Эвери Корман - Крамер против Крамера

«Сон», к проблеме которого он отнёсся без большой серьёзности, был следующей строчкой. Без Билли он сможет проститься с полной, безраздельной занятостью, спать по воскресеньям до девяти часов, может быть, даже до половины десятого.

«Деньги». Вёз сомнения, придётся их давать Джоанне на содержание ребёнка. Но, скорее всего, он ещё оспорит, должен ли содержать её домработницу. Но он прикинул, что в любом случае ему придётся выкладывать меньше, чем сегодня, когда он единственный добытчик.

«Личная жизнь». Она у него никак не складывалась, и в глубине души он понимал, что не может винить в этом Билли. Тед понимал, что ему самому не просто устанавливать отношения с людьми. Но не меньше трудностей доставляет и необходимость постоянно присутствовать при Билли.

«Эмоциональная независимость». Они с Тельмой обсуждали эту проблему — как одинокие родители используют своих детей в качестве объяснения, почему они теряют способность общаться легко и раскованно. Конечно, в какой-то мере она присутствует, хотя бы потому, что живёшь по соседству с другими людьми.

«Польза для Билли». Он может быть со своей матерью, как и большинство детей из неполных семей. Когда он подрастёт, ему не придётся ничего объяснять. Он будет жить подобно большинству детей. Ребёнку нужна мать, сказала Гарриет, и мать Билли ждёт его звонка.

Когда же он приступил к перечислению причин, по которым должен оставить у себя Билли, поток мыслей заметно иссяк.

«С точки зрения профессии», — стал писать он для начала. Тед не сомневался, что заботы о Билли повышают у него уровень чувства ответственности, что способствует успешной работе.

Он попытался придумать что-то ещё и не смог. Ему ничего не приходило в голову. Он не мог сформулировать больше ни одной идеи, по которой Билли должен оставаться у него. Ну ни одной. Ничего толкового. Одни эмоции. Часы, которые они проводили вместе, долгие утомительные часы полной близости, которые они проводили бок о бок. Как он пытался привести в порядок их совместную жизнь после ухода Джоанны. Как они вдвоём преодолевали все сложности. Разные смешные случаи. Трудности. Его рана. Болезни и пиццы. Та часть его жизни, которая по-своему была отдана только этому мальчику.

И теперь он часть моей жизни. И я люблю его.

Взяв лист, Тед скомкал его. И тут он начал плакать. Он так давно не знал, что такое слёзы, что они изумили его. Он забыл, что это такое. Но он не мог остановиться. Я не отдам тебя… я не отдам тебя… я не отдам тебя…

Адвокат попросил Теда припомнить тех, кто мог бы в суде засвидетельствовать его порядочность и подтвердить, что он прекрасно справляется с ролью отца. Он сообщил Джоанне о своём решении, и теперь оставалось только ждать, рискнёт ли она в самом деле обратиться в суд, чтобы получить права на ребёнка. Он испытал искушение взять его и скрыться. Не вступать в конфликт, и пусть она ищет их, а они с Билли где-то будут вести на природе самую простую жизнь. Но у него не было на примете природы, на которую он хотел бы вернуться, если не считать Сент-Джеймс-парк в Бронксе. Слишком глубоки были его городские корни. Они не смогут жить в черничнике.

Он позвонил ей в теннисный клуб в «Гранд-Сентрал».

— Джоанна, ты можешь говорить?

— Да.

— Я принял решение, Джоанна. Я не собираюсь ни сейчас, ни в будущем, ни в этой, ни в какой другой жизни дать тебевозможность забрать Билли. И ты не сможешь переубедить меня ни словами, ни поступками. Я не отдам его тебе.

— Тед…

— Мы говорим на разных языках. Но, надеюсь, я выразился достаточно ясно.

— Тед, меня нельзя было считать плохой матерью. Просто я не могла больше выносить такую жизнь. И я знаю, что теперь мне многое под силу.

— И просто предоставила нам возможность подождать, пока ты это осознаешь? Ну, ты и штучка. Ты порхаешь туда и сюда…

— Я в Нью-Йорке. И я тут обосновалась.

— Чтобы произвести лучшее впечатление во время слушания? Джоанна, ты хочешь быть матерью? Так будь ею. Выходи замуж, заводи детей. Можешь даже не выходить замуж и иметь детей. Словом, делай, что хочешь. Только оставь меня в покое. И оставь в покое моего ребёнка.

— Я дала ему жизнь. Он и мой ребёнок…

— Ты предпочла забыть об этом, насколько мне помнится.

— Я даже дала ему имя! Билли — это имя придумано мной. Ты хотел назвать его Питер или как-то ещё.

— Это было сто лет назад.

— Ты по-прежнему будешь видеться с ним.

— Да. Каждую ночь во сне. Передай своему адвокату, что я сказал.

— Что я должна ему сказать? Что мы увидимся с тобой в суде?

— Это зависит от тебя. И вот что я тебе скажу. Если ты пойдёшь в суд, то проиграешь дело. Ты не одолеешь меня, Джоанна.

Он надеялся, что она отступится от своего замысла, если увидит, какой он преисполнен решимости. Один раз она привела его в растерянность, когда ушла от него. Теперь он надеялся, что она снова оставит его.

Если после этого нелёгкого разговора Тед Крамер надеялся получить компенсацию в виде послушного вежливого ребёнка, то, уговаривая его пойти спать, он услышал от него только: «Папа, да перестань!» Но потом Билли выскочил из своей спальни и, не в виде извинения, а просто как часть незавершённых дневных процедур, поцеловал отца в щёку, сказав: «Я забыл поцеловать тебя на ночь. То есть, ты поцеловал меня, а я тебя нет», — и направился обратно к себе, оставив растроганного Теда, который представил себе, что так он будет вести себя до подросткового возраста, а он будет ждать его поцелуев; ему оставалось лишь надеяться, что его слова оказали на Джоанну воздействие или же она передумала, представив себе, как отчуждённо от неё будет держаться ребёнок в зале суда.

— Я могу потерять эту чёртову работу? Провалиться мне на месте!

— Прости, Тед, — сказал О’Коннор. — Это я тебя сюда притащил.

Сотрудники компании ломали себе головы, что случилось. Тед не участвовал в обсуждениях — он знал, в чём дело. Совет директоров компании решил сократить расходы, не считаясь с последствиями.

— Я серьёзно подумываю, не уйти ли мне на пенсию, Тед. Но обещаю тебе — я из кожи вон вылезу, чтобы обеспечить тебя работой, а потом только буду думать о себе.

— Спасибо, Джим. Но мне надо найти себе работу в ближайшие сорок восемь часов.

— Чёрт побери, как ты с этим справишься?

— Не знаю.

Часть наиболее мстительных сотрудников компании, разгневавшись, что им придётся оказаться на улице как раз перед Рождеством, стала уволакивать из компании всё, что попадало им под руку — скрепки, копирку, пишущие машинки. Тед просто бросил своё рабочее место, даже не приведя в порядок бумаги. Закончив разговор с О’Коннором, он кое с кем попрощался и сразу же покинул контору.