Василий Сигарев - Черное молоко

ЛЕВЧИК (отряхается) . Да так…

КАССИРША.А ты как, девка?

Дитё ведь у тебя еще. Стрессов-то нельзя. Я вон, когда с Варькой ходила, жила с одним ухарем. С блатным. Весь в татуировках, бляха муха. Ой, и гонял он меня. Ой, и гонял. Трезвый-то вроде спокойный. Жизнь, говорил, хочу налаживать. Устал скитаться, говорил. А чуть примет — всё. Поехала. Заколбашу, кричит. Ножиком вот сюда тыкал. (Показывает) . Не по настоящему, конечно. Так только — кожу проткнет и всё. А всё равно жутко было. Тем более я тогда молодая была. Говна, как говорится, не нюхала еще разносортного. Боялась его здорово потому. А щас вот думаю — может, это Варька оттого такая страшненькая и уродилась. Тогда-то вроде с онкологией все нормально было. Она ведь с детства у меня страшненькая. В больницу даже детскую ходить стеснялась с ней. Младенцы-то все вроде красивенькие должны быть, а она как поросенок. Ей богу, вылитый поросёнок была. А щас даже не знаю, на кого похожа. Такого-то и зверя, наверно, нету в мире.

ЛЕВЧИК.Он чё, двинутый, что ли?

КАССИРША.Урка-то мой?

ЛЕВЧИК.Вот этот вот чек?

КАССИРША.А. Да хрен его разберет. Так вроде нормальный всё. Газетой «Искрой» в электричках торгует. На митингах в городе с транспарантом стоит. Пролетарии всех стран объединяйтесь. Это сама видела. А как попадет ему за воротник, так дебилом делается. Так-то он не пьёт, но иной раз может, если подпоит кто. Второй раз уже в меня пуляет паразит. Первый раз, когда я водкой торговать начала. Пришел, значит, сперва. Трезвый. Всё. Агитировал, что бы я, значит, прекратила это дело. Мурыжил меня, мурыжил своей лекцией. Достал в итоге так, что я его отматюганила по первому разряду и вытурила. Так он, сволочь, чё удумал. Налакался где-то, ружьецо вот это вот у брательника своего взял, в окно мне сунул да как даст из обоих стволов. Я тогда как раз в туалет хотела сильно — все в штаны выронила. (Смеётся) . Думала — всё. Убил. Померла тётя Люся Литвиненко. Не знала ж тогда еще, что ему Федька холостых пуль всегда заряжает. И в Петровну он палил разок. Как в антиобщественный алимент. Ну, та-то побойчее. Пуколку у него отняла, а потом Федьке за выкуп её. …Да. Зря я ему по голове- то. Как бы не напортила чего.

ЛЕВЧИК.Лечить его пора давно.

КАССИРША.Да кому оно надо- то? Кто заниматься-то станет? Вот кокнет кого-нибудь, тогда будут. А так…. (Поглядела на Мелкого) . Ты чё это, девка, такая бледная-то? Дурно, что ли?

А то смотри? У меня там нашатырка есть. Могу дать.

МЕЛКИЙ.Вы это. …Не знаете?. У меня течёт там чего-то…

КАССИРША.Чего?

МЕЛКИЙ.Мокро у меня там…

КАССИРША (подходит) . Ну-ка дай…

МЕЛКИЙ (сжала ноги) . Зачем?

КАССИРША.Ну, дай, дай. Чё как школьница- то? Взрослая баба, поди. (Заглядывает) . Воды это, милочка.

МЕЛКИЙ.Кто?

КАССИРША.Воды отходят.

МЕЛКИЙ.Зачем?

КАССИРША.Затем. Рожать будешь.

МЕЛКИЙ.Я не хочу. Нам еще товар сдавать. Я не хочу…

КАССИРША.А тебя никто не спросит. Родишь и все.

ЛЕВЧИК.Как это? Рано же еще.

КАССИРША.Сколько месяцев- то?

МЕЛКИЙ.Восемь.

КАССИРША.В самый раз. Чё поперлись- то к чёрту на кулички, раз срок уже?

ЛЕВЧИК.Так ведь в девять же рожают…

КАССИРША.Кто те такое сказал?

ЛЕВЧИК.Так всегда так было. И в книжке написано.

КАССИРША.На заборе тоже написано…Люди- то вроде деловые, а книжкам верите. Ну, народ! Так. Чё делать-то с вами? Вот ведь удружили. …В девять месяцев у них рожают. … Это вам не паспорт получать. Как приспичит, так и родишь.

ЛЕВЧИК.Больница- то далеко?

МЕЛКИЙ.Не буду я тут рожать! (Встает.)

КАССИРША (садит её обратно) . Сиди, трясогузка. Какая больница тут, мать моя женщина. Тут её в помине не было. Медпункт был когда-то. Да сплыл. А больницы отродясь не было. Тут так всё делают. В домашней обстановке. И рожают, и болеют, и на тот свет ходят.

ЛЕВЧИК.Как это?

КАССИРША.Так вот это. Очень просто. Вот приедете к себе в престольную, так расскажите там, как люди- то на Руси живут. А то ведь там, поди, и не знают даже. Хотя Бог- то вроде всех равными настрогал. Только равные-то у него лишь на наружность получились. Две руки, две ноги и башка с туловищем. А так разные. Такие разные, что страшно аж. … Так. Чё делать-то? А то больницу они захотели. Отдельную палату еще, поди, а? Придется перебиться. Тут один мужик обгорел сильно от печки, так его жена в город на электричке везла. С него кожа лохмотьями, а они в электричке. Народ шарахается. Милиция еще на вокзале докопалась. Документы им вынь да положь. А какие у них документы. Они ж впопыхах собирались. Загребли их чё. Выяснять там стали. Звонить. А мужик-то терпел, терпел да и помер на хрен. Даже обматерить их как следует, не успел. Вот так-то. А вам больницу подавай. Шейхи арабские, ити её мать. С жиру беситесь.

МЕЛКИЙ.Левчик, пошли её, а…

КАССИРША.Я щас пошлю тебе.

МЕЛКИЙ.Левчик…

КАССИРША.Закрой роток, сказала!

МЕЛКИЙ.Сама закрой, марема.

КАССИРША.Ты мне поговори, поговори давай.

МЕЛКИЙ.Левчик, поехали, а, отсюда…

КАССИРША.Я те поеду щас. Щас валенок сниму и как Мишаню отдубашу — поедешь тогда. Я, думаешь, за тебя хожу тут беспокоюсь. Да я на таких как ты плевать хотела и еще кое чё. Я за дитё беспокоюсь. Оно то не виновато. Хоть и от гадов таких, сволочей.

МЕЛКИЙ (глаза у неё заслезились) . Левчик, пошли её…

ЛЕВЧИК.Куда?

МЕЛКИЙ.Куда-нибудь. На три буквы хотя бы.

ЛЕВЧИК.Сама посылай, блин. Достала уже!

МЕЛКИЙ.Ну, ни чё, козёл. … Приткнёшься еще.

ЛЕВЧИК.Да иди ты… (Отошел, сел рядом с мужиком. Трет лицо.)

КАССИРША.Ладно, побежала я. К Пашке Лавренёвой побегу. У неё пятеро. Опытная. Примет. …Посмотрите, короче, за моей конторой. (Пошла) . Ну, народ! Больницу им…Отдельную палату с теликом… (Уходит.)

МОЛЧАНИЕ

МЕЛКИЙ.Дай мне ментоловую.

ЛЕВЧИК.У тебя.

МЕЛКИЙ.Где? (Роется в карманах) . В каком…?

ЛЕВЧИК.Я че — Пушкин.

МЕЛКИЙ.Козел ты. Вот кто. (Достала сигарету, пробует поджечь, не может) . Поджечь помоги.

(Берёт его за руку, примирительно) . Чё ты, блин?