Валерий Рыжков - Капитан Ориона

Человек, так, и не развил других возможностей от сотворения мира, как ходьба, бег, лазание, плавание, ползание. Некая трансформация личности, может быть, и произошла из-за скорости, комфорта, и стиля жизни, но за это человек вынужден дорого платить. Высока ставка жизни – высока и её цена.

Архитектура утрачивает свои позиции, потому что перестала черпать вдохновение из литературы, музыки и живописи. Искусства получили новый посыл от свободы личности. Начался путь самовыражения через слово поэзии, звуки мелодий, и игру красок.

Люблю поэтов и художников, и библиотекарей, одни замечательно говорят, другие отлично видят, третьи терпеливо читают.

Почему только поэты говорят о любви, искренно ревнуют, учат верить и ждать, и остаются верными солдатами настоящему чувству. Только в русском языке есть смысл образующая связь времен и пространства. Если не понятно слово, то переведи его на французский, английский, или арабский, а потом снова на русский язык, и тогда поймешь, что данное слово, самое подходящее, и оно обретет, тот настоящий смысл сказанного. Исключительность, без исключения из правил, это и есть существование всеобщности.

Люблю я поэтов – веселый народ.

Даже, когда они плачут. Поэт больше, чем поэт. Он громадище! Поэт говорит по настоянию души. Когда хочет, и как хочет. Трудно быть поэтом в перестройку, где каждый третий мнит себя, или буржуем, или анархистом.

По поэтам судят о нравах женщин, только они умеют восхищаться холодностью, или страстностью женщин. Самые лучшие женщины любят поэтов за то, что те умеют по настоящему восхищаться и поклоняться, как жрицам любви. Хороший аппетит в словах по молодости, а в старости остается потребность в них, как в витаминах.

Люблю я художников – страстный народ.

Жена Художника жертвенно поднимает глаза к потолку мастерской комнаты, и с изломанными жестами рук, произносит, что любовь для нее не семейные узы, а служение искусству художника, которое, как известно, принадлежит народу. Я согласен, несправедливо, потому что она Муза для художника, а по иронии судьбы творчество большого художника принадлежит всему миру.

Последняя работа Художника осталась не завершенной, картина закрыта плотной скатертью от любопытных посетителей. В мастерской лежит мольберт с засохшими красками, который скорее представляет собой полотно законченной картины. Это произошло на восемьдесят седьмом году жизни художника, когда в его руке кисть замерла на мгновение, как дирижерская палочка, и он бросил эту кисть с красной каплей краски на мольберт, воскликнув: «Всё! Лучше я написать не могу, хуже не хочу». И покинул мастерскую навсегда.

Жена Художника обращается к любительнице по рисованию, оценивая достоинства картины, написанные ночью, когда цвет красок на полотне не отражают солнечной палитры, где краски играют больше полутенями, и она советует: «Чуть отпустите себя! Тут нужен кураж, и тени заиграют светом».

Кураж это путь к свободе. Художники пленэристы рисуют воздух природы, баталисты – огонь победы, портретисты – психологию натуры. Художники любители чаще рисуют одиночество.

Живость красок иногда зависит от сложных химических взаимодействий металлов и катализаторов. Вся красота мира зависит от химии красок, как любил говорить Дмитрий Менделеев.

Мастерская художника Куинджи. Там демонстрируются картины его учеников и мэтра на одну тему «Березовая роща». Соревнование с молодостью, кто лучше Учитель или Ученик. Тут Архип Куинджи играл в шахматы с Дмитрием Менделеевым, и тот помог ему составить некоторые краски, используя знания химии металлов.

Константин Коровин раскрыл солнечные краски после путешествия по Италии, где белый цвет, как и голубой, признан цветом скорби и печали, а для нас жителей Севера является цветом радости, из которого рассыпается радужный свет. Человек чаще скорбит от того, что имеет много, и радуется чаще тому, что размером с ячменное зернышко.

Свобода модерна раскрыла новые краски нашей жизни. Художники долго придерживались красных и золотых цветов, как символов торжественности и богатства. Художники импрессионисты превратили цвет в блестки и зигзаги, в нарушении всей цветовой логики света.

Люблю я музыкантов – смелый народ.

Петербург, как Прага или Вена, пресыщена во все века гармоничным, элегантным и уравновешенным искусством музыки. Всегда высокий вкус слушателя взыскательно относится к исполнительскому таланту, тут идеологическим авторитетом публику не взять, только творением рук, безупречным звуком и без фальши нот. Композитор Скрябин впервые заговорил о цветомузыке, прогуливаясь по Парижу, в самый мирный период жизни планеты перед Первой мировой войной, после приезда из Петербурга, когда воздух был насыщен миром и любовью. В таких случаях говорят, молчали пушки, музыка звучала. Скрябин спорил с Римским – Корсаковым за звук и цвет одной ноты фа-диез-мажор. Они видели и слышали этот звук в разной волновой интерпретации.

Пианисты в своих концертах любят сочетать произведения Рахманинова и Мусоргского, или Чайковского и Рахманинова. Сергей Рахманинов пробудил двадцатый век «Весной» и вторым фортепианным концертом. Композиторы открыли музыкальный модерн двадцатого века, как например, Александр Даргомыжский пушкинским «Дон Жуаном», Модест Мусоргский гоголевской «Женитьбой», Сергей Рахманинов пушкинской поэмой «Скупого рыцаря». Ни на каждый язык переводятся стихи Пушкина, но в музыкальности не откажешь поэту, как и таланту русских композиторов, которые донесли в звуке, не искажая стиль, и не теряя смысл великих творений.

Шифр цвета потерял свое могущественное воздействие на психику человека. Мир утонул в иллюзии, утратив чувство времени. И модерн вернул краскам энергию электричества и копоть газовых горелок. И теперь синонимами цветовой гаммы являются электричество, газ, металл и силикон.

Цвет и форма, звук и ритм, запах, и прикосновение создают новое мироощущение, сочетание белого и черного, а между ними радужный мир. Ограничение человека, в какой либо части искусства приводит к диссонансу межличностных отношений, нарушая гармонию человеческого порядка, создавая предпосылки к унисексу, и обретению навязчивого страха одиночества. И тогда природа искусства становится суррогатной матерью, или клубом для джентльменов – отшельников. Этому диссонансу противостоит только большое искусство.

Модернизм создал новую единую эстетику, соединив прогресс науки и культуры. Модернизм стал тем, кем хотел быть, а именно другим искусством, другого поколения, других людей.

На углу набережной Фонтанки и Пантелеймоновской улицы изредка появляется человек странной наружности, долговязый, худой, с капитанской выправкой, осенью и весной всегда в длиннополом пальто и шляпе. К нему молча, подходят люди в ожидании какого-то чуда. Он хранит молчание, крупные черты лица придают его мимике застывшую оживленность. С этого угла открывается удивительный сказочный вид на Летний сад, на Фонтанку, на Церковь, похожую на корабль с алыми парусами, и на дворцы, и на дома с таинственными маскаронами.