Александр Ефремов - Там алеет заря

Не успела закрыться за русским князем дверь, Крупп вызвал своего доверенного человека по особым поручениям, дабы проследить, насколько получится, дальнейший путь своего посетителя. Но не прошло и двух часов, как Шульц вернулся с виноватым видом.

— Герр Крупп, — оправдывался он, — мы проследили пролетку князя до города. Но на окраине князь и его спутник пересели из нее в русский автомобиль. Тот сразу развил большую скорость и через пару минут мы его потеряли. Я оставил двух своих людей на железнодорожном вокзале, но, боюсь, это бесполезно. Русский не хотел, чтобы за ним следили. И он об этом заранее позаботился. Мы даже не можем предположить направление, в котором он отправился. Герр Крупп, думаю, для вашего гаража тоже не помешает приобрести подобное транспортное средство.

— Предусмотрительный, чёрт! — беззлобно ругнулся хозяин.

— Нет, так нет. А насчёт автомобиля…, присмотритесь к тому, что есть в продаже, Шульц. А потом я приму решение.

Поезд увозил князя Агренева все дальше и дальше. В страну банков, часов и сыра. Впрочем с часами там сейчас не сильно лучше, чем в той же Германии. Относительно удобное купе предоставило ему несколько часов для размышления. Мысли текли степенно и неторопливо. Но в один момент Александр поймал себя на не характерном занятии. На сомнении в принятом решении. Он размышлял над тем, не приведёт ли его сегодняшнее предложение Круппу к более раннему началу Первой мировой войны. Или как её называли до сороковых годов — к Великой войне.

Потерзав ещё немного свой мозг, он решил, что занимается ерундой. Сейчас пытаться спрогнозировать начало ПМВ бессмысленно. Даже целый институт экспертов ныне не сможет ему ничего предсказать. Если у него все получится, то Россия будет сильней, чем в его прошлой жизни. А несколько событий, предопределивших эту войну ещё просто не наступило. И как оно будет дальше, ещё предстояло пережить в его нынешнем будущем. Но он постарается. Очень постарается, чтоб в русско-японской страна не выглядела слабой. Может тогда события вообще пойдут по-другому. Нет смысла гадать о будущем, если это будущее можно подправить своими руками.

Агренев сидел за председательским столом в своём московском офисе. Напротив него за тем же Т-образным столом собрались те, кому он доверял. Те, которые смогли не только сохранить дело, пока он находился на Дальнем Востоке, но и существенно его расширить.

— Господа, — начал Александр, — вчера вы все были ознакомления под подписку о неразглашении с содержанием доклада нашего аналитического центра о высокой вероятности предстоящего экономического кризиса в стране. К сожалению, я должен согласиться с выводами наших экспертов. С тех пор, как ко мне на стол лег этот доклад, ситуация не улучшилась, а есть дополнительные признаки надвигающегося спада. Экономика в стране перегрета. Не факт, что сразу все отрасли это ощутят, но кризис на мой взгляд будет обязательно. Фондовый рынок ощутимо перегрет. Цены на акции уже начали своё снижение, но очевидно, что они не отражают прибыльность их эмитентов. Бум акционерных обществ дошёл до того, что сейчас деньги дают просто за обещание начать какое-то дело. И далеко не факт, что что-то вообще будет организовано. Таких случаев масса. Поэтому, на мой взгляд и на взгляд наших экономических экспертов скоро этот дутый пузырь должен лопнуть, и вот тогда свободных денег резко не станет. Произойдет отток капитала из страны, и в дальнейшем это скажется на всей экономике. Поэтому я собрал вас, чтобы заранее предпринять ряд действий, направленных на то, чтоб пройти предстоящий кризис с минимальными потерями. А ещё лучше, если при этом удастся упрочить наше положение на рынках. Я бы хотел выслушать вас по поводу необходимых действий.

В зале наступила тишина, а потом Вениамин Ильич поворочавшись в кресле проворчал.

— Как-то все это ново, Александр Яковлевич. Нет, я понимаю, у людей чуйка имеется. Вот они в кризис не только не прогорают, а ещё и капиталы наживают. Но этот аналитический центр… Ново это как-то, не привычно.

— Вениамин Ильич, давайте считать, что аналитический центр — это как раз и есть те самые люди, у которых есть чуйка. По крайней мере раньше они нас очень редко подводили, — мягко одернул Александр своего главного стряпчего. Итак! Есть предложения?

— Времени было мало на обдумывание, Александр Яковлевич, — пожаловался младший Лунёв. — Но по идее стоит продать часть пакета акций компании, дабы иметь как свободную наличность, так и возможность откупить проданный пакет впоследствии по более дешевой цене. Ну и принять ряд мер, направленных на сокращение товарного кредитования покупателей. Но тут мы можем потерять часть рынка, поэтому нужно действовать весьма осторожно.

— Что ж, Геннадий Арчибальдович, как я вижу наши мысли в целом совпадают. Каков у нас сейчас пакет акций Русской аграрной компании?

— Если собрать весь пакет, распределённый между различными собственниками, подконтрольными вам, то около 62 %. И ещё около четырех в собственности сотрудников нашего … гхм… концерна.

— А среди прочих акционеров как пакеты распределены?

— Здесь больше 9 % нет ни у кого. Около 12 % составляют мелкие акционеры. Составить общий пакет больше 16 % никто из акционеров не сможет. Мы специально так делали при акционировании, продавая относительно крупные пакеты разным группировкам.

— 62… Ну что ж, тогда давайте сделаем так. Вы распускаете слух о том, что компания собирается продать ещё 5 %-й пакет. Одним или двумя частями. Потенциальные покупатели имеются?

— Более чем, Александр Яковлевич. Некоторые готовы платить выше рынка процентов на пять.

— Хорошо. Переговоры ведёте с несколькими желающими. Цель — продать 15–16 % акций пакетами так, чтобы до окончания продаж никто из покупателей не узнал, что продано больше 5 %. Срок — месяц. И желательно, как вы говорили, продать выше рынка.

— Александр Яковлевич, может лучше сделать новую эмиссию акций?

— Можем не успеть. Оформление и утверждение бумаг — дело не быстрое. И подумайте одновременно над выпуском облигаций. Возможно он и не нужен. Здесь я полагаюсь на ваше мнение. Совещание у нас не последнее. Так что можно вносить предложения по ходу дела. Договорились?

— Всенепременно!

Аналогично поступили и с Русской Лесной компанией, которой заведовал Виктор Вениаминович Лунёв, Тихоокеанскими горнорудной и рыболовной компаниями, Брянской цементной компанией и рядом других мелких. А вот с металлообработкой и машиностроением Александр расставаться не слишком хотел. Но и здесь имелись варианты.

— Андрей Владимирович, — обратился князь к Сонину, — я разговаривал с несколькими пайщиками Мальцевского товарищества. Они не против того, что я сокращу вдвое свой пакет. И даже готовы выкупить половину паев. У нас критических интересов в товариществе сейчас нет?