Артур Арестович - Хранитель рода. 1 курс

-- А-а-а! Мне наставник говорил об этом. Вспомнила!

-- Ну вот. И по этим законам ты ничего не нарушаешь. Конечно, ваши бюрократы могут доставить тебе кучу неприятностей, но ты в любой момент можешь собрать вещи и уехать. И Дамблдор это прекрасно понимает. Потому и спрятал все документы о тебе. Что ваши идиоты из министерства не знают - о том у них голова не болит.

-- То есть Дамблдору нужна моя помощь, как я и предполагала, а потому он решил оказать услугу?

-- Не все так просто. Твое предположение верно, но лишь в малой степени. Думаю, он сделал бы тоже самое, даже если бы ему твоя помощь была не нужна.

-- Почему?

-- Потому что он давно уже создал себе определенный имидж. И если он может сделать кому-то доброе дело, которое не нарушает его планов, и которое не потребует от него особых усилий, то с большой долей вероятности он его сделает. Дамблдора можно назвать коллекционером, только в отличие от обычных, он коллекционирует людей, которые ему чем-то обязаны. Он политик и политик неплохой. Естественно, ему нужны те, кто будет его поддерживать. Кто знает каких высот достигнет тот или иной человек в будущем? И разве он откажет в маленькой просьбе своего бывшего учителя в качестве ответной услуги?

-- Но чем ему могу помочь я? -- удивилась Гермиона.

-- Пока ничем. Но и ваш директор не играет на один-два хода. Он, как настоящий гроссмейстер, обдумывает всё шагов на двадцать вперед. Потому предупреждаю, будь с ним предельно осторожна. И не пытайся с ним играть, уровень у вас разный. Если он что-то просит сделать, не сочти за труд посоветоваться со мной.

-- А... А что вы скажете по нашему разговору?

-- По разговору... -- Даже в не очень большом экране крышки было видно, как озадачен Анатолий Викторович. -- Слишком мало данных. Понимаешь, есть у Дамблдора, как политика, одна особенность... Он никогда не врет.

-- Как? -- Девочка вспомнила, что обычно говорил о политиках папа. Да и наставник тоже. -- Разве так можно?

-- Маги вообще предпочитают не врать, -- хмыкнул дядя Толя. -- Но Дамблдор - это действительно мастер. Он не врет. Он делает так, чтобы его враги сами обманывались. Так что я могу сказать, что все, что он говорил - было правдой. Но намного интереснее не то, что он сказал, а то, о чем он умолчал. И вот это может оказаться намного важнее и интереснее. Потому делать какие-то выводы на основе той информации, что сообщил ваш директор, крайне опасно. Имей ее в виду, но не спеши ею пользоваться. Скажем так, я попросил наших аналитиков поглядеть твоё письмо. Ты умница, что расписала не только ваш разговор, но и указала обо всём стоящем, что успело произойти в вашей школе. Кстати, воспоминаниями о эпичном превозмогании тролля не поделишься? -- Гермиона вспыхнула от смущения, из-за того, как он это произнёс. Правда, Анатолий Викторович почти сразу вернулся к серьёзному тону. -- В общем, могу сказать, что вокруг этого вашего Поттера началась какая-то игра. Грубо говоря, директор его чуть ли не специально выставляет вперед, как знамя света и многих других красивых слов. Так что, если хочешь приключений, будь рядом, и они обязательно случатся. Тем не менее, я не думаю, что приключения будут слишком уж опасными. Скорее контролируемыми... Да, именно так. И игра эта имеет смысл только в одном случае...

-- Если Волдеморт десять лет назад не погиб, -- прошептала Гермиона.

Анатолий Викторович наградил девочку задумчивым взглядом.

-- Верно. Тебе не мешало бы потренироваться, как аналитику. Если хочешь, пришлю несколько пособий... О! Понял, не надо так сверкать глазами, следующей почтой пришлю. Но, в целом, верно. А еще этот ваш трехголовый пес в коридоре. Не думаю, что он просто так там сидит.

-- То самое приключение?

-- Скорее всего.

-- А если этот песик вырвется?

-- Не думаю, что кому-либо грозит что-то серьезное. Вот с троллем да, это мне не нравится. Тут явно не ваш директор постарался, а потому - кто знает. Песик же, скорее всего, отлично контролируется. Максимум, пожует кого-нибудь.

-- О, это очень успокаивает.

-- Стражей можно по-разному натаскивать, церберы же достаточно умны. Так что, если он что и защищает, то от взрослых. Детей он не тронет.

-- Я бы спорить не стала...

-- Или вам дадут подсказку, как его пройти.

-- Э-э-э... пройти?

-- Гермиона, ты же училась у Мишина, а этот род славился не только снятием проклятий, но и защитой. Если бы ты хотела что-то спрятать, стала бы ты так явно указывать на место, где это что-то спрятано? Порой тайна места охраняет вещь лучше любых запоров.

-- А может этот цербер и отвлекает внимание?

-- Возможно. Меня интересует другой вопрос, кто там еще участник шоу, кроме директора и этого Поттера...

-- Думаете, такой есть?

-- Обязательно есть. Кто-то же выпустил тролля. Прямо идеальное отвлечение всех преподавателей от защиты того, что там ваш цербер охраняет. А веселый парень, ваш директор, однако. И не побоялся же устроить все это в школе. Вопрос - зачем? Знаешь, я бы посоветовал тебе держаться от Поттера подальше, так ведь не послушаешь.

-- Он мой друг, -- насупилась Гермиона.

-- Тогда, -- вздохнул Анатолий Викторович, -- могу посоветовать держать уши и глаза открытыми. Будут вопросы - задавай. Скидывай воспоминания, я с тобой свяжусь вечером после занятий. Когда там у вас они заканчиваются?

-- Отбой у первого курса в десять.

-- Ну вот, после десяти и свяжусь. С директором же будь осторожна. Всегда помни, что главное не то, что он говорит, а то, о чем он молчит.

Девочка задумчиво закрыла крышку шкатулки и какое-то время сидела молча, решая, хочется ей во все это влезать или нет. Но ведь интересно же!

-- Эх, правильно говорит наставник - любопытство сгубило кошку. Моя анимагическая форма точно кто-то из кошачьих! -- С этими словами она убрала шкатулку поглубже в сумку и достала книги - пока они не приехали, есть время почитать кое-что интересненькое. Специально в дорогу брала. Для лёгкого чтения.

Каким образом поезд, выезжая первого сентября в одиннадцать, приезжал в Хогсмид вечером, а когда привозил студентов с рождественских каникул отъезжая в те же одиннадцать прибывал на станцию к обеду Гермиона старалась не думать. Богатое воображение могло увести в неведомые дали, через которые проносился состав, пересекая грани параллельных миров... Трезвый же взгляд на вещи подсказывал, что они просто едут другой веткой, о чем говорил пейзаж за окном. Но для мира магии такое объяснение явно чересчур приземленное и скучное, а потому лучше верить в чудо. Иногда Гермиона позволяла себе такое. В конце концов, она в семь лет уже не верила в магию и волшебников, и, как оказалось, напрасно.