Арсений Миронов - Тупик Гуманизма

К счастью, распахнув дверь «кухни», квестор успел сделать только один вдох неведомого газа – видимо, это его спасло. Он почувствовал, что резь в глазах стихает; вскоре восстановилось обоняние – из разбитого окна приятно потянуло знакомым запахом большого города: сладостью горящего мусора с близлежащей свалки на улице Ферсмана, пряно-горьковатым дымком окружного крематория на проспекте Эйринии Хак Амады.

– Милок, ты чего? Чего безобразничаешь? – удивился за спиной старушечий голос. – Ты почто крышу ломаешь, стекла бьешь?

– Молчи, колдунья! – не выдержал квестор. Глотая последние слезы, злобно улыбнулся. – Тебе теперь конец, высшая мера! Нападение на следователя с применением отравляющих веществ – это даже не суд присяжных, это сразу блицприговор магистратуры. Так что пустят тебя на трансплантацию органов. Хотя… органы у тебя дряхлые, никому не нужные, поэтому – прямиком на электрический диванчик, гражданочка.

– Окстись, братец, – бабка махнула на сыщика длинной рукой. – Какой там отравляющий газ? Это я лук резала, в салат покидать. Оно, конечно, слезки текут, ну так это не смертельно.

Из разбитого окна в лицо квестора хлестнуло перегретым городским ветром с колкими песчинками. Он отошел, размазывая едкие слезы по щекам.

– Признавайся, старая ведьма, ведь это ты устроила безобразие в доме? Ты наколдовала?

– Ну я, – вдруг сказала старуха, опустив голову в сером платке.

Квестор замер от неожиданности; тугая волна радости приподняла сердце:

– Рассказывайте, гражданка. Все по порядку. Как вы учинили все это безобразие в здании.

– А что рассказывать-то? Взяла я, значит, отбойный молоточек старый, дедушкин. Восточную стену сломала, крышу старую разобрала, каркас застеклила, чтобы днем солнышко светило. Да разве ж сие незаконно? Не такое уж и безобразие получилось, даже симпатичная очень теплица. Ах, ведь я забыла сказать: у меня разрешение на перепланировку квартиры имеется, в управе выдали!

Квестор утомленно вздохнул. М-да. Рано праздновать победу.

– Я не об этом говорю, гражданка. Следствие интересует ваша роль в организации нападений на жителей этого дома. Рассказывайте, как колдовали, как ворожили, какой энергетикой пользовались для агрессивного телекинеза. Называйте имена сообщников и демонов-покровителей.

– Тьфу, тьфу, тьфу! – Бабка опять замахала на квестора крыльями старенькой шали. – Каких таких демонов, братец? Постой, ты что такое говоришь? Неужто и впрямь на соседей моих нападения приключились?

Квестор покачал головой: значит, добровольно признаваться не хотим. Жаль, потому что времени до штурма остается совсем мало, считаные минуты. Вон уже и огоньки оранжевые мигают за окнами, не иначе вразумители в ракетных ранцах слетаются…

Значит, придется срочно применять инструменты законности и правопорядка.

– Уважаемая гражданка жилец. Следствию необходимо досмотреть все остальные помещения. Сколько комнат закреплено за вами помимо оранжереи и кулинарной студии?

– Еще две, – кивнула старуха.

– Можно произвести досмотр жилых комнат?

– Нет.

– Не понял?

– Нельзя, нельзя произвести досмотр, – спокойно повторила старуха.

Квестор Порфирий Литот негромко рассмеялся. Разумеется, свободная гражданка Ева Дока Певц имеет право не допускать его, великолепного квестора, в свое жилище, если на то нет эксклюзивного ордера Претории. Однако старуха была слишком подозрительной личностью, чтобы так вот нагло качать права.

Да она преступница, это бесспорно. На пороге дома – удар в голову. Это раз. Драгоценные образцы флоры, которые ей явно не по средствам, – это два. Слезоточивый газ – три. Вполне достаточно для предварительного задержания. Тонкая нейлоновая сетка или пенистый клей? Ладно, сетка – сугубо из уважения к возрасту подозреваемой.

И он хладнокровно вынул «сундук» из кармана. Молча направил на ведьму, нажал курок.

Старуха испуганно вздрогнула.

– Что, милок? Не фурычит? – осторожно спросила она.

Квестор пошатнулся. Никогда. Нигде. Ни при каких условиях квесторское оружие не может дать осечки. Если это происходит единожды, модель немедленно снимают с производства. Благо не один десяток институтов сражаются за право поставлять свои разработки федеральным спецслужбам.

Он снова нажал.

И снова сбой. Сундук молчал, сеть не вылетала. Порфирий поднес оружие к округлившимся глазам – на маленьком оранжевом экране, вмонтированном в рукоять, он прочитал краткую надпись:

«НЕЗАКОННЫЙ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ»

А чуть пониже, мелкими буквами: «Федеральная собственность. Если вы нашли это устройство, не трогая его, немедленно свяжитесь с дежурным Службы Вразумления».

– Что-то ты, милок, совсем побледнел, – послышался заботливый голос старухи.

Это какая-то магия, догадался сыщик. Хозяйка – чародейка высочайшего класса! Она способна нейтрализовать квесторское оружие, обладающее, как известно, повышенной энергетической защитой!

Надо брать себя в руки. Лучшая оборонительная тактика – это нападение. Квестор хорошо помнил завет великого сыщика Дригвеста Гатевары [9] См.: Гатевара Дригвест. Хроники Далегора, или Как я с ногами влез в историю человечества. «Фанаберия», – Хлюпбург, 1990 : если отказывает табельное оружие, размахивай наглостью.

– Видите ли, гражданка жилец, – произнес Литот, стараясь сконструировать на лице непринужденную улыбку, – согласно статье 460 Экологического кодекса, «кустарное разведение образцов растительного мира в домашних условиях разрешено только при наличии лицензии Евразийского Экостандарта и в том случае, если заводчик растительности обеспечивает экспертам Комиссии по защите прав растений регулярный доступ в свое жилище для обеспечения мер мониторинга условий содержания растительности и охраны прав растений». Есть у вас лицензия?

Бабка потупилась.

– В случае, если вы пойдете мне навстречу и разрешите доступ в остальные помещения вашего жилища, я обещаю не докладывать о вашем правонарушении в соответствующие органы в течение трех дней. За это время вы успеете оформить лицензию и сможете избежать заслуженного наказания.

– Ну ладно, ладно, – вздохнула старуха после минутного раздумья. – Покажу я вам библиотеку и спальню. Только погодите здесь пять минуточек, я там приберусь.

– У вас есть ровно три минуты, – процедил квестор. Старуха ничего не ответила и скрылась за дверью кулинарной студии. До квестора вновь донесся слабый слезоточивый запах, и верно напоминавший аромат синтетического лука, только гораздо более едкий.

Он покосился на разбитое стекло оранжереи. Там, снаружи, должно быть, все готово к штурму. Разогреваются перед залпом счетверенные децибеллеры, закладываются под язык штурмовикам слабонаркотические энерджайзеры, рассаживаются по крышам снайперы, налаживают устойчивый коннект офицеры сетевой безопасности, разжигают волшебные лучины штурмовые полицейские шаманы. А он здесь – один на один с волшебницей, которая, кстати говоря, уже ухитрилась его обезоружить. Смертельный риск, если вдуматься. Пока старухи нет, надо связаться с вразумителями, скорректировать огонь снайперов. Или нет… злодейку надо брать живой. Пусть лучше высаживают штурмовиков прямо на стеклянную крышу.