Борис Леонтьев - Триумф великого комбинатора
- Название:Триумф великого комбинатора
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Борис Леонтьев - Триумф великого комбинатора краткое содержание
Неужели свершилось долгожданное и, наконец-то, появились новые приключения великого комбинатора после его неудачной попытки перехода румынской границы?! Да, свершилось. Командор теперь – наученный горьким опытом солидный, предприимчивый деятель, "большой интеллигент". Орудует он еще в годы существования "железного занавеса" СССP. Его неуемная энергия направлена главным образом на то, чтобы, добившись крупными махинациями отъема бешеных денег, переправить их в Швейцарию. Конечно, это ему удается провернуть. А потом он отмечает свой триумф – триумф великого комбинатора.
Триумф великого комбинатора - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Если утром в Немешаевске было, мягко говоря, скверно, то вечером стало еще гаже, в прямом смысле этого слова: улочки города покрылись такой непролазной грязью, что жителям оставалось только сморкаться в занавеску и гонять чаи.
Пока Александр Иванович медленно продвигался на вокзал по гадкому бурому киселю и матерился оттого, что грязь залезала в голенища сапог, лицо Петра Тимофеевича медленно покрывалось россыпью цыганского пота ибо, он увидел в дверях тонкие красноармейские усики, принадлежащие молодцу с короткой мальчишеской стрижкой... На колючих плечах молодца покоилось двубортное плащ-пальто из прорезиненной ткани цвета хаки с отложным воротником. К воротнику были пришиты шинельные петлицы ОГПУ. Цвет петлиц указывал на то, что их владелец является капитаном.
Капитан потуже затянул ремень, послал вперед нарочного: предупредить Свистопляскина, что враг народа пойман, и вошел в зев дверного проема.
– Собирайтесь, Петр Тимофеевич...
– Куда?
– Туда, где вас быстро разъяснят.
– Где?
– Не будьте наивным!
Петр Тимофеевич суетливо начал надевать на себя пальто.
– Да не наряжайтесь вы в теплое, – дохнув на него водкой, забурчал капитан. – У нас в управлении жарко! В частности тебя, пупырчик нэпманский, будет мучить зной.
Капитан противно рассмеялся.
Они вышли на улицу Парижской коммуны. Дождь, дождь, дождь не переставал идти. Сквозь мутно-серую завесу виднелся черный воронок. Открылась задняя дверца. Пахнущий махоркой салон принял в свои объятья несчастного нэпмана. Ключников в последний раз посмотрел на двухэтажный дом No 23-бис. Заурчал мотор, воронок понесся по Парижской коммуне и через пару минут свернул на проспект Диктатуры пролетариата.
В тесной приемной начальника немешаевского ОГПУ кипела деятельность: проносились фельдъегери, адъютанты, вельможи во френчах, юркие и не так чтобы штатские, моложавые барышни с блокнотиками в руках; широкогрудая секретарша Сонечка ритмично выстукивала приказы и постановления на пишущей машинке "Эрика". Ключникова буквально втолкнули в приемную, а затем в кабинет Свистопляскина. Мебель в кабинете была большей частью старинная, конфискат. В серванте стоял мейсенский, с темными узорами сервиз, тоже конфискат.
Роман Брониславович поднялся из-за стола, поначалу был чрезвычайно вежлив с арестованным, затем вежливость сменилась повышенным тоном, потом криками, после криков к допросу приступил капитан Ишаченко. Альберт Карлович ловким движением кадровика раскрыл желтую папку, с минуту порылся в ней, вытянул из общей пачки какой-то листок, пробурчал: "Вот с этой, пожалуй, мы и начнем", подошел к Ключникову, двинул ему по челюсти, рявкнул:
– Ну что, козел, горя хапануть хочешь!
Капитан был в гневе. Губы дрожали.
– Начнем, гнида, с "Карт-бланша". Чем вы занимались в "Карт-бланше"?
– Я...
– Отвечать, лошадь нэпмановская!
"Сам такой. Держиморда!" – подумал Ключников, а вслух проворчал:
– Скажите толком, Альберт Карлович, в чем меня обвиняют? – Кто подтолкнул репортера Фицнера к написанию антисоветской статьи? Кто?
Капитан щелкнул пальцем, ввели Василия Марковича с синяком под глазом.
– Вам знаком этот человек? – яростно спросил капитан, обращаясь к Фицнеру.
Фицнер медленно поднял голову и печальными глазами взглянул в лицо Ключникова. Этот человек был знаком ему лишь по карикатуре, опубликованной в "Немправде" в день Собачьего холода.
– Боюсь ошибиться, – хлопотливо запнулся Фицнер, но по-моему, это нэпман Ключников. – Хорошо. А вы, гражданин Ключников, узнаете этого человека?
– Не имею чести.
– Та-ак... – протянул капитан. – Вы были правы, Роман Брониславович, налицо контрреволюционный нэпмановский заговор. Цель – путем вооруженного выступления, скажем, в ночь с 24 на 25 мая текущего года, разгромить советские учреждения и захватить, таким образом, власть в свои руки... Ключников лишь пешка в этом заговоре. Фицнер – ответственный за захват печатных органов Немешаевска... Репортер Фицнер, вам знаком этот документ?
И с этими словами он поднес к носу Фицнера листок оберточной бумаги, на котором огромными буквами было напечатанно:
ВОЗЗВАНИЕ Немешаевцы! Советская власть доканала справедливых немешаевских тружеников. Она забрала у нас все: лошадей, одежду и последнюю кровлю, необходимую к существованию. Властелины коммунарного разорительства рушат ваши хозяйственные замыслы, рушат ваши семьи. Граждане! С этими приятелями чертей, разбойникам пособничающими, хулиганам потакающими, грабителям помогающими, религию и церковь православную оскверняющими надо кончать! Надо с дубинками в руках избавиться от этих приятелей жидовских кормителей. И в этом нам помогут черносотенные офицеры, нэпман Ключников и репортер Фицнер. Выступаем в ночь с 24 на 25 мая.
Долой Советы! Долой ОГПУ!
Василий Маркович читал воззвание про себя и с каждой прочитанной строчкой обнаруживал в себе внутренний страх, о чем свидетельствовало частое щелканье языком и губами. Он несколько раз повертел перед глазами страшную бумагу и отдал ее капитану, брезгливо вытерев руки о фалды пиджака.
– Клевета поносная!!! Вы же меня знаете, Альберт Карлович! Я этого не мог написать!
– А кто написал, Пушкин?
– Только не я... – дрожащим от волнения голосом ответил Фицнер.
– А ну-ка, Альберт, дай-ка мне какую-нибудь статью этого подонка... – участливо пробормотал Свистопляскин. – Так... Сверяем... Получаем... Да это же ваш стиль, Василий Маркович! Нехорошо! Очень плохо!
– Я не писал! – несколько поднимаясь, вспыхнул репортер. – Ну, это же заговор! – Свистопляскин был очень доволен. – Все ясно, – продолжал Ишаченко. – Кто вами руководит?
Где штаб? Штаб, спрашиваю, где? Отвечать!
Ключников и Фицнер, не сговариваясь, выжидательно молчали. – Хорошо. Я вас заставлю говорить! Вы у меня петь будете!.. Гражданин Ключников, вы имели знакомство с гражданином Суржанским?
– Ираклием Давыдовичем?
– Ираклием Давыдовичем, мать его!
– Да, я его знаю!
– А знаешь ли ты, нэпман поганый, что твой дружок расстрелян?
– Я...
– А вот и его показания...
Ключников взял листок.
– Можешь, подлюка, не читать. Я тебе, жидомор, так все скажу. Суржанский был обвинен во вредительстве. Он предал идеалы революции. Готовил диверсию – разрушение пивного ларька на Центральной площади.
– Это же мой ларек! Сами подумайте, какой смысл мне его взрывать?!
– Взрывать? Ты, сказал взрывать? Так. Понятно! Вот, вы и признались, Петр Тимофеевич. Понимаешь ли ты, тварь, что, если мы расстреляли, как собаку, Ответ-работника исполкома, то с тобой мы вообще возиться не будем?! Жилы порвем!
И тут Петр Тимофеевич понял, что вся его жизнь висит на волоске.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: