Владимир Рогач - Давным-давно, очень далеко отсюда

Давным-давно, очень далеко отсюда жил да был Королевский Стрелок. Стрелял он без промаха — из лука и ружья, арбалета и пищали, пушки и рогатки. Раз в год, на потеху королевским гостям из заморских земель, стрелял из лопаты. И всегда — точно в цель.

Ходили слухи, что мать стрелка была ведьмой, а отцом его был Королевский Палач, лица которого никто никогда не видел.

Жил Королевский Стрелок один в маленькой хижине на краю дремучего леса, на самой границе Королевства. На стенах его хижины не было охотничьих трофеев, а висело только ружье с королевским вензелем на прикладе, да пучок вечнозеленых трав, испускавший странный аромат, заставлявший непрошеных визитеров поскорее убираться восвояси, а долгожданных гостей задерживаться на денек-другой.

Король редко вызывал к себе Стрелка — и только в исключительных случаях, когда никто больше не мог справиться. Случалось такое редко, потому что стрелял Королевский Стрелок метко и бил без промаха.

Король был женат, и было у него трое сыновей и прекрасная дочь. В жене своей Король души не чаял, а потому ходили слухи, что была Королева ведьмой и околдовала Короля в юности, да так, что никакие заклинания не способны были ее привороту дать отворот.

Принцы были все как один могучи и ловки, а младшенький еще и умен не по годам. Принцесса же была так прекрасна, что слава о ней гремела далеко за пределами королевства. Ходили слухи, что дремучие лесные ведьмы мечтали заполучить Принцессу в ученицы и даже пробовали похитить ее из колыбели, но ничего у них не вышло, потому как помешал им Королевский Стрелок.

Так повелось, что все соседи завидовали Королю и его счастью, потому каждый пытался ему насолить, а то и войной пойти. Приходили из-за моря, спускались с гор, выбирались из дремучего леса враги Королевства, но всякий раз были биты и гонимы прочь — когда королевской армией, а иногда, когда армия была бессильна, — одним только Королевским Стрелком.

Королевство процветало, все его жители были счастливы или, на худой конец, богаты. Миновали Королевство мор и глад, обходили стороной горести и беды, сторонились даже самые злостные прошлые враги. Ходили слухи, не обошлось и здесь без ведьм. Но — обошлось.

Но годы шли, дни летели — почувствовал Король, что стареет и скоро умрет. Призвал он к себе Стрелка и приказал:

— Не пусти Смерть в мой дворец — чем хочешь, награжу.

— Не нужна мне награда, Король, — ответил Стрелок. — Пригляжу, дождусь, когда придет к тебе Смерть. Выстрелю я в нее три раза. Первый раз — медной пулей. Второй раз — серебряной. И золотой пулей выстрелю в третий раз. Для медной пули нужна мне пуговица с солдатского мундира, для серебряной — монета с твоим профилем, а для золотой — зубчик с твоей короны.

Согласился Король и дал Стрелку то, что тот потребовал. Уединился Стрелок в королевской кузне, лично изготовил три пули, после чего вышел из дворца и затаился. Никто не ведал, где Стрелок, ходили слухи, что скрыли его в своем вертепе городские ведьмы, но никто этого подтвердить не мог.

Много времени прошло, мало ли, но явилась в королевский дворец Смерть. Белый саван на ней, русая коса у нее до пояса, лицом бела, глазами темна. Ходили слухи, будто ведьма это, но кто ж проверит?

Шла Смерть мимо дверей в комнаты Принцев — задержалась. Взялась белой рукой за ручку, потянула на себя дверь… И тут выстрелил Королевский Стрелок первый раз — медной пулей из солдатской пуговицы. Отпрянула пораженная Смерть и бросилась прочь из дворца.

Утром все проснулись, видят — иней на ручке двери в комнаты Принцев. Поняли все — приходила Смерть да ушла ни с чем. Закатил Король пир на весь мир, помиловал своих старых врагов и даже согласился принять конституцию, как давно уже сделали заморские короли. Пьет сладкие вина Король да хвалит своего Стрелка. Спрашивает у верных слуг — где Стрелок? Разводят слуги руками, никто не знает. Старый мажордом только шепнул, будто ходят слухи, что приютили Стрелка озерные ведьмы, но это не точно и проверить нельзя.

День прошел, другой, а на третью ночь вернулась во дворец Смерть. Не останавливаясь, прошла мимо дверей в комнаты Принцев, замерла у покоев юной Принцессы. Но только коснулась Смерть ручки двери, как выстрелил второй раз Королевский Стрелок — серебряной пулей, отлитой из монеты с королевским профилем. Вскрикнула Смерть и бежала поспешно прочь.

Наутро обнаружили слуги лед на дверях в покои Принцессы, доложил о том Королю, и приказал Король начать праздник с танцами в честь повторного избавления от неизбежной гибели. Целую неделю праздновал весь двор, да и все Королевство. На радостях прекратил Король затянувшуюся войну с самым давним из недругов, милостиво оставив тому все завоеванные у него земли и замки, и даже наградив верного врага за мужество. Пляшет Король, Королеву свою обнимает да к груди прижимает, и остановиться не может — столько в него радости вселило избавление от погибели неминуемой. Только спрашивает у всех — где, мол, Стрелок Королевский, главный-то виновник торжества. Никто не знает толком, только постельничий Короля намекнул, что слышал от королевского повара, будто ходят слухи, что скрывается Стрелок у горных ведьм, но никто в это особенно не верит, а проверить некому. По истечении недели празднований, издал Король указ, велев вернуть из ссылок и тюрем преступников — пусть и они порадуются, может, быстрее исправятся. Ходили даже слухи, что тем же указом запретил Король ведьм на кострах жечь, но это только слухи. Кто их видел тех ведьм, которых прежде жгли? А которых не жгли, и вовсе никто не видел.

Так прошла еще одна неделя, и месяц, и год, и два. Стар и немощен стал Король. Выросли и возмужали Принцы и дрались теперь каждый божий день, споря, кто займет отцовский трон, а по ночам подсыпали друг другу в кубки яд, который выплескивал по утрам мудрый мажордом. Расцвела Принцесса, закрутила пару романов, погубила немало обожателей, да заразилась нехорошей болезнью от заезжего трубадура. Ходили слухи, что на самого трубадура хворь навела юная ведьма, но трубадур уехал, а больше спросить-то и не у кого. Королева же, хоть и сама была не молода, с каждым днем становилась все холоднее к дряхлеющему Королю, и все теплее смотрела на юных пажей.

И вот однажды не спалось Королю, ходил он по бесконечным коридорам своего дворца, вспоминал былое, размышлял о грядущем. Идет мимо комнаты Принцессы, а оттуда ахи-охи неприличного свойства, да бряцанье на расстроенной мандолине. Идет мимо покоев Принцев, а из-за двери — крики, брань да лязг металла, — делят королевичи королевство неубитого отца, да решают, кого прежде стоит убить — друг друга или все ж таки батюшку. Идет мимо спальни Королевы, а оттуда — женский смех, да юные смешные голоса молодых пажей.