Аделаида Фортель - Сказка про драконью шкуру

Первый рыцарь снова взял свой кинжал и прицарапал «сторуких».

— А как же мы забыли указать, что рыцари эти были подданными Прекрасной Принцессы! — охнул Четвертый рыцарь. — Ведь придут люди, посмотрят на этот камень и скажут: «Интересно, а какого правителя мы должны благодарить в своих молитвах за то, что он не пожалел своего войска ради нашего благополучия? И какому правителю мы должны приносить благодарственные дары?» Не хорошо получится!

Первому рыцарю все это уже порядком надоело, но он был настоящим воином, воспитанным в терпении и выдержке. Поэтому он снова достал кинжал и старательно вывел: «Верноподданные Прекрасной Принцессы». Эта надпись совсем наползла на имена рыцарей, а на месте буквы «и» в слове «принцессы» оказалась дырочка, так что вышло «верноподданные Прекрасной Прынцессы», но Первый рыцарь исправлять получившийся ляп отказался категорически.

— Хватит, — рявкнул он и решительно влез на коня. — Пора дальше двигаться.

Скоро сказка сказывается, но нескоро дело делается, и сколько наши рыцари по полям и лесам добирались до Зеркального озера — уже неизвестно. Их самих об этом спрашивать — дело пустое, все равно по рыцарскому обычаю преувеличат так, что ни одна черепаха не поверит. Известно только, что к концу пути Первый рыцарь начал писать поэму о смысле жизни и так увлекся, что и говорить, и думать начал величественным ямбом. Четвертый рыцарь совсем исхудал от тоски и любви. Седьмой накопил столько впечатлений от дороги, сколько за всю свою жизнь не получал. А чем был занят молчун Десятый, никто так и не узнал. Так и добрались до Зеркального озера, места обитания Зеркального дракона.

А красотища там — просто невероятная! Озеро, как стекло, гладкое и в нем все прибрежные деревья вверх ногами отражаются, а в самом центре, как желток в яичнице-глазунье, лежит на воде отражение солнца. И все-все, что в этом волшебном озере отражалось, увеличивалось в двое: пролетит над озером чайка, а ей вслед по поверхности озера точно такая же мчится, вынырнет из глубины рыба, а ей навстречу точно такая же рыбина появляется.

Обмерли рыцари от такой красоты. И каждый, как водится, на минуточку задумался о своем. Первый тотчас добавил в поэму строфу о обманной красоте природы, Седьмой захотел купаться, Десятый хмыкнул, а Четвертый, как всегда, не отличился оригинальностью и вспомнил Прекрасную Принцессу.

А когда восхищение немного улеглось, стали рыцари думать, что дальше делать. Надо же как-то дракона вылавливать.

— Драконов на девушек ловить надо, — сказал Первый рыцарь. — Я слышал, они на девушек очень клюют.

— А где же мы девушку возьмем? — удивился Седьмой рыцарь.

— А мы ее и брать не будем, мы ее сымитируем. Ну-ка, кто из нас больше всего на девушку похож?

Тут все посмотрели на Четвертого рыцаря, а он в свою очередь запротестовал:

— Неправда! Я на девушку нисколько не похож! Ну, где, скажите, вы видели девушку такого недюжинного роста?

Тут все дружно вспомнили красавицу Марию.

— Ну, хорошо. Тогда подумайте, видели ли вы девушек с такими стальными мускулами?

И все опять вспомнили красавицу Марию.

— Ну, допустим, — не унимался Четвертый рыцарь. — А где вы видели девушку с усами?

Тут все снова дружно вспомнили красавицу Марию, и Четвертый рыцарь понял, что больше аргументов у него нет.

— Ладно. Раз так нужно для нашей Прекрасной Принцессы, будь по вашему. Только пообещайте мне, если со мной что-нибудь случиться, передать Прекрасной Принцессе, что я любил ее больше жизни.

Рыцари пообещали, раздели Четвертого до исподнего и привязали к столетней сосне. А сами отошли в сторонку, за кустами спрятались и стали ждать.

Ровно в полночь, когда вместо солнечного желтка посередине озера распласталась луна, вода забурлила и вынырнул из глубины зеркальный дракон. Он был так огромен, а в его гладкой шкуре так ясно отразилось ночное небо со всеми своими звездами и перевернутой вверх ногами луной, что рыцарям показалось, будто встает из озера башня из стекла. Нет, рыцари не испугались. Им, как настоящим рыцарям, страх был просто неизвестен. Но опешить, опешили. Так опешили, что даже дышать перестали. А когда пришли в себя, озеро уже снова было гладким, а от Четвертого рыцаря осталось только оборванная веревка.

— Ну и дела! — охнули рыцари и бросились от озера прочь. Нет, они, конечно, не испугались. Они просто рассудили, что утро вечера мудренее, надо выспаться как следует, а потом уже на свежую голову соображать, что дальше делать. А спать лучше в сухом и прохладном месте, от воды подальше. Чтобы не простудится.

Утром рыцари снова стали решать, из кого на этот раз девушку делать. На Первого даже думать не стали, настолько он был авторитетный: поэт, философ и мастер отпираться. И Десятый так многозначительно поигрывал палицей, что на него тоже не подумали. А Седьмой был настолько глуп, что даже на роль девушки никак не подходил.

— Придется в ближайший город идти, — решил за всех Первый рыцарь. — И там настоящую девушку ловить.

Сказано, сделано. Рыцари оседлали коней и к полудню вошли в ворота столицы Зеркального королевства. И почти сразу встретили очень милую девушку в белом платье. Она возвращалась домой и несла с базарной площади корзину свежих роз. Рыцари, недолго думая, эту красавицу сцапали, заткнули ей рот носовым платком, накинули на голову мешок, привязали к седлу и помчались обратно на озеро.

К полуночи управились. Девушку, как могли, успокоили, привязали к дереву и засели в кустах. Сидят час, два сидят, третий пошел, а ничего не происходит. Не выныривает дракон и все тут. Тогда рыцари послали Седьмого на разведку, чтобы он к озеру поближе подошел и на месте разобрался, что к чему.

Седьмой рыцарь к озеру подкрался, а вокруг темнотища — ничего не видно. Тогда он еще поближе подошел, над водой склонился, может, так лучше видно будет. И в этот момент из-за туч вынырнула луна. Всего на мгновение. Высветила озеро, скалы с деревьями и бледную, онемевшую от страха, девушку. Смотрит Седьмой рыцарь, а в глубине Зеркальный дракон плещется, вокруг отражения девушки круги выписывает, то боком к нему повернется, то пузо покажет, то глазом игриво подмигивает. Словом, заигрывает, подлец, и кокетничает. Кокетничать — кокетничает, а по сторонам зорко смотрит. И только луна Седьмого рыцаря высветила, дракон сразу — хап! — щелкнул зубищами и проглотил его отражение, как креветку. И тотчас Седьмой рыцарь рухнул на берегу замертво, как подкошенный.

И только утром его рыцари нашли. Похоронили с почестями на высоком берегу и надпись красивую составили: «Под этим камнем покоится подданный Прекрасной принцессы, отважный рыцарь Терри Булл, героически погибший в схватке со стадом стоголовых зеркальных драконов». До вечера возились, в общем. И не заметили, как на дороге сперва заклубилась пыль и показались столичные жители Зеркального королевства.