Влад Воронов - Не пойду в шпионы! [СИ]

— Идея неплохая, но по дороге обычно бывают блокпосты. Кто на них сидит — неизвестно, может повезти, может не повезти. Дальше рассказывать?

— Обязательно. Если водитель не первый раз по этой дороге ездит, все блокпосты знает. Останавливаем, допрашиваем, едем. За пару километров до поста вылезаем и расплачиваемся. По джунглям обходим пост, там снова ловим машину…

— Ладно, до той дороги еще добраться надо. Пошли.

Мы начали спускаться и отошли уже довольно далеко от места стоянки, когда в пустой голове мелькнула досада. Забыл сфотографироваться с дохлым ящером! Надо было взять у Андреича его слонобой и позировать, упершись ногой в дырявую варанью башку. А потом троллить этой фоткой хлоиного батю, который уже два раза ездил за вараном из другого мира, и оба раза неудачно. А я… Угу, я и не заметил, что меня собрались жрать, и сожрали бы, если б не Андреич. Нет, правильно, что не стал позировать. Нечестно это.

Рудник под горой мы обогнули по широкой дуге. Сперва спустились по дальнему склону, потом вдоль русла речки преодолели открытое пространство и углубились в чащу. Если за хребтом лес чем-то напоминал Южную Европу, то сейчас мы шли по самым настоящим джунглям. Пот лил градом, деревья и кусты переплетались в густую и не всегда проходимую сеть.

Часа три удалось пройти по руслу речки, но она постепенно замедлилась, впитала пару притоков и потекла сонной, мутно-зеленой Лимпопо, как у Киплинга. В воде все чаще угадывались подозрительные силуэты, и мы не стали дальше рисковать — выбрались на берег.

Андреич какое-то время изучал берег и многочисленные следы на нем, а потом повел нас по узкой, но вполне утоптанной тропинке. Разве что часто приходилось нагибаться от нависающих веток и бревен, а временами и вставать на четвереньки.

Зато мачете не нужно. Тем более у нас его и нет.

Стукнувшись в очередной раз головой, спросил у нашего ведущего путешественника:

— Люди близко? Это тропа каких-то низкорослых туземцев?

— Это тропа местных травоядных — тапиров, пекари и капибар. Не совсем похожи на староземельных тёзок, но по смыслу близки. Капибара даже плавает, только зубов у нее побольше. Что делает результат встречи с крокодилом… неоднозначным.

— А они не нападут?

— Не должны. Это водопойная тропа, на ней не принято охотиться. А мы столько шума издаем, что любой вменяемый зверь на всякий случай притаится и разведает, кто к нему в гости пожаловал. И кто кого будет есть, если что.

— А змеи здесь есть?

— Как не быть, есть обязательно. Только что мы прошли мимо замечательного экземпляра bothrops moculosus. Он спал, я не стал его будить.

Звериная тропа вела нас довольно долго, постепенно мельчая и распадаясь на боковые отростки. Я снова начал задремывать на ходу, когда Андреич перехватил меня за плечо и молча показал вперед и чуть вправо, где лежал здоровенный ствол какого-то местного дерева. Снова появилось ощущение, что меня изучают с гастрономической точки зрения, а потом лежащая на стволе бесформенная куча вдруг превратилась в огромную, но все равно изящную кошку, легкой тенью скользнувшую на землю и скрывшуюся в зарослях.

— Каков красавец, а? Местный ягуар. Удачно, что он уже встречался с людьми и с ружьями, совсем дикий мог и напасть.

— Но это значит, что где-то поблизости есть люди!

— Охотничий участок этой кошечки — пара сотен квадратных километров. Довольно большая вероятность кого-то встретить. Но ты прав, там дальше деревья редеют, и это не похоже на обычную поляну.

Дальше оказалась дорога. Укатанная до каменной твердости грунтовка из яркой, красно-коричневой земли. Высокие кусты по ее сторонам были переплетены ветвями, кое-где проглядывала проволока, и вылезти из джунглей на дорогу или, наоборот, спрятаться среди зелени, можно было хорошо если в паре мест на сотню метров. А с другой стороны дороги, сразу за кустами, был виден настоящий сетчатый забор. Цивилизация.

Андреич посмотрел влево-вправо, пересек дорогу и подошел к забору. Вернулся и решительным жестом позвал нас обратно в кусты.

— Ну что, к людям мы вышли. Во только век бы этих людей не видеть.

— Что там растет за забором?

— Райские ягодки. Плоды чуть меньше бузины, такие же красные. Вызывают эйфорию, бесшабашность и желание горы свернуть. Удивительно, но не дают привыкания. Основной потребитель — Нью-Рино.

— Я там был и как-то не заметил множества наркопритонов. Наверняка из-под полы барыжат, как и везде, но не более.

— Да, Влад, ты наивен. Как ты думаешь, почему люди привозят в Рино последние деньги, проигрывают их, и это повторяется снова и снова?

— Желание отыграться? Алчность?

— Не только. Еще и ощущение счастья, феноменального могущества и отсутствия пределов.

— Вот эти ягодки?

— Да. Вытяжка из них присутствует во всех напитках, которые подаются в игровой зоне. Любители об этом не знают и играют до последнего цента. Профессионалы знают… И тоже иногда оттягиваются по полной.

— То-то мне Нью-Рино показался скучным. Я пил только вино, и всегда заказывал бутылку.

— А еще ты не ходил в игровые залы, скорее всего. Говорят, последнее время стало модно распылять дурь через системы вентиляции.

— И никто не пытался судиться?

— Самому-то не смешно? Опять же, никто никого силой за стол не тащит. И даже состав коктейлей наверняка в меню написан. Но… людям нужно отдыхать.

— То есть выращивание этой ягодки вполне законно?

— Да. Даже на орденских территориях. Одна беда… Ее очень трудоёмко собирать. Каждую ягодку нужно аккуратно оторвать от грозди и сложить в коробку. Ни в коем случае не давить. Собрать на пике спелости, иначе она не действует… Короче, ягоды собирают рабы. А это уже незаконно.

— Ситуация… Может, отвернем от дороги и пойдем по джунглям?

— Скорость будет ни к черту, да и нашумим. Я бы предложил подождать здесь, оценить, кто и как часто дорогой пользуется, и тогда уже решать. По ней можно и ночью идти, например.

— Тогда привал.

Мы немного отошли назад и уселись обедать. Дорога немного просматривалась сквозь кусты, и различить проходящих и проезжающих было вполне возможно. Андреич снова разложил вокруг свою веревку, но предупредил, чтобы поглядывали по сторонам — действие ее уже не столь сильное, как позапрошлой ночью. За два часа мы успели погреть консервы, вскипятить воду для растворимого кофе и все это съесть и выпить. На дороге так никто и не показался.

— Ну что, ждем до темноты и идем?

— Оживленного движения на дороге не видно, можно попробовать пойти прямо сейчас. Прямых участков немного, мы раньше услышим мотор, чем нас увидят. Успеем спрятаться.

— А если кто-то пойдет пешком?

— Люди тоже ходят не беззвучно. Тронулись.