Сергей Малышонок - Князь

– Как прикажете, мой Князь! – приложил руку к груди воин.

Дальше тянуть я не стал и просто взял Вилл за руку. Вспышка телепортации – и вот мы опять в моей комнате на втором этаже магазина. Чары конфиденциальности ложатся на стены уже сами собой, а я наклоняюсь над левым плечиком волшебницы и мягко приобнимаю её за правое. Стражница вздрогнула, но деться уже было некуда.

– Поговорим? – перехожу почти на шёпот, следя за её мимикой. И не зря, тихая паника на её лице превысила даже то, что было запечатлено на давешней фотографии. А ведь тогда мы были на публике.

– …Пусти, – с паузой сдавленно произнесла девушка, попытавшись отстраниться.

– А что… если я не хочу этого делать? – шёпот в алеющее ушко вызвал очередной забег мурашек.

– З-зачем ты всё это делаешь? Я ж-же сказала, что это было с-случайностью… – теперь в голосе были слышны слёзы. Женщины… Как же с ними трудно.

– Глупенькая… – посох свободно отлетает чуть в сторону, зависая в полуметре от пола. Контакт с ним я не теряю, но сейчас мне нужны обе руки. Которыми я и заключаю Вилл в объятья, прижимая спиной к себе. – Неужели ты до сих пор не поняла?

– Ч-чего я должна понять?

– Что ты мне тоже нравишься, – зарываюсь лицом в огненно-рыжие волосы.

– Ха… ха… – Великая Тьма! Как прелестно она дрожит! Я просто млею… – Это же не может быть правдой. Ведь не может? Ты шутишь, да? Т-точно, опять шутишь. Ха-ха, с-смешно, я… я оценила… Отпусти меня, пожалуйста… – последнее было произнесено таким жалобным тоном, что руки сами сжались, стремясь прижать, защитить и утешить.

– Никаких шуток, Вилл, – вновь шепчу в ушко. – От любви до ненависти один шаг, верно и обратное. Мы начали очень плохо, мы ненавидели друг друга… Вспомни, как ты наслаждалась, раз за разом оставляя меня с носом и заставляя в бессилии срывать гнев в пустых проклятьях. И то, как тебя саму бесило моё нахальное поведение после тюрьмы. Мы с тобой многое прошли, но всё это уже в прошлом. Хотим мы того или нет, за последнее время всё сильно изменилось, и если ты думаешь, что для тебя одной стало открытием, что извечный враг оказался симпатичным представителем противоположного пола, то ты весьма самоуверенно заблуждаешься.

– Но ведь я… Ты… Мэтт… Девочки… Это неправильно! – О! Наконец-то в её голосе появились нотки поиска оправдания.

– И кто это решил? Общественные нормы? Взрослые? Чопорные дамы за семьдесят пять, которые любят поучить молодёжь, что им прилично, а что нет? – неожиданно отступаю и разворачиваю фею к себе лицом, не забывая придерживать за плечи. – Ответь себе, кому ты веришь: им, – поймав зрительный контакт, начинаю медленно приближаться, – или собственному сердцу, интуиции… душе?

Наши лица почти встретились. Её глаза испуганно смотрели в мои, горячее дыхание щекотало кожу – и никаких попыток вырваться. Полная, абсолютная беспомощность…

– Я… Может быть… Фо… – дальнейшие попытки девочки что-то лепетать я прервал самым грубым образом – заткнул ей рот.

– М-м-м-м!!! – прозвучало панически, но, что примечательно, вырваться она до сих пор не спешила. Так, самую малость упёрла ладошки мне в грудь, да и то чисто символически.

– Ну, – прерываю поцелуй, когда накал возмущения стих, – ты так и будешь изображать из себя трясущегося кролика перед удавом и заставлять меня играть т омного принца из женских романов, или я всё-таки смогу лицезреть тот жаркий темперамент и боевой дух, с которыми Вилл Вэндом всегда встречала критические ситуации?

– Да что ты понимаешь?! – с негодованием и возмущением пискнула девушка. – Это совершенно разные вещи!

– Мм… Реакция пошла… – удовлетворённо хмыкнул я. – Продолжим терапию!

– Что зна…? – встрепенулась стражница, но было уже поздно. – …М-м-м-м!!! – на этот раз она таки смогла отстраниться. – С-стой… м-мы… не мож… М-м-м-м! – и вновь ничего по существу она возразить не смогла. – Да сколько можно?! Дай мне хоть слово вставить!

– Но ты ведь не приводишь никаких стоящих аргументов, почему я должен останавливаться? Так зачем тогда мне это делать?

– Н-но что скажут люди… ведь… ведь ты гораздо старше мен… М-м-м-м!

Попытка силой разорвать дистанцию не удалась, и меня попытались пару раз стукнуть в грудь отчаянно сжатыми кулачками. Что примечательно, совсем не больно. А ещё никаких поползновений изобразить нежелание участвовать в поцелуе, вроде сжимания зубов, девушка не предпринимала, скорее уж наоборот – все попытки сопротивления как-то очень подозрительно приводили только к ещё более глубокому «контакту».

– Напоминаю, я Князь, а значит, что хочу, то и ворочу… в смысле, действую в интересах государства. С учётом же сроков жизни сильных магов, даже сотня лет разницы – мелочь.

– Н-но… – Вэндом уже не знала, как ещё отмазаться и убедить саму себя. – Точно! Мне ещё нет восемнадцати!

– Я – житель средневековья, где в четырнадцать уже можно иметь троих детей и быть ветераном парочки войн, – отбил я столь «весомый аргумент». – К тому же в постель я тебя тащить с ходу не собираюсь, – ммм, смущение взяло новый виток, но тут лучше сразу всё «выдавить», чтобы потом не было рецидивов. – Но если для тебя это так важно… я согласен подождать. Мисс Вэндом, согласны ли вы стать девушкой Вселенского Зла, Тирана, Узурпатора, Деспота, Ужасного Негодяя и просто неотразимейшего тёмного мага, сиречь, Великого Меня? Каков будет ваш положительный ответ?

– Ты… ты… злобный, мерзкий, самодовольный и самовлюблённый тип! – взорвалась она праведным возмущением.

Учитывая общую ошалелость вида и тот факт, что она до сих пор находилась в плену моих объятий, выглядело это чертовски мило!

– То есть ты согласна?

– Эй, ты меня вообще слушаешь? – начала она кипятиться.

– Вот теперь ты больше напоминаешь себя прежнюю!

– Фобос… ты невыносим! И… – Вилл сжала зубы, на секунду отвернувшись. – Ты это действительно серьёзно? – на меня вновь посмотрели с робостью и стеснением.

– Да… – привлекаю её ближе и шепчу в порозовевшее ушко. – И сколько бы ты ни спрашивала, мой ответ не изменится. Итак?

– Что же ты со мной делаешь… – аловласка прикрыла глаза. – Да, чёрт тебя подери, я согласна! – и, словно бросаясь с обрыва головой вниз, фея, зажмурившись, наконец-то сама меня поцеловала…

Вездесущая дымка зеленоватого тумана привычно окутывала окружающее пространство. Словно овеществлённое отчаяние, она проникала в душу и вымывала оттуда все радостные мысли, желания и надежды. Элион казалось, что даже разговаривать тут было как будто бы сложнее. По меньшей мере, ей приходилось прикладывать моральные усилия, чтобы поддерживать почти любой разговор с остальными пленницами.