Дария Беляева - И восходит луна

- Если я верно понимаю, председатель этого семейного совета - Олайви.

Олайви вскинула бровь.

- Надо же, кто-то об этом вспомнил, - голос у нее был красивый, грудной, спокойный. Она сказала:

- Передаю слово моему мужу. Моя забота председателя заключается в том, чтобы переводить его эмоциональные излияния на язык, понятный людям более рационального склада.

Олайви говорила странно, у нее был высокий слог, как в книгах, подкрепляемый театральной интонацией.

Ноар вдруг остановился как вкопанный, потом сказал:

- Да. Да. Точно.

Давным-давно Грайс не видела его таким. Он был не напуганный, а может даже наоборот - радостный, предвкушающий, но в то же время очень нервный. Грайс, в общем-то, видела его таким два раза. В детстве, когда его едва не сбил поезд, пока он пытался спасти привязанного к рельсам кота. И не кот волновал Ноара, его волновала опасность, волновала вероятность умереть. Второй раз Ноар был таким, когда в первый раз просил у нее денег. Глаза его горели, губы были плотно сжаты, будто он пытался не улыбнуться. Он тогда думал, что за ним будут охотиться.

В последующие их редкие встречи Ноар таким уже не был, его решили взять измором, и он был скучный, раздосадованный.

Но сейчас он выглядел почти счастливым.

- В Нэй-Йарке совершено еще четыре убийства. Убийц не четверо. Эти убийства совершены примерно в одно время. Все жертвы - культисты Дома Хаоса. Вашего дома, если вы помните. Ваша паства. И, кстати, послания все доходчивее. Мы с Грайс были названы выродками, не достойными жизни, грязными шлюхами, возлежащими с чудовищами и продолжающими их род, господствующий над человечеством. Это цитата.

Маделин засмеялась:

- У меня есть версия. Одна из убийц - Олайви, это в ее стиле. Расходимся.

Ноар хмыкнул, а потом продолжил очень быстро:

- Они хотят добраться до нас.

И не смог сдержать улыбки.

Олайви вскинула бровь. Кайстофер сказал:

- Но если еще не добрались, может быть, не имеют на это смелости. Иначе зачем сублимировать таким образом?

- Запугивают? - предположил Дайлан. Лаис снова поднял руку:

- А про тех, кто не жрецы что-то говорилось?

- Да! - сказал Ноар. - Что вы тоже достойны мучительной смерти за предательство, однако худшие из разделяющих ложе с богами те, кто могут оставить им потомков.

- Все-таки это Олайви.

- А я все-таки не понял, это значит, что нас тоже хотят убить или нет?

- Я откуда знаю?!

- Ты - коп.

Олайви подняла руку, и Ноар взял паузу. Она сказала:

- Синхронный перевод затруднен, поэтому приступаю к последовательному. В городе орудует некоторая группа людей, считающая личным оскорблением способность богов размножаться, используя для этого людей, происходящих из определенных семейств. Ублажать богов с точки зрения данной категории лиц так же является не совсем этичным. Для убеждения в правоте собственных взглядов, группой используется насилие, которое, возможно, постигнет не только символические цели, но и вполне реальные.

У Грайс перехватило дыхание. Она друг нащупала под столом теплую руку Кайстофера. Он коротко сжал ее и отпустил - это было неприлично. Она искала у него защиты, но не знала, хочет ли он защитить ее.

- Так давайте их убьем, - сказал Дайлан. - Следующий!

Аймили засмеялась, Кайстофер только вскинул бровь.

- Сначала стоило бы найти их, - сказал Кайстофер. - Полиция с этим не справляется?

- Работает над этим. Но я знаю кое-что получше. Мне нужны напарники. Мне нужна моя кузина, ведь она знает наш культ, и Аймили, чтобы наложить иллюзию.

Грайс облизнула губы. Ей не хотелось и в то же время хотелось участвовать в этом. Сегодня утром она чувствовала себя такой наполненной и важной, и одновременно с этим ей было страшно.

- Заинтриговал, - промурлыкала Маделин. - Продолжай.

- И мы пойдем к Охотникам? - поинтересовалась Аймили.

- В Аргентину? - спросил Лаис. Но Ноар только покачал головой, Грайс увидела на его лице тень стыда.

- Я был среди них. И да, мы пойдем к ним. Точнее, к кое-кому, кто был Охотником. Если сможем втереться к нему в доверие.

Грайс вспомнила, как яростно Ноар доказывал, что Охотники непричем. Что заставило его изменить свое мнение?

Олайви чуть заметно улыбнулась, остальные молчали.

- Да! Да! Когда меня выкинули отовсюду, как щенка, мне некуда было больше идти. У меня остались контакты. Некоторые. Там я могу узнать больше. Может, это охотники-ренегаты. Но я не могу заявиться туда, как я сам. Теперь-то. Мне нужна Аймили. А Грайс могла бы сыграть девушку, погибшую в аварии два года назад.

- Мертвую?

- Лаис, ты идиот. Живую. Подстроившую свою смерть, чтобы присоединиться к Охотникам или им сочувствующим. Она - жрица, там на нее обратят внимание. А мы с Аймили ее прикроем.

- Без меня Аймили никуда не пойдет!

- О, Лаис, ты мой герой, - сказала Аймили. - Никогда не бросишь девушку в беде.

- В общем, мы проберемся туда и узнаем, как жрецы попали в среду Охотников. По крайней мере часть группы совершенно точно принадлежит нашей семье. И таким образом мы обезопасим себя, а я, кроме того, получу повышение. Кто за?

Маделин засмеялась:

- Я!

- Да, я тоже за, мы ведь не участвуем!

- И я! - сказал Лаис.

- Да, мне нравится идея. Давайте мы типа агенты MИ-6, а они советские шпионы.

Олайви сказала:

- Глупый план. Но я не имею ничего против. Он меня не касается.

Какая же она холодная, подумала Грайс. Сама она молчала, ей было неловко, и она правда не знала, что ответить.

- Грайс никуда не пойдет, - сказал Кайстофер. Он встал из-за стола, протянул Грайс руку, не схватил ее, а предложил. А Грайс ужасно испугалась, представив что могут сделать с ней Охотники. Она вложила в руку Кайстофера свою и подумала, что так все будет кончено, не придется ничего решать.

Часть ее жалела, но другая часть чувствовала себя очень спокойно.

Кайстофер сказал:

- На этом наше участие в семейном совете завершено.

Как только они вышли за дверь, кто-то, Грайс не рассмотрела, кто именно, швырнул об косяк двери что-то стеклянное.

Разумеется, Грайс потеряла к себе уважение, и еще три недели ей пришлось прожить с этим неприятным чувством. Ей стоило бы согласиться, в конце концов, дело было серьезное. Ей стоило бы проявить себя, как ответственного, взрослого, готового к сотрудничеству человека, а она была напуганной девочкой.

Ноар при каждой встрече, а встречались они не так часто, как могли бы, слава богам, называл ее трусихой, Аймили говорила ей забить на это и жить дальше своей робкой, правильной жизнью.

- Приключения просто не для всех, - рассуждала она. - Мы справимся и без тебя, поверь. Прими себя такой, какая ты есть, расслабься. Я бы посоветовала тебе потянуть косяк, но не буду нарушать твоих ригидных принципов.