Иннокентий Анненский - Книга отражений. Вторая книга отражений
- Название:Книга отражений. Вторая книга отражений
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Ломоносовъ»77e9a3ea-78a1-11e5-a499-0025905a088e
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-91678-232-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Иннокентий Анненский - Книга отражений. Вторая книга отражений краткое содержание
Метод Иннокентия Анненского, к которому он прибег при написании эссе, вошедших в две «Книги отражений» (1906, 1909), называли интуитивным, автора обвиняли в претенциозности, язык его объявляли «ненужно-туманным», подбор тем – случайным. В поэте первого ряда Серебряного века, выдающемся знатоке античной и западноевропейской поэзии, хотели – коль скоро он принялся рассуждать о русской литературе – видеть критика и судили его как критика. А он сам себя называл не «критиком», а «читателем», и взгляд его на Гоголя, Достоевского, Тургенева, Чехова, Бальмонта и прочих великих был взглядом в высшей степени субъективного читателя. Ибо поэт-импрессионист Анненский мыслил в своих эссе образами и ассоциациями, не давал оценок – но создавал впечатление, которое само по себе важнее любой оценки. Николай Гумилев писал об Иннокентии Анненском: «У него не чувство рождает мысль, как это вообще бывает у поэтов, а сама мысль крепнет настолько, что становится чувством, живым до боли даже». К эссе из «Книг отражений» эти слова применимы в полной мере.
Книга отражений. Вторая книга отражений - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Но Бальмонт лирически их оправдал. Постигший таинство русской речи, Бальмонт не любит окаменелости сложений, как не любит ее и наш язык. Но зато он до бесконечности множит зыбкие сочетания слов, настоящее отражение воспеваемых поэтом минутных и красивых влюбленностей:
Нет больше стен, нет сказки жалко-скудной ,
И я не Змей уродливо-больной ,
Я Люцифер небесно-изумрудный 197.
Или с красивым хиазмом:
Воздушно-белые недвижны облака,
Зеркально-царственна холодная река 198.
Параллельные:
Их каждый взгляд рассчитанно-правдив ,
Их каждый шаг правдоподобно-меток 199.
Оксюморные:
В роще шелест, шорох, свист,
Отдаленно-приближенный … 200
Вольно-слитые сердца… 201
Перепевные:
Радостно-расширенные реки 202.
Лирические красочные:
В грозовых облаках
Фиолетовых, аспидно-синих 203.
Лирические отвлеченные:
Призраком воздушно-онемелым … 204
Сирено-гибельных видений… 205
Смерть медлительно-обманная … 206
( II, 318 )
(Я) мучительно-внимательный … 207
Отвратительно-знакомые щекотания у рта… 208( ibid. ).
Мы с тобою весь мир победим:
Он проснется чарующе-нашим 209.
( II, 284 )
Интересны сложные сочетания, которые кажутся еще воздушнее обычных:
Лиловато-желто-розовый пожар 210.
Все было серно-иссиня-желто… 211
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны 212.
Есть пример разошедшегося сложного сочетания:
Скептически произрастанья мрака,
Шпионски выжидательны они 213.
Отрицательность и лишенность в словах Бальмонта очень часты. Вот конец одной пьесы:
Непрерываемо дрожание струны,
Ненарушаема воздушность тишины,
Неисчерпаемо влияние Луны 214.
«Безъ» и «без» – в одном сонете повторяются 15 раз; этот же предлог в слитном виде (II, 127) придает особо меланхолический колорит пьесе «Безглагольность» (см. выше).
Большая зыбкость прилагательного, а отсюда и его большая символичность, так как прилагательное не навязывает нашему уму сковывающей существенности, делает прилагательное едва ли не самым любимым словом Бальмонта. Есть у него пьеса «Закатные цветы» (II, 105), где скученность прилагательных красиво символизирует воздушную навислость слоисто-розовых облаков.
Поэзия Бальмонта чужда развитых, картинно-обобщающих сравнений Гомера и Пушкина.
Его сравнения символичны – они как бы внедрены в самое выражение.
Вот пример:
И так же, как стебель зеленый блистательной лилии,
Меняясь в холодном забвенье, легенды веков, —
В моих песнопеньях, – уставши тянуться в бессилии, —
Раскрылись, как чаши свободно-живущих цветков 215.
Звуковая символика Бальмонта никогда не переходит в напряженность и не мутит прозрачности его поэзии.
Вот несколько примеров звуковой символики.
Символизируется застылость:
Как стынет скованно вон та сосна и та 216.
дыхание:
Дымно дышат чары царственной луны 217…
шуршанье:
О как грустно шепчут камыши без счета;
Шелестящими, шуршащими стеблями говорят 218.
озлобленность:
Я спал, как зимний холод,
Змеиным сном, – злорадным 219.
Есть у Бальмонта две звуко-символические пьесы.
В шуме ш – с :
В ро щ е ш еле с т, ш орох, с вист
С мутно ш епчутся вер ш ины
И бере з ы и о с ины.
С и з мененной вы с оты
С онно падают ли с ты.
В сонорности л :
С л одки ско л ьзнуло вес л о.
Л асково м л еет прох л ада.
«Ми л ый! Мой ми л ый!» – Свет л о,
С л адко от бег л ого взг л яда.
Л ебедь уп л ы л в по л умг л у,
Вда л ь под Л уною бе л ея.
Л астятся во л ны к вес л у,
Л астится к в л аге л и л ея.
С л ухом нево л ьно л ов л ю…
Л епет зерка л ьного л она.
«Ми л ый! Мой ми л ый! Л юб л ю!» —
По л ночь г л ядит с небоск л она 220.
Вот несколько примеров перепевности:
Так созвучно, созвонно 221.
Узорно- играющий, тающий свет 222.
Тайное слышащих, дышащих строк 223.
Радостно-расширенные реки 224.
…цветок, отданный огненным пчелам… 225
Бальмонт любит в синтаксисе отрывистую речь, как вообще в поэзии он любит переплески и измены.
Счастливый путь. Прозрачна даль.
Закатный час еще далек.
Быть может, близок. Нам не жаль.
Горит и запад и восток 226.
Или:
Назавтра бой. Поспешен бег минут.
Все спят. Все спит. И пусть. Я – верный – тут.
До завтра сном беспечно усладитесь.
Но чу! Во тьме – чуть слышные шаги.
Их тысячи. Все ближе. А! Враги!
Товарищи! Товарищи! Проснитесь! 227
Возьмите еще «Русалку», сплошь написанную короткими предложениями (II, 286), или во II томе пьесы на с. 32, 51, 151, 152.
Выделенью коротких предложений соответствует у Бальмонта красивое выделение односложных слов в арсисе (пьесы: «Придорожные травы», «Отчего мне так душно?» – час, миг, шаг ).
У Бальмонта довольно часты во фразе троения слов или речений с разными оттенками:
С радостным:
И утро вырастало для нас, для нас, для нас 228.
Меланхолическим:
И сердце простило, но сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.
Мрачным:
Било полночь в наших думах,
Было поздно, поздно, поздно 229.
Ритмы Бальмонта заслуживали бы особого исследования. Я ограничусь несколькими замечаниями.
Наши учебники, а вслед за ними и журналисты, говоря о русском стихе, никак не выберутся из путаницы ямбов и хореев, которые в действительности, кроме окончания строки, встречаются в наших стихотворных строках очень редко. Например, почти весь «Евгений Онегин» написан 4‐м пэоном.
Бальмонт едва ли не первый показал силу первого пэона как основного ритма пьесы, который дал возможность утилизировать сочетания четырехсложных слов с ударением на первом слоге.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка:
