Василий Сигарев - Алексей Каренин

КАРЕНИН.Езжай…

Карета трогается. Каренин долго сидит без движения .

КАРЕНИН.Это необходимо решить и прекратить, высказать свой взгляд на это и свое решение. Сказать ей. Высказать… Но что высказать? Какое решение? И что такого случилось? Ничего. Пустяк. Она говорила с ним. Пусть. Мало ли с кем можно говорить? И потом, ревновать — значит унижать и себя, и ее. Но почему они были так близко? Это чрезвычайно близко, как они сидели. К тому же он молод. Да, это необходимо решить и прекратить и высказать свой взгляд. Стой!

Карета останавливается .

КАРЕНИН.Что же делать? Я должен обдумать, решить и отбросить. Да они сидели неприлично близко и что из того. Так каждый может оказаться и ничего. Допустим, Лидия Михайловна сидела через стол от меня недавно. Это тоже весьма близко. (Протянул руку, представляя размер стола.) И что из того? Зачем она приходила, я так и не понял, но все же… Что же случилось? Ничего… Езжай!

Карета поехала .

КАРЕНИН.Единственное, что он молод. И видимо это ей приятно. И что? Только ей самой решать, что ей приятно. И как она решит, так тому и быть. Он молод, и она имеет право… Стой!

Карета останавливается .

КАРЕНИН.Почему же только ей решать? Она в браке и должна уважать брак. А я как глава семьи, лицо обязанное руководить ею, и потому лицо ответственное. Я должен указать опасность, которую я вижу, предостеречь и даже употребить власть. Я должен ей высказать. Я должен ей высказать. Я не вижу причины не высказать ей. Это не ревность, это — добрый совет… Я выскажу ей это как совет… Я выскажу ей это как совет… Да, как совет… Езжай!

Карета трогается и исчезает в метели .

Дом Карениных. Полночь. Каренин сидит в верхней одежде в передней .

КАРЕНИН (сам с собой, будто кого-то передразнивает). Граф дал двести рублей вдове… И что же? Это не героизм. Можно поехать и дать этой вдове три сотни. Что из того? Я веду сотню дел в год, меня уважают. Единственное — он молод… (Встает, снова садится.) Да, это необходимо решить и прекратить, высказать свой взгляд на это и свое решение. Необходимо высказать свое решение…

Молчит.

В дом входит Анна, играя кистями башлыка и вспышками шампанского в глазах.

Не замечает Каренина, идет по лестнице. Каренин встает, хочет позвать ее, не может пересилить себя. Анна поднимается .

КАРЕНИН(негромко). Анна…

Анна чуть останавливается, словно ей что-то показалось .

КАРЕНИН (смелее). Анна, мне нужно поговорить с тобой.

Анна оборачивается, вглядывается в полумрак передней .

АННА.Ты не в постели? Вот чудо! Пора, Алексей Александрович, пора.

Скидывает башлык, идет дальше .

КАРЕНИН.Анна, мне нужно поговорить.

АННА (не оборачиваясь). Со мной?

КАРЕНИН.Мне нужно поговорить, Анна.

Анна оборачивается, садится на лестнице .

АННА.Ну, давай переговорим, если так нужно. А лучше бы спать. Ты проиграл?…

КАРЕНИН.Анна, я должен предостеречь тебя…

АННА (почти усмехается). Предостеречь? В чем?

Каренин мнется .

АННА.Так в чем же ты меня хотел предостеречь, Алексей Александрович?

КАРЕНИН.Ты приехала другая, Анна.

АННА.И в этом ты хотел предостеречь меня?

КАРЕНИН.Я хочу предостеречь тебя в другом… И вернулась легкомысленная.

АННА.Разве это достойно предостережений.

КАРЕНИН.Я хочу предостеречь тебя в том, что по неосмотрительности и легкомыслию ты можешь подать в свете повод говорить о тебе. Твой слишком оживленный разговор сегодня с графом Вронским обратил на себя внимание.

АННА.Вот как. Ты разве был у княгини? Я тебя не видела.

КАРЕНИН.Я там не был.

АННА.Так в чем же дело? Тебе донесли?

КАРЕНИН.Я слышал разговор.

АННА.Ты веришь разговорам?

Пауза .

АННА.Полагаю, вера в то, что говорят в свете, — удел далеко не мужчин. Потому мне весьма интересно: ты веришь в то, что говорят обо мне?

КАРЕНИН.Я не верю…

АННА.Но только что были твои слова: я слышал разговор… Я могу это понимать только, как то, что ты веришь всему, что говорят в свете.

КАРЕНИН.Ты не правильно это понимаешь.

АННА.А как прикажешь это понимать?

Каренин подходит, садится на лестнице рядом .

АННА.Алексей Александрович, объясни мне, как я должна понимать твои слова. Ты веришь разговорам?

КАРЕНИН.Нет…

АННА.Так в чем же дело?

КАРЕНИН.Анна…

АННА.Анна.

КАРЕНИН.Анна…

Пытается прижаться к ней головой .

АННА (отстраняется). Пожалуйста, не жмись, я так не люблю.

КАРЕНИН (отсаживается). Анна, ты ли это?

АННА.Я.

КАРЕНИН.Анна…

АННА.Анна.

Каренин снова делает движение головой к её груди. Анна хохочет, подскакивает .

АННА.Да что ж это такое? Что тебе от меня надо?

Каренин встает, идет вниз .

АННА.Так ты выиграл или проиграл сегодня?

КАРЕНИН.Проиграл…

АННА.Тогда все понятно? Я могу спать?

Каренин грузно садится на кушетку .

АННА.Проигрывать надо уметь, Алексей Александрович?

КАРЕНИН.Я еще не старик…

АННА.И кто же назвал тебя стариком? Кто-то в клубе?

КАРЕНИН.«Пора, Алексей Александрович, пора» — говорят старикам.

АННА.Вот оно… Раз так — прошу прощения. Никогда не думала, как говорят старикам. Как еще говорят старикам, чтобы впредь не ставить тебя в неловкое положение?

КАРЕНИН.Еще говорят, что она привезла с собою тень Алексея Вронского…

АННА.Раз вы все-таки верите в то, что говорят, я готова спросить: и кто же она?

КАРЕНИН.Разве не понятно.

АННА.Решительно не понятно. Так кто же она?

Каренин молчит .

АННА.Ну-с, я слушаю.

Каренин не отвечает .

АННА.И даже с интересом слушаю, кто же она…

КАРЕНИН.Твои чувства — это дело твоей совести…

АННА.Это так, и моя совесть молчит.

КАРЕНИН.…но я обязан пред тобою, пред собой и пред богом указать тебе твои обязанности. Жизнь наша связана и связана не людьми, а богом. Разорвать эту связь может только преступление, и преступление этого рода влечет за собой тяжелую кару.

АННА.Ты нездоров, Алексей Александрович. А мне как на беду спать хочется.

КАРЕНИН.В таком случае я прошу тебя извинить меня.