Георгий Адамович - Эпизод сорокапятилетней дружбы-вражды: Письма Г.В. Адамовича И.В. Одоевцевой и Г.В. Иванову (1955-1958)

Уже вскоре Адамович начал подумывать о другой работе. В конце 1948 г. Алданов предлагал ему помочь получить место переводчика в ООН, от которого Адамович не без сожаления отказался, отшутившись в письме Алданову от 21 января 1949 г.: «Английский я знаю плохо и не возьмусь быть не только interpret’ом, но и traductent’oм. Переведешь не так Вышинского, а потом будет война» [22] BAR. Coll. Aldanov. .

Советское посольство финансировало «Русские новости» до конца 1949 г., после чего Ступницкий продолжал издавать ее сам, несколько изменив курс. Как выразился А.В. Бахрах в письме к Г.П. Струве от 11 октября 1984 г., «когда газета начала давать крен, мы все сообща ее покинули» [23] Hoover. Gleb Struve Papers. .

16 августа 1949 г. Адамович писал А.В. Бахраху: «Алданов разводит руками. <���…> “Признаться, Г<���еоргий> В<���икторович>, я был очень огорчен, узнав, что Вы в эту газету вступили…”. Т. е. в 1945 году! На что я ему бурно возразил, что от тогдашнего желания целоваться со Сталиным не отрекаюсь» [24] BAR. Coll. Aldanov. .

В этом своем настроении Адамович был далеко не одинок. Сам Бахрах считал точно так же и гораздо позднее, 8 мая 1977 г., писал Струве, отвечая на его запрос о сотруднике «Русских новостей» Татаринове: «Я, например, знаю, что совершил ошибку, но мне в каком-то смысле жалко тех, которые этой ошибки не совершали и всегда видели все в черном цвете. <���…> Татаринов покинул Ступницкого вместе с Адамовичем, мной, еще кем-то (имен уже не помню)» [25] Hoover. Gleb Struve Papers. .

Судя по всему, направление газеты с самого начала не совсем его удовлетворяло, но печатные органы противоположного толка удовлетворяли еще меньше. 16 августа 1949 г. Адамович писал Бахраху, уже окончательно прекращая сотрудничать в «Русских новостях»: «Я считаю, что в орган николаевского типа нам идти негоже, ибо считаться блядьми еще хуже, чем большевиками» [26] BAR. Coll. Bacherac. . И это несмотря на то, что других средств к существованию, кроме газеты, у него не было, а газеты с литературным отделом в эмиграции после войны можно было пересчитать по пальцам на одной руке. В то время он соглашался почти на любую работу, лишь бы она не шла вразрез с его убеждениями. Тому много свидетельств в его письмах той поры, пестрящих фразами вроде: «Конечно, на любые предисловия я согласен и рад. О Розанове, о Достоевском, о Вас — о ком угодно» [27] Письмо Г.В. Адамовичу А.В. Бахраху от 11 сентября 1947 г. // Ibid. .

Новая перспектива забрезжила в начале 1950 г. Алданов в письме Адамовичу от 19 февраля 1950 г. писал: «И от Кусковой, и от Маклакова, и от Кантора слышу, что Вы будете редактором новой газеты. Вчера получил от Михаила Львовича приглашение в ней сотрудничать. Вчера же его отклонил по причинам, которые Вы знаете или о которых догадываетесь. <���…> Ради Бога, в первой же передовой статье сожгите то, чему поклонялись, — если не Вы, то экс-патрон. Но сожгите так, чтобы всем было ясно: сожжено все, пепел развеян, началась новая страница. Тогда я хоть читать буду с удовольствием» [28] BAR. Coll. Aldanov. . Предприятие с газетой осталось только на бумаге, хотя к совету Алданова Адамович отчасти прислушался и постепенно начал печататься в антисоветской эмигрантской прессе: с 1951 г. — в нью-йоркском «Новом русском слове», а с 1956-го — ив парижской «Русской мысли». Вряд ли он пришел к этому без долгих раздумий. Публичного покаяния, впрочем, он писать не стал и мостов в передовых статьях не сжигал, что не преминула отметить эмигрантская общественность [29] Напр., Г.П. Струве во врезке к своей статье «Десница и шуйца г. Адамовича» писал: «Нижепечатаемая статья была предложена мной некоторое время тому назад нью-йоркскому “Новому русскому слову”, поскольку после появления на страницах этой газеты бывших сотрудников парижских “Русских новостей” — сначала В.Е. Татаринова, а потом Г.В. Адамовича — для меня встал во всей остроте вопрос о возможности “литературного сотрапезничества” (выражение моего покойного отца в его знаменитой статье о В.В. Розанове) с ними. Я пришел к заключению, что подобное “сотрапезничество” с недавними сотрудниками парижской советской газеты, с такой легкостью перекочевавших без всяких объяснений в нью-йоркскую антибольшевистскую газету, мыслимо лишь в том случае, если мне будет позволено сказать со всей откровенностью, что я думаю об Адамовиче и его писаниях последних лет. Несмотря на то что редактор “Нового русского слова” широко допускает на страницах своей газеты полемику между отдельными сотрудниками, он отказал в напечатании моей статьи, и я счел вынужденным напечатать ее в другом месте» (Русская мысль. 1951. 13 июня). .

Хотя Адамович и любил говорить о том, что «на биографию не рассчитывает», собственная репутация его не могла не интересовать. 16 февраля 1952 г. он задумчиво сообщает Бахраху: «Вейдле поехал в Мюнхен для радио. Это в смысле возможности испортить биографию хуже, чем газета, а он человек осторожный» [30] BAR. Coll. Bacherac. .

15 марта 1953 г. в письме Алданову Адамович выражает сомнение по поводу своего участия в будущей газете, которую собирался открыть С. Мельгунов: «Испортить себе биографию участием в таком предприятии можно еще успешнее, чем писанием в “Русских новостях”. Но я на биографию не рассчитываю. <���…> …Их (т. е. Мельгунова и его друзей) сомнения о том, не осквернятся ли они, приглашая “большевика” или хотя бы “экс— больш<���евика>”, мне противны» [31] BAR. Coll. Aldanov. .

Общественное мнение, оглядка на Алданова, желание не покидать окончательно Париж и русскую литературу в Париже, а также рухнувшие в очередной раз надежды на изменение советского строя к лучшему сделали в конце концов свое дело. 11 февраля 1956 г. Адамович сообщил Алданову: «Я получил от Водова письмо с предложением сотрудничества. <���…> Что на меня будут всех собак вешать, — теперь скорей слева, чем справа, — не сомневаюсь. Но меня это мало трогает. Сотрудничество в “Р<���усской> м<���ысли>” мне было бы скорей приятно, потому что это — Париж, а не что-то заокеанское и далекое, как другая планета. <���…> Политика в ней такая же, как везде, — т. е. в “Н<���овом> р<���усском> с<���лове>”, — но налет провинциальности, по-моему, сильнее. Но это — не препятствие» [32] BAR. Coll. Aldanov. .

Финансовые же проблемы удалось решить еще раньше, причем совершенно неожиданным для Адамовича образом: по рекомендации Б.И. Элькина, душеприказчика Милюкова и редактора книги Адамовича о Маклакове, ему удалось устроиться преподавателем в английском университете. В начале 1950 г. он читает лекции о поэзии в Оксфорде, ас 1951 по 1960 г. преподает в Манчестерском университете.