Джон Осборн - Пьесы: Оглянись во гневе. Комедиант. Лютер

Элисон. Клифф довольно самостоятельный человек. Надо сказать, он мне очень помогает.

Елена. Что-то незаметно.

Элисон. Потому что ты его заменила.

Елена. Понятно.

Элисон. Как быстро ты освоилась.

Елена. А что тут особенного?

Элисон. Не всегда же ты этим занималась.

Елена. А ты?

Элисон. У нас многое изменилось с твоим приездом.

Елена. Правда?

Элисон. Да. Раньше я была предоставлена самой себе…

Елена. А теперь нас двое. Ты не жалеешь, что уговорила меня у вас остановиться?

Элисон. Конечно, нет. Ты сказала ему, что чай готов?

Елена. Я стучалась в комнату Клиффа, даже кричала. Но он не ответил, хотя, конечно, все слышал. А где Клифф — я не знаю.

Элисон (откинувшись в кресле). Я думала, после ванны будет прохладно, а все равно опять жарко. Господи, хоть бы он потерял где-нибудь эту проклятую трубу.

Елена. Полагаю, это в мою честь.

Элисон. Мисс Друри скоро нам наверняка откажет. Слава богу, что ее сейчас нет дома. Нет, ты послушай этот ужас.

Елена. Он пьет?

Элисон. Пьет? (Заметно озадачена.) Нет, он не алкоголик, если ты это имеешь в виду…

Обе молчат, слушая трубу.

Кончится тем, что сюда сбегутся все соседи.

Елена (размышляет вслух). Он играет так, будто собирается прикончить кого-нибудь. Меня, конечно, в первую очередь. Я ни у кого не видела в глазах такой ненависти. Это даже путает. (Идет к буфету за помидорами, свеклой, огурцами.) И странным образом волнует.

Элисон (причесываясь перед зеркалом). Он когда-то даже организовал джаз. Тогда он был студентом, еще до нашего знакомства. Судя по всему, он решил вернуться к этому делу, а кондитерский киоск прикрыть.

Елена. Клифф влюблен в тебя?

Элисон (на мгновение перестает причесываться). Нет… не думаю.

Елена. А ты сама? Ты смотришь на меня так, будто я задала странный вопрос. В твоем положении ты можешь быть вполне откровенна со мной. Я просто хочу помочь. По обычным понятиям, вы ведете себя друг с другом, мягко выражаясь, довольно странно.

Элисон. Ты хочешь сказать, что видела, как мы обнимались?

Елена. Ну, теперь вы это делаете реже. Может, он стесняется меня даже больше, чем Джимми?

Элисон. Мы очень привязаны друг к другу, не больше.

Елена. Серьезно, милая? Так просто не бывает.

Элисон. Ты хочешь сказать, что обязательно должно быть что-то физическое? Может быть, что-то и есть, только это совсем не страсть. Это отдых, радость — как теплая постель. В ней так хорошо и удобно, что ради другого удовольствия лень даже двинуться.

Елена. Не очень я верю в такую лень.

Элисон. А у нас так.

Елена. А как же Джимми? Все-таки он твой муж. Ты же не скажешь, что он это одобряет?

Элисон. Трудно тебе объяснить. Джимми называет это принципом преданности и требует его точного соблюдения. Преданности не только по отношению к нему и его убеждениям, к его настоящему и будущему, но еще и к его прошлому. По отношению к людям, которых он уважает и любит, которых любил. К близким друзьям, которых я в глаза не видела и которые мне, может, и не понравились бы. К его отцу, он год назад умер. Даже к женщинам, которых он любил. Понимаешь?

Елена. А ты сама понимаешь?

Элисон. Стараюсь понять. Но я не могу приучить себя видеть вещи его глазами. Я думаю, он в чем-то не прав.

Елена. Что ж, это обнадеживает.

Элисон. Мы ладим с Клиффом потому, что он добрый и ласковый и очень нравится мне. Но это счастливый случай. У нас все хорошо потому, что Клифф по-настоящему хороший человек. С Хью было иначе.

Елена. С Хью?

Элисон. С Хью Тэннером. Он и Джимми друзья с детства. Мисс Тэннер — его мать.

Елена. Понимаю, это она определила его в кондитеры?

Элисон. Ну, вот. Когда мы с Джимми поженились, у пас совсем не было денег — было что-то около восьми фунтов, и пе было квартиры. У него даже работы не было. Он год как кончил университет. (С усмешкой.) Или, лучше сказать, университет его кончил. Джимми говорит, что его университет даже не из красного кирпича, а так, из белой плитки. Короче говоря, мы поселились у Хыо. Он жил над каким-то складом в Поплар.

Елена. Да, я помню штемпель на твоих письмах.

Элисон. Вот там я и оказалась в свою первую брачную ночь. Мы с Хью сразу невзлюбили друг друга, и Джимми это понял. Он страшно гордился нами обоими, ему очень хотелось, чтобы мы сблизились. Он вел себя, словно ребенок, хвастающийся своими игрушками. У нас было что-то вроде свадьбы. Мы сидели втроем и старательно накачивались дешевым портвейном, который они принесли. Хью чем дальше, тем больше держался с иезуитской оскорбительностью. У него на это редкий дар. Джимми впал в мрачное настроение, а я слушала их разговоры и чувствовала себя полной дурой. Впервые в жизни я оказалась вырванной из своего круга людей, без семьи и друзей. И ведь я сожгла свои мосты. Я знала, что буду выглядеть жалкой идиоткой, если после всех этих скандалов из-за Джимми пожалуюсь папе и маме. Я хорошо помню, это было как раз накануне всеобщих выборов, Найджел тогда выдвигал свою кандидатуру в парламент. Все его время уходило на избирателей. Он, я знаю, сумел бы успокоить и поддержать меня.

Елена (выходя на середину комнаты). Дорогая, почему же ты не пришла ко мне?

Элисон. Ты была где-то на гастролях.

Елена. Да, верно.

Элисон. Несколько месяцев, которые мы прожили в Поплар, были сущий кошмар. Пусть я неженка, капризуля и зазнайка, только мне казалось, что я попала в джунгли. Я не могла себе представить, чтобы два человека, два образованных человека, могли быть настолько жестокими, непримиримыми. Мама всегда говорила, что Джимми ужасно безжалостен, но она не знала, что собой представляет Хью. Это был чемпион по безжалостности. А когда они были вместе, это было что-то чудовищное. Во мне они видели заложника из того социального лагеря, которому объявили войну.

Елена. На что же вы жили все это время?

Элисон. У меня было несколько акций, и какой-то ничтожный процент они приносили, но существовать на это, конечно, было невозможно. Ведь когда мама узнала, что я выхожу замуж за Джимми, она заставила меня передать ей все деньги под опеку.

Елена. Это ее право.

Элисон. Но Джимми и Хью быстро нашли выход из положения. Они первоклассные стратеги. Они стали через меня набиваться в гости к знакомым Найджела, к моим, к друзьям отца — всюду: к Арксденсам, Тарнаттсам, Вайнсам…