Артур Арестович - Хранитель рода. 1 курс

Гермиона протянула руку и откинула мальчику волосы с лица. Ребенок вдруг дернулся и вцепился в перчатку.

-- Мама... мамочка... я ведь не умру, да?

Это уже было выше всяких сил. Гермиона торопливо поднялась и вышла на улицу. Облокотилась о перила крыльца, разглядывая облака в небе. Рядом остановился Шарх.

-- Я велел им оставаться в комнате... сказал, что тебе надо подумать.

-- Спасибо... Шарх...

-- Да?

-- К моему наставнику это не имеет никакого отношения. Честно. Я не собираюсь брать на себя чьи-то грехи. Но если я могу помочь, почему нет? И что, что оборотни? Разве они не заслуживают жизни?

-- Многие с тобой не согласились бы.

-- Ребенок не оборотень. Это по наследству не передается.

-- Если оборотень не мать и рождение не приходится на полную луну.

-- Но тогда рождается оборотень, способный контролировать свое превращение.

-- Самые опасные.

Гермиона вздохнула.

-- Я не уверена, что смогу помочь. Это что-то древнее... Но я уверена, что такое мне уже попадалось... Уверена...

Гермиона быстро развернулась, достала из сумки огромный талмуд, плюхнулась прямо на доски крыльца и погрузилась в чтение.

Шарх хмыкнул. Да уж, его подопечную только могила исправит. А сумочка-то явно непростая, если в нее залез такой талмуд.

Девочка вдруг сорвалась с места и бросилась в комнату. Шарх, ругнувшись под нос, бросился следом. Застыл за спиной подопечной, а та в свою очередь замерла перед кроватью. Ее взгляд периодически скользил с лица ребенка в книгу и обратно. После последовало несколько взмахов палочки. Получив какой-то одной ей понятный результат, она кивнула, развернулась и зашагала к выходу.

-- Где мы можем поговорить? -- Чары на капюшоне полностью смазывали как голос, так и интонации, поэтому он звучал глухо и почти без эмоций, из-за чего трудно было понять, что реально испытывает мастер проклятий. Шарху, правда, это не мешало, уж очень хорошо он знал свою подопечную.

Расположились все вокруг кухонного стола и терпеливо ждали, когда мастер соберется с мыслями. Начинать разговор первым никто не решился.

-- Я разобралась с тем, что это за проклятье...

-- Тогда... -- радостно вскинулся Бейз.

-- И не смогу его снять. И никто не сможет. Ни гоблины... ни... в общем никто.

Мать ребенка медленно осела на пол. Бейз бросился к ней, поддерживая. Усадил на скамью и что-то бормоча, торопливо смачивал ей лицо водой. На Гермиону же снизошло непонятное спокойствие. Поймала дзен, как сказал бы учитель. Она достала палочку и направила на женщину.

-- Энервейт. Проклятье сможет снять только тот, кто его наложил.

-- Если бы я только знал, кто это, -- Бейз бессильно сжал кулаки, с ненавистью глядя куда-то вверх.

-- Это можно выяснить, исходя из природы заклятья.

-- Выяснить? Только скажите, кто...

-- Сначала ответьте на несколько вопросов.

-- Конечно, мастер.

-- Полнолуние было неделю назад, так?

-- Да, но какое...

А вот Таг, кажется понял. После вопроса он вскинулся и стал внимательно разглядывать Бейза.

-- Прямое. Где вы его провели?

-- Где? В лесу...

-- Вы покидали резервацию.

Вот теперь Таг смотрел на мужчину уже без всякой доброты.

-- Я? Да нет...

-- Это был не вопрос, -- оборвала его Гермиона, сама, поражаясь своей решимости, но никакого сочувствия к этому мужчине у нее не осталось. -- А вот теперь вопрос: кого вы убили?

На миг в комнате воцарилась тишина. Таг нехорошо так посматривал на Бейза. До женщины тоже, кажется, дошло.

-- Я не понимаю, -- прошептал Бейз.

Гермиона вздохнула.

-- Все просто. Это проклятье "самое дорогое за жизнь". -- Помолчала. -- Иначе его еще называют материнским. Проклятье, наложенное матерью на того, кто убил ее ребенка у нее на глазах. И проклят здесь не ребенок. Проклятье на вас, Бейз. Оно забирает у вас самое дорогое, а это, похоже, ваш сын. Снять его может только тот, кто наложил, то есть мать убитого вами ребенка. Для того, чтобы его снять, она должна вас простить.

И тишина. Гермиона медленно встала и вышла из дома, понимая, что лучше не присутствовать при том разговоре, который непременно состоится здесь. Шарх вышел следом.

-- Полагаю, им есть что обсудить, -- буркнул он. -- И вообще... я говорил, что это глупая идея прийти сюда.

Гермионе оставалось только кивнуть.

Шум в доме нарастал. Но разобрать, о чем там спорят, было проблематично, поскольку разъяренный рев Тага перекрывал все. Причем в ход шли такие конструкции, что даже Шарх поморщился. Достал палочку и в несколько взмахов наложил на дом заглушающие чары. Теперь оттуда не доносилось ни звука.

-- Лучше бы нам уйти, -- заметил он.

Гермиона повздыхала, ее явно разрывали противоречивые желания. С одной стороны, ей до слёз было жалко мальчика, с другой она осознавала свое бессилие. Сама она простила бы убийцу своего ребенка? Воспитанная гуманным веком хотелось бы сказать "да", но почему-то врать себе было очень трудно. Даже сознавая цену, которую придется платить за проклятье. У всего есть цена, учил ее мистер Кливен. И проклинающие не сознают, чем именно им придется расплачиваться, иначе большинство их в ужасе отказались бы от таких мыслей.

-- Надо подождать... Здесь, кажется, решает все равно Таг, а он мне кажется благоразумным человеком.

Таг словно услышал их и вышел из дома малость взъерошенный и крайне злой. Костяшки кулака были в крови, но это Гермиона благоразумно "не заметила".

-- Вынужден извиниться, -- заговорил он. Помолчал. -- Нам сейчас только этих проблем не хватает. Ваши услуги оплатят полностью... Могу я рассчитывать на молчание?

-- Я не заинтересована в разглашении, -- заговорила Гермиона. -- Тем более виновный понес наказание большее, чем ему назначил бы любой суд.

Таг явно что-то хотел сказать, но тут из дома, пошатываясь, вышла женщина и рухнула на колени.

-- Мастер, молю... Пусть я умру! Можно перевести проклятье на меня? Пожалуйста!

Гермиона дернулась. Замерла. Заговорила только убедившись, что голос не начнет дрожать.

-- Если бы был проклят ваш сын - это можно было бы сделать. Боюсь, только прощение... -- За дверью дома промелькнула тень... Гермиона чуть повернулась и громче заметила: -- Искреннее прощение. Не прощение под угрозой убийства, не прощение под действием зелий или обмана. Бейз, не пытайтесь обмануть магию - сделаете намного хуже. Мать ребенка должна вас простить, находясь в трезвом уме и здравой памяти, прекрасно осознавая, кого именно прощает и почему.