иронизировала она.

– Разве нельзя любить, не доверяя? – спросил он, делая акцент на слове «нельзя».

– Тогда что же это за любовь такая? – поинтересовалась она.

– С мозгами любовь, с мозгами! Если бы люди использовали в равной степени любовь и мозг, то проблем бы не было. Все должно быть уравновешено. Ты ведь знаешь, что такое противоположности, да?

– Ну, разумеется, знаю!

– Умница. Так вот, проявляя любовь, нужно проявить и недоверие, иначе человек утонет под волнами иллюзий. И виноват будет он сам!

Они продолжали дискутировать, а я лежал и слушал. Было неожиданно узнать, что у Виктора Александровича есть дочь. Причем, мне казалось, что она моя жена из прошлой жизни. Однако в этой жизни она была абсолютно адекватной и вполне критически мыслила.

Прошлая жизнь была или далеко позади, или просто не так отвратительна, но последние события перевернули мое мировоззрение. Я стал с недоверием относиться к женщинам. Конечно, это касалось не всех, но каждая могла заслуживать этого, и уже потому не было желания хорошо относиться к большинству. Я помнил свою жену, она была чудесной женщиной. Быть может, только это уберегало меня от того, чтобы заклеймить целый мир печатью безнравственности.

Глава XI

Как-то я консультировал одного молодого человека. Его ситуация в некотором роде напоминала мою собственную.

«Мне двадцать лет. За эти годы я попробовал в своей жизни, наверное, все из разумного и доступного человеку с моим материальным положением. Что можно еще хотеть и к чему можно стремиться? Этого я не знаю. Меня ничто не забавляет и мне ничто не интересно. Вообще, не знаю, какой смысл дальше жить, ведь жизнь какая-то скучная, в ней нет ничего такого, что затягивало бы так сильно, чтобы хотелось постоянно к этому стремиться, достигать и быть счастливым по достижении…»