Лилия Ульман - Безликий бастион (СИ)

-Совсем не понимаю, к чему ты клонишь.- Её брови бы нахмурились, будь у неё вообще брови, а не две сбритые изогнутые дорожки, на которых расположился огромный гноящийся шрам.

-Твоя татуировка. – Напомнил я ей.

-И что с ней не так?

-Если я не ошибаюсь, ты провела десять лет, прячась от людей. Тогда откуда татуировка? Или скромница и послушница Ева Майер решила взбунтоваться в свои юные годы? – Не знаю, получалось ли у меня шутить, но я старался перевести наш разговор во что-то лёгкое и не принуждённое.

И все же лёгкая улыбка проскочила на лице девушки.

-Я сделала татуировку в осознанном возрасте.

-И во сколько же начался твой осознанный возраст?

-Возможно, ты удивишься, но свой двадцатый день рождения я провела вне стен дома.

-Значит, юная Ева Майер всё-таки не домашняя девочка и предпочитает свободу?

Я продолжал аккуратно крутиться с Евой в медленном танце.

-Да, я люблю свободу. Особенно сейчас, когда я, наконец, приобрела лицо. Хоть и не самое лучшее… но отнюдь оно есть. И это ты, Антон, - моё лицо.

-То есть в честь подарка ты решила себе сделать татуировку?

-Не совсем.- Замялась девушка. – Мой подарок состоял в поездке в Берлин к дедушке, где я и сделала уже себе тату.

-Твой дед живет в Берлине?

-Да. Луиза и Степан Сергеевич решили, что неплохо будет проведать дедушку. Да и Луиза страстно желала побывать на родине. Вот мы и захватили тогда Австрию с Берлином, устроив в каждом городе двухнедельные отпуска.

-Тебе там понравилось, за границей?

И снова этот задумчивый взгляд, которым Ева принялась опалять ледяной пол.

-Жизнь в других странах совсем другая. Не похожая на наши. Ну, уж на мою-то тем более. Но кто бы что не говорил, лучше нашей России нет ни одного государства.

-И что же там не так?

-В Берлине на главной площади, где расположен Рейхстаг, пахнет канализацией и алкашей там намного больше, чем у нас. И да, там по вечерам, на каждой улице ходят путаны, предлагающие свои услуги.

-Даже так?- Мои брови мигом взлетели.

-Что не так в Австрии? На самом деле, это отличная страна. И уж Вена, действительно, прекрасный город. Кажется, теперь я понимаю, отчего Луиза такая ранимая и впечатлительная. Вена - это место жительство нежных людей с грубым немецким языком.

-И что же больше всего запомнилось тебе в Австрии?

-Наверное, большое количество садов и аллей. Но не более.

-А с дедушкой что?

-Мама всегда говорила, что он очень жёсткий человек, как вообщем-то и все немцы. Но дедушка Тиль оказался довольно милым и совсем не тираничным, каким его постоянно пыталась выставить мама. Для моей матери любой не улыбающийся человек, уже грозное дерьмо.- Тихо усмехнулась Ева. – И знаешь, дедушка относился ко мне не как к уродливой девушке, что потеряла смысл жизни вместе с лицом, он относился ко мне как любящий дедушка, ставя меня на ровне с собой.

-Ты любишь его?

-Да, люблю… Многие годы я жила с мыслью, что дедушка совсем меня ненавидит, так как желал внука, чтобы передать ему свою империю. Но после нашего знакомства, я поняла, что это вовсе не так. Дед сам мне предлагал взять руководство над компанией, что расположена в Берлине, но я отказалась.

-Почему же?

-Главой компании не может быть безликая двадцатилетняя девушка. Это была огромная для меня ответственность. Поэтому дед Тиль передал все в руки моей троюродной сестре Марте-Ангеле, которая вроде бы неплохо справляется. Но…- Она снова горько усмехнулась. – Дедушка просто терпеть не может её. Как он не раз мне говорил: «В ней нет души, моя птичка». – С немецким акцентом проговорила Ева. Я мигом же засмеялся.

-И в какой же момент ты решила сделать татуировку?

Изуродованное лицо девушки вытянулась, глаза игриво заблестели и губы растянулись в милой улыбке, словно воспоминания нахлынули на неё волной сладостного прошлого.

-Это было 1 сентября, в мой двадцатый день рождения. Дедушка в честь подарка вызвал на дом мастера, который выполнил работу буквально в течение тридцати минут.

Я видел, как благоговение разлилось по довольной мине Евы. Я видел как все, что с ней происходило в тот день, делало девушку счастливей. Я видел в ней всю радость, что вообще можно было увидеть в человеке.

В ледовом дворце мелодично заиграла песня Des`ree – «Kissing you», под которую мы с девушкой медленно задвигались на коньках. Чтобы как-то разорвать молчание, повисшее между нами, но непохожее на неловкость, я заговорил почтенным тоном:

-Ева Майер, могу ли я вас пригласить на танец?

-Вы сделали бы меня самой счастливой женщиной, потанцевав со мной. –Засмеялась она в ответ.

-Вы странная, мадам Майер. Многие женщины становятся счастливей, получая деньги, обретая семью, славу… А вы от какого-то глупого танца на коньках. Это очень глупо. – Я прижал её хрупкое тело к себе еще ближе, почти носом касаясь её носа и не сводя глаз от друг друга.

-Ох, уж примите мою странность не за глупость, а за безрассудство.

-А вы отнюдь безрассудная мадама, мадмуазель Ева Майер.

-Вам это не нравится, господин Антон Ермаков?

-Я в вас это обожаю, Ева Майер.- И я впился в её губы страстным поцелуем, вкладывая все свои эмоции в него. Все свои чувства.

Я знал, что влюблялся в Еву с каждым днём все сильнее и сильнее, но мне не хотелось останавливать этот процесс. Мне хотелось окунуться с головой в эту любовь, которую она не только дарила, но и брала от меня в ответ. Слишком часто стало звучать слово «счастье» в моей жизни. Наверное, от того, что я становлюсь счастливее с каждым прожитым мгновением. Мгновением рядом с Евой.

***

-Луиза, где Ева? – Заталкивая бутерброд с колбасой, проговорил я.

-Она уехала со Степаном Сергеевичем в больницу на обследование.

-Обследование? Что-то с ней не так? – Уже обеспокоенно спросил я.

-Нет-нет, все в порядке. Обследование по поводу лица. Врач говорит, что невероятным образом Ева идёт на поправку. Десять лет все возможные препараты ей не помогали, и тут случилось чудо, Антон, у неё есть шанс снова стать красавицей. – Женщина излучала такую радость, говоря все это, что невольно я и сам улыбнулся.

-Надеюсь, у неё все получится.

-Конечно же, и все благодаря тебе.

-Мне?- Удивился я. – Разве я врач, назначавший препараты Еве? Это вовсе не моя заслуга.

-Ты - тот, кто помог ей поверить в свои силы. Ты её ангел-хранитель, Антон.

-Луиза, я всего лишь принял её такой, какая она есть. И мне вовсе без разницы какое лицо у неё будет. Главное, чтобы она была счастлива.

-Сейчас, Антон, она счастлива и со своим уродливым лицом. Мы в неоплачиваемом долгу перед тобой.- Женщина подошла к паре небольших коробок, что стояли на полу и взяла одну из них. –Помоги, пожалуйста.- Она кивнула головой на оставшуюся коробку.