Василий Сигарев - Божьи коровки возвращаются на землю

ЮЛЬКА. Лер…

ЛЕРА. Ляжь, поспи с ним главно… Дочке родной такое… Такое дочке родной… Своей дочке…

ЮЛЬКА. Лер…

ЛЕРА. Ляжь, поспи с ним! Сама ложись, тварь! Сама!!! Сама!!! Ненавижу!!! (Плачет.)

КУЛЁК. Привет, бойцы. Гуляете? Наливайте.

ЮЛЬКА. Здрасьте.

ДИМА. Кулёк, успокой её. Займи ей косарь.

ЛЕРА (вытирает слёзы) . Займи, а, Кулёк. А я тебе потом два верну. Мне срочно надо заказ сделать. Шанс такой раз в жизни бывает. Сразу квартиру, каблук и ларёк можно. Фирма в Москве, на главпочтамте главный офис…

СЛАВИК. И мне соточку, Кулёк.

ЛЕРА. Иди пинай, я первая. Прикинь, там тетка колхозница такая — тоже приз… Ну так чё, Кулёк?

КУЛЁК. Чё?

ЛЕРА. Займи штуку.

КУЛЁК. А у меня, как у латыша — он да душа…

ЛЕРА. А чё припёрся тогда?

КУЛЁК. Дак я это. Сын у меня в армию уходит. Проводить я. Наливайте.

ЛЕРА. Нечего, наливайка. Не чем провожать.

КУЛЁК. А зачем сразу чем-то. Уууу. Я не из тех. Я есль мне выпить просит — вон. Круг по городу ДАМ — и всё — выноси готовенького. Бичей-то, слава Богу, знакомых — уууууу! Тьма. У кого спиртяшки, у кого боярки, духами тож, между прочем, не брезгуем — самый экологический продукт, скажу по секрету. Водички плесь и как молочко белое, а молочком даже детей кормят. Во! Так что, если пивнуть требуется, это я не к вам. А к вам я так… по-отцовски. Напутствовать… Димка, давай, значит, так я тебе скажу… служи, значит, честно. Без всяких там. Но и без этих… Как их? Ну, ты меня понял. В прапоры, может, потом возьмут. Так что человеком будешь, а не им в прорубе, как я. Вот. А чё, точно нечего или спрятали от меня?

ДИМА. Нечего.

КУЛЁК. Да как вы так. Такой день и на сухую. Давайте доставайте. Вон под столом спрятано. Я ж глазастый.

ДИМА. Нету там ничего.

КУЛЁК. Да вон оно торчит.

ДИМА (зло) . Я ж сказал нету!

КУЛЁК. Понял. Молчу. Обидно, досадно, но ладно. Так что вот, Димка, сынок, проводил я тебя, теперь и мне можно в путь-дорогу. Пора уже настала. Петухи пропели.

ДИМА. Ну всё, иди уже.

КУЛЁК. Погодь. Не всё еще. Значит, нету ничего?

ДИМА. Нету.

КУЛЁК. Тогда вам вот напоследок. Стихи. Серюнькины… Мы теперь уходим понемногу в ту страну, где тишь и благодать. Может быть, и скоро мне в дорогу бренные пожитки собирать. (Вдруг громко, с надрывом.) Милые березовые рощи!

ДИМА. Кулёк, кончай орать.

КУЛЁК. Ты, земля! И вы, равнин пески!

ДИМА. Кулёк, пошёл отсюда!

КУЛЁК (идёт обратно, полушепотом) . Перед этим сонмом уходящих я не в силах скрыть моей тоски. (Плачет.) Слишком я любил на этом свете… все, что душу облекает в плоть… (Ложится, накрывается с головой, его не слышно.)

ДИМА. Дебил, бля. Он же этим был в гороно… шишкой раньше какой-то. Школами заведовал, короче. А потом, когда мамка крякнула, запил по-черному, выгнали, квартиру разменял, сюда переехали. Я, блин, в школу ходил в первый класс, передо мной всё учителя сю-сю, чуть ли не на цыпочках. А щас еле девять классов закончить дали. Навалять ему, что ли напоследок козлу. Всё равно уж больше сюда не вернусь. Кулёк! Иди прощаться, Кулёк!

ЛЕРА. Да пусть живёт, Димыч.

ДИМА. Да ни фига не пусть! Он мне сука позорная столько насрал, теперь всю жизнь жрать буду. Кулёк! Иди сюда, сучара! Бить тебя буду! Долго и жестоко. (Смеётся.) Ногами и по лицу!

СЛАВИК. Давай, Димон! Гаси его!

ДИМА. Кулёк!!! (Идет в другую комнату. Все за ним.) Кулёк!!! (Поднимает Кулька с матраца, держит за горло.) Всё, Кулёк, я смерть твоя пришла! Вешайся, сука! Ты куда моё счастливое детство дел?! Пропил! Где моё детство розовое, сука?! Почему я конфеты, как все, в школу не носил в день рождения, сука?! Ты их пропил, да?

КУЛЁК. Я не…

ДИМА. А я да! (Бьёт Кулька ладонью по щеке.)

ЛЕРА. Димыч, кончай.

ДИМА. Ни фига не кончай! Я из-за этой твари вечно пьяной ссался в пятом классе! Сидел на задней парте и ссался! Потому что отпроситься боялся. Его же все учителя боялись, когда в гороно работал. А потом, как запил, на мне стали отыгрываться. Суки, блин. А я сидел и ссался. И вонял, как унитаз… Всё, Кулёк, вешайся, тварь плешивая! (Душит.)

ЮЛЬКА. Дима не надо…

ЮЛЬКА. Пойдем лучше на балкон покурим.

ДИМА. Чё?

ЛЕРА. На балкон тебя курить зовёт чё. Юлька, смотри, не обижайся потом.

ЮЛЬКА. Пойдем, покурим.

ДИМА. Пошли.

Идут на балкон. Юлька держит Диму под руку.

Кулёк ложится на место, смотрит на Лерку испуганным взглядом.

СЛАВИК. О! Маравей! Ну-ка, стоять! (Поймал муравья, лижет.) Лерка, хочешь?

ЛЕРА. Займи лучше косарь, Славян.

СЛАВИК. Да хоть два, япона мама.

ЛЕРА. Дай хоть покурить тогда.

СЛАВИК. У меня только папирос… который прирос. (Ржет.)

ЛЕРА. Иди пинай со своим папиросом. (Уходит в туалет.)

СЛАВИКсидит на полу, держит на ладошке муравья, играет с ним. На лице радость.

ЮЛЬКА. А ты чё не отмазался? Щас же это просто. У нас в инстике парень есть. Был. Его выгнали, дак он сразу закосил или чё. Не пошел, в общем, в армейку. А ты чё не закосил?

ДИМА. Зачем?

ЮЛЬКА. А чё там делать?

ДИМА. А здесь?

ЮЛЬКА. Ну не знаю. Здесь жизнь. По дискотекам можно.

ДИМА. Можно…

ЮЛЬКА. Да всё можно.

ДИМА. Можно…

ЮЛЬКА. Ладно чё теперь. Теперь уже всё. Хочешь, письма тебе буду писать? Я люблю письма писать. Хочешь?

ДИМА. Я еще адреса не знаю, где буду.

ЮЛЬКА. Дак я тебе свой дам. Ты мне напишешь, а потом я тебе.

ДИМА. Ладно.

ЮЛЬКА. А эти памятники, что, правда, с кладбища?

ДИМА. Ну.

ЮЛЬКА. И куда ты их?

ДИМА. Сдаю.

ЮЛЬКА. За сколько?

ДИМА. Десять рэ кило.

ЮЛЬКА. И много их там?

ДИМА. Раньше много было. У нас же тут завод — нержевейку делают. Как только принимать начали, у нас вообще башек полные карманы были. Славик сразу на иголку подсел от нечего делать. Потом ментов поставили охранять, а они, короче, сами давай корчевать. Беспредел, вообще. Короче, потом ментов убрали, и опять понеслась. А щас уже всё…