Эвери Корман - Крамер против Крамера

— Счастливого Рождества, — пожелал ему на выходе из здания грузный Санта Клаус с колокольчиком.

— Чушь! — ответил Тед. — Хотел бы я в это верить!

Молодой человек в отделе кадров вполне мог принять его за сумасшедшего, с такой лихорадочной поспешностью человек, сидевший на складном стуле у мимеографа, царапал пером по бумаге.

— Мне нужно, чтобы всё было готово через час!

— Сэр, текст надо перепечатать и только потом…

— Через час! Плачу втройне!

Ожидая, пока будут готовы копии его послужного списка, он сел за телефон, договариваясь о встречах с агентствами, предлагающими работу.

— Скажите ему, что мы должны с ним увидеться не позже трёх часов или же я займусь другими делами.

— Ну, вы их гоните!

— Гоню, гоню.

Тед потерял работу в самое неподходящее время года — деловая активность в предвкушении дней отдыха сошла почти на нет, да и вообще в это время люди старались не менять работу. Всю оставшуюся часть дня, нося с собой копии своих бумаг, он ходил из одного агентства в другое и на такси примчался в отдел объявлений «Нью-Йорк Таймс» просмотреть все подходящие предложения за предшествующие несколько недель. На следующее утро он вылетел из дома уже в половине девятого; нервно переминаясь с ноги на ногу, он пережидал, когда поезд подземки замедлял ход на поворотах, и через две ступеньки бежал на лестнице экскалатора, чтобы первым оказаться у дверей агентства, откуда он должен был бежать в другое, чтобы и там тоже оказаться в числе первых. Он бегал, он звонил, он оставлял свои документы. Он должен получить работу. И поскорее. Он не замедлял своего стремительного передвижения, чтобы не дать себе возможности осознать, как он напуган.

За те первые двадцать четыре из сорока восьми часов; которые он в маниакальной уверенности в успехе отвёл себе, Тед выяснил, что в его области деятельности предоставляются пока только две возможности: в «Мире упаковок», у того елейного издателя, что представлялось ему весьма сомнительным, разве что он успел кого-то уволить и в журнале «Макколл», где уже два месяца пустовало место. Что-то там было не так, не сомневался Тед. Может быть, серьёзно они и не собираются никого брать. Он стоял в будке таксофона, переминаясь с нога на ногу, и щеку его подёргивал нервный тик, которым он обзавёлся к сорока годам.

— Джон, пока она так и не дала о себе знать.

— Может быть, ты убедил её бросить это дело, — предположил Шонесси.

— Наверно, я должен сказать, что у меня несколько изменилась ситуация. Я потерял работу. Исчезло всё наше хозяйство.

Наступила долгая пауза, слишком долгая для Теда.

— Ладно, всё в порядке. С этим мы как-нибудь справимся. Когда мы выйдем на слушание, у тебя с финансами будет всё в порядке. Держу пари. Во всяком случае, ты сможешь расплатиться, Тед.

— Во сколько мне может обойтись вся эта история?

— Она стоит денег, Тед. Зависит от того, сколько продлится слушание, если мы примем в нём участие. Округлённо, скажем, около пяти тысяч.

Джоанна, когда ты перестанешь терзать меня?!

— Если ты проиграешь, может быть, тебе придётся оплатить и её судебные издержки, но давай не будем об этом думать.

— Иисусе! Джон…

— Что я могу тебе ещё сказать? Столько это стоит.

— Ну хорошо, а что ты думаешь о том, что я потерял работу? Это явно не в мою пользу. Хочу воспитывать ребёнка и даже не имею работы.

Наступила ещё одна длинная пауза.

— Было бы куда лучше, если бы у тебя появилась работа. У тебя есть какие-нибудь перспективы?

— Этим я и занимаюсь. Спасибо, Джон, за беседу, — бросил он, вылетая из будки.

Отсюда он прямиком направился в очередное агентство и… остановился. Он уже тут был. Тяжело дыша и переминаясь с ноги на ногу, он стоял на углу Мэдисон авеню и 45-й стрит.

По его настоянию агентство договорилось для него о встрече у «Маккола» в четыре часа дня. Заведующий отделом рекламы был человек лет под пятьдесят, который не скрывал, что весь полон предвкушения предстоящего праздника. Его внешний вид выражал нескрываемое желание поскорее покончить с этим собеседованием. Тед выложился перед ним до конца. Он выдал собеседнику свой опыт работы в других изданиях, он сыпал фактами и данными о состоянии рынка, демографии, преимуществах визуальной рекламы по сравнению с другими средствами массовой информации и, выложив грядущие перспективы, он вывел собеседника из равновесия, спросив, с кем ещё ему надо было бы встретиться и могут ли они тут же покончить со всеми формальностями?

— Наш директор по рекламе. Но он собирается уезжать из города.

— Прошу вас, можете ли вы притащить его сюда? Или мы можем как-то иначе повидаться с ним?

— Вы несколько опережаете события, мистер Крамер.

— Видите ли, мне очень нужно это место.

Человек внимательно пригляделся к Теду, а потом покинул помещение, захватив с собой его документы. Через десять минут он вернулся с другим спутником, которому было пятьдесят с лишним. Обменявшись с ним рукопожатием, директор отдела рекламы откинулся в своём кресле:

— Значит, личность вы весьма энергичная?

— Может быть, вы ещё раз изложите свои идеи? — спросил его хозяин кабинета.

Тед вторично постарался представить себя в самом лучшем свете, на этот раз уделяя большее внимание стоимости своих способностей.

— Насколько я понимаю, вы платите от двухсот пятидесяти до двухсот шестидесяти. Я думаю, что человека с моим опытом больше устроила бы последняя цифра.

— Двести пятьдесят, — отрезал директор.

— О’кей. И вот что я вам скажу, чтобы закончить разговор. Я берусь работать за двести сорок пять долларов в неделю — значительно меньше, чем вы могли бы мне платить. Но только с одним условием — вы дадите согласие тут же, на месте. Ни завтра, ни на следующей неделе, ни, тем более, после рождественских каникул.

Мне настолько важно тут же услышать ваше «да», что я иду на серьёзные финансовые потери. Но я планирую возместить убытки за счёт комиссионных.

— С вами трудно торговаться, мистер Крамер, — сказал директор.

— Только сегодня. Это разовая сделка. Двести сорок пять.

— Надеюсь, вы нас извините? — сказал директор, давая Теду понять, что просит его подождать в приёмной.

«Ну, дерьмо! Я явно рехнулся. Чего я этим добился? Должно быть, я в полной дыре. Я там и сижу».

Когда они попросили Теда вернуться, директор по рекламе как раз проглядывал бумаги Теда.

— Мы хотели бы проверить пару ваших данных, — сказал он.

— Валяйте. Прошу вас.

— Но я не сомневаюсь, что они подтвердятся.

— Ещё бы.

— Так что добро пожаловать, мистер Крамер, — сказал директор. — На двести сорок пять долларов.

Я вытянул из них слово! Боже милостивый!

— Ну что же, джентльмены, я буду счастлив работать с вами.