Вардан Айгекци - Басни средневековой Армении [без иллюстраций]

Мудрец вопросил деревья: «По какой причине, чем больше вы растетевверх, тем глубже запускаете корни?». Они говорят: «Как же ты, — мыслитель и не знаешь, что мы не могли бы нести столько ветвей и противиться натиску ветра, если бы мы не пускали глубоких разветвленных корней? Видишь наших братьев, бук и сосну: они хоть и не ветвисты, но, глубоких корней не имея, не могут противостоять ветру».

Тому, кто хочет изучить суть вещей, в области тела или духа, надлежит начинать с прочных основ, дабы не пасть от испытаний и дабы творить полезное дело. Если же начать поверхностно и не углубленно, то легко можно быть повергнутым.

Муравей проворен в работе и весьма находчив, но завершает он свое дело стойкостью и терпением.

Охотник поймал куропатку и хотел ее зарезать. Говорит куропатка, плача: «Не режь меня, я пригоню для тебя очень много куропаток и предам их воле твоей». И говорит ей охотник: «Сейчас ты умрешь от руки моей, ибо предаешь на смерть ближних своих и племя свое».

Был осел, а прикинулся львом, ибо накинул на себя львиную шкуру и издали наводил страх и даже обратил в бегство стада коров и отары овец. А когда подул сильный ветер и сорвал с него львиную шкуру, обман его стали обличать, и все приложились к нему, — одни стегали, другие били его. Ибо то был осел, а перед всеми прикидывался львом.

Лягушка навесила на себя ступку и банку для мази, бродила всюду и говорила: «Я врач, ученый, и от всех болезней я знаю лекарство». И собрались к ней все животные для лечения. Пришла лиса и, увидев этого врача, говорит: «Ты сама вся, от головы до пят, в бородавках и прыщах, а других врачуешь».

Бог некогда, создавая творения, убоялся прекословия. И смешал он тяжелое с легким, слабое с сильным, дабы, если они противостанут, то — между собою, а не творцу.

Эта басня поучает царей противопоставлять друг другу великих и малых, чтобы они сражались между собою, а не против царей

Ястреб, увидев у перепелки много детей, поздравлял ее и воздавал богу хвалу. И говорит перепелка: «Если ты искренно воздаешь богу хвалу, — и сам будь благословен». И тут же ударил ястреб на одного из ее птенцов и схватил его. Говорит перепелка: «Вот, теперь ясно, что ты воздавал богу хвалу только по своей жадности».

Некто много раз брал из гнезда птенцов голубя и хвалил его за кротость. И голубь сказал: «О ты, жестокосердный, если я прозван кротким, то разве тебе позволено быть кровопийцей? Вот и ясно, что ты злоумышляешь, хваля меня».

Ворона собрала воронят и поучала их, говоря: «Дети мои, будьте осмотрительны, остерегайтесь человека и особенно, когда он наклоняется, чтобы поднять камень». И спрашивают ее птенцы: «Матушка, а что нам делать, если человек заранее взял камень в руку?». Мать ответила: «Ну, теперь я знаю, что вы не пропадете».

Коршунята говорят своим родителям: «Почему вы не ловите для нас живой дичи, подобно орлу и соколам, а приносите нам в пищу кости мертвых?». А те говорят: «Дети, ради того сделал нас бог долговечными, что мы не убиваем живых и довольствуемся мертвечиной, подобно священникам, а не грабим живых, по примеру князей».

Был в хлеву прелестный ягненок, вот забрался волк и схватил его, чтобы съесть. А тот упал ему в ноги и говорит: «Бог отдал меня во власть тебе, так помилуй меня и сначала сыграй на своей трубе, чтобы я послушал и исполнилось мое желание; ибо слыхал я от отцов моих, что волчий род — великие трубачи». А тот поверил этим нелепым словам, присел и во всю глотку завыл, и вот проснулись собаки и искусали его. И убежал он, а выбравшись оттуда, присел на холме, плача и бия себя, и говорил: «Достоин я этой напасти: ну кто же сделал меня трубачом, ведь я же всегда был мясником и сыном мясника».

Паук по природе своей ткет паутину, чтобы охотиться, но иногда столько наткет, что заболевает и умирает. А плод его трудов — какая-то муха.

Волк нашел жирного осла и хотел его съесть. И говорит осел: «Молю тебя, о волк, раз уж бог предал меня тебе для пропитания, съешь меня, но сперва исцели язву моего сердца: гвоздь пребольно вонзился мне в ногу и мучит меня». Волк подошел к ослу сзади, чтобы вытащить гвоздь, а осел со всей силы лягнул и ударил волка в морду, и раздробились его челюсти.

Горько тут заплакал волк и говорит: «По справедливости я несу это бедствие, ибо изначала и всегда я был мясником, так кто же меня сделал коновалом?».

Гален называл чеснок териаком сельчан. Один мужик, услыхав, съел целую меру и, обезумев, ослеп.

Лев, сломав ногу, роптал на всех животных: «Вы — мои подданные, ибо я властитель зверей, почему же вы теперь не приносите за меня жертв, чтобы я поправился?». А они говорят: «Потому, что мы не находили у тебя защиты ни от медведя, ни от волка, ни от других зверей, да и ты сам нас не щадил. Но надлежит нам богу приносить дары за то, что он послал тебе такую беду».

Вол убежал из-под ярма плуга и, будучи пойман землепашцем, был приведен на гумно, сбежав от него, был запряжен в арбу, а сбежав и от нее, — использован на многие работы, пока не убедился в невозможности бегства и, примирившись, забыл думать о нем.

Львица родила львенка, и собрались все животные, чтобы повидать его и принять участие в празднестве. Приходит лиса и во время торжества, среди всего этого собрания, громко упрекнула львицу и поносила ее: «В этом ли твоя мощь, что рожаешь одного детеныша, а не многих?». Львица спокойно ответила: «Да, я рожаю одного детеныша, но рожаю льва, а не лисиц, как ты».

Арамазд справлял свадьбу своего сына.

Приходили все животные и приносили дары новобрачным. Является змея и приносит прекрасную, благовонную ветку, розу с листьями. А он прогнал змею и сказал: «Не подобает принимать что-либо из твоего рта, полного яда».

Верблюд, волк и лиса пошли вместе и, найдя оброненный путниками один белый хлебец, говорят: «Что же нам с ним делать, ведь его не хватит на нас на всех?». Говорит лисица: «Это — еда для одного; кто из нас старше и ветх деньми, пусть и съест». И все трое согласились. Волк сказал: «Я тот волк, которого во дни потопа сам Ной взял в ковчег». Лиса сказала: «Ты товарищ моему внуку: ведь я — та лиса, которую сам бог создал и предъявил Адаму, а тот нарек меня лисою». А верблюд вытянул шею, взял хлебец, поднял голову, стал жевать и говорит: «Вы коротыши, а так говорите! Ну, а эти ноги, что у меня, разве же они выросли у молокососа?». Волк и лиса ходили вокруг, но не могли ему повредить, отстали и убежали.