Somber - Возвращение домой

— Взрываться больше одного раза, не наводясь, при этом, на нас самих, — зловеще возразил Ланцер. — Буря разорвала бы ваши облака в клочья и не позволила бы вам управлять погодой. Бегемот рыскал бы по вашим лесам, маскируясь под кочку в течении дня, и вырезая по ночам ваши города. Колосс давил бы ваши армии, не поддаваясь любым мегазаклинаниям, которые вы попытались бы против него применить. А после завершения войны, мы могли бы их использовать для восстановления первоначального облика этой земли и постройки новых зданий.

— Но… зачем? — спросила я, умоляя его осознать безумие всего этого.

— Мы знали, что сдерживание с помощью жар-бомб не сможет работать вечно! Когда нибудь вы бы завершили все ваши мегазаклинания и пошли в атаку. Что вы и сделали! — рявкнул он, наставив на нее копыто. — И, в мгновение ока, Роам исчез! Огонь продолжал разгораться! Вы расплавили острова Атори в считанные минуты! Миллионы погибших, а радиоактивный шлак токсичен и по сей день! И это, по нашим данным, было всего одно мегазаклинание! Вы обратили против нас само Солнце! Почему бы и нам было не вовлечь в это небо и землю?

— И у тебя есть один из этих… мега-талисманов? — Осторожно спросила я, опасаясь того, что Легат подвинет некоторые приказы вверх по важности очень быстро. Возможно, что-то было в моих глазах. Может быть, нечто было в моем тоне. Но Лансер, казалось, быстро осознал то, что я собиралась сместить свои приоритеты в сторону Оставшихся.

— …нет, — ответил он так, словно ему удаляли зуб. — Отец отослал достойных назад в родные земли для поиска одного. Мы сделали не больше дюжины до того, как сработало заклинание. Если бы только у нас был еще год…

— Тогда бы и у нас появилось новое устрашающее супероружие, — Ответила я… но, может, и не появилось бы. Может, Твайлайт подала бы в отставку… может Рарити и другие ее друзья вместе с ней. Может, война прекратилась бы. Может, одно из зебринских орудий надрало бы им задницу. Что-то должно было случиться, рано или поздно. Нахмурившись, я продолжила. — Вы, зебры, совсем не отличаетесь от пони. Всегда искали ту единственную штуку, которая позволила бы выиграть. То единственное решение. То одно… что бы то ни было… что сумело бы убить пони больше, чем зебр. Вы использовали драконов. Мы же сделали Хищников. Мы сделали силовую броню. Вы же сделали пули, прошивающие ее насквозь. Мы сделали мегазаклинания. Вы изобрели Жар-Бомбы. Мы сделали Циклоны. Вы — Бури. — Резко прошипела я сквозь зубы. — Это надоедает.

— Ну что ж, никогда не имей дел с пони, которая игнорирует все выпады в ее сторону, — парировал Лансер.

— Простите? — Спросила я с удивленными глазами.

— Ты всегда побеждаешь, — сказал он угрюмо.

— Я не… всегда… побеждаю… — пробормотала я, уставившись на него. Напряжение внутри меня стало ощущаться острее. Я посмотрела на друзей, но даже они не знали, как ответить. Это заставило провода в моей голове сжаться сильнее, а потом Лансер хрипло рассмеялся.

— Ой, да ладно. Деус встретился с тобой лицом-к-лицу, а теперь он прислуживает тебе. Сангвин выступил против тебя, ну а теперь он мертв. Предвестники бросили все, что могли, а ты побеждаешь их снова и снова. Да ты пережила взрыв Жар-Бомбы! — заявил он. — Что еще можно противопоставить тебе?

— Я не всегда побеждаю! — Выкрикнула я прямо в его лицо, повалив на пол. — Я пережила бомбу только благодаря своему другу и я потеряла ее! Я спасла свое стойло только затем, что бы уничтожить его! Победа над Сангвином не вернула Священника назад! Я оборвала связь, только лишь затем, что бы убить сорок беспомощных детей! — Каждая победа имела свою цену и, честно говоря, оглядываясь назад, я задумывалась, стоила ли она того.

Я хотела бушевать! К черту это тело! Одышку! Удушье! Я хотела, что бы сердце билось, как сумасшедшее! Я хотела чувствовать себя не только как машину. В скором времени я заметила, что лицо его скривилось от боли, вызванной моими стальными ногами, вжимающими его тело в палубу. Тот час я отошла назад.

— Извини… — пробурчала я. — Я просто… я не всегда выигрываю. Это не… не так, как ты думаешь.

Он сердито смотрел на меня, но выглядел не поврежденным.

— Я ненавижу тебя, — прорычал он. — Я ненавижу всех вас, — сказал он, посмотрев на всех нас на корабле. — Особенно — тебя, — добавил он, взглянув на меня. Я вздохнула и опустила глаза; ну, да. Он не первый. А потом раздался неожиданный голос.

— Давай немного отойдем от темы Блекджек. Ты хочешь поговорить о ненависти? — вскользь спросил П-21, придвигаясь к крупной зебре. Лансер выглядел удивленным вступлением П-21. — Я знаю парочку штук о ненависти. Знаешь, что я ненавижу? Я ненавижу наблюдать труса, застрелившего дюжину беспомощных зебр, включая детей. Я ненавижу то, что он стрелял в пони, спасших их жизни и его, в прошлом. Я ненавижу и всегда буду ненавидеть любой мир, в котором уроды, вроде него, могут просто уйти после этого.

Святая Селестия, ну неужели они хотят заняться этим сейчас?

— Трус?! Да как ты сме… — начал Лансер, а затем П-21 крутанул головой и врезал Аргументом по лицу Лансера. Удивленный зебра упал, глядя на него в шоке и злобе. Вот только в самом П-21 злобы не было, только холодное отвращение, которое я не наблюдала уже неделями.

— Ты трус. Ты боишься всего. Ты убиваешь из укрытия, где никто не может тебя увидеть и с дистанции, на которой не будешь ранен. Ты боишься Блекджек, ее возможностей и того, что она из себя представляет. Ты боишься силы, лежащей вне твоего контроля. Ты боишься своего собственного отца. Ты боишься всего, но более того — ты боишься признать это, — сказал он, глядя на Лансера сверху-вниз.

— Ты пришел ко м… — начал он снова, и вновь его заткнул Аргумент. На этот раз зебра заблокировал приклад копытом, но всё же закрыл свой рот и отступил назад.

— Глори пришла к тебе, — отрезал П-21, — на тот случай, если ты был причиной исчезновения Блекджек. Она была в отчаянье. А я хотел засунуть гранату тебе в зад и посмотреть как ты извернешься, доставая ее, — закипел П-21, бросив затем взгляд на меня. — Блекджек может и простила бы тебя. Блекджек прощает такое дерьмо, что я даже и представить не могу. Но я не прощу тебя, Лансер. Я видел труса, убившего более двенадцати соплеменников, включая его собственную мать и сестру, с холодным сердцем. Потому что ему было слишком страшно сделать все правильно и послать отдавшего приказ на хуй. Или просто позволить им жить и солгать об этом. Ты трус и убийца и я не ожидаю, что ты изменишься.

Лансер выглядел так, будто готов был взорваться, но П-21 не отводил взгляда.

— Ты… Ты понятия не имеешь… — Выговорил зебра, пытаясь подобрать слова.

П-21 выдал лишь слабую улыбку.

— Оу? Ты действительно думаешь, что я не знаю, какого это бояться? Я боялся каждый чертов день своей жизни. Боялся за свою жизнь. Боялся за жизнь тех, о ком я заботился. Тех, кого я любил. А еще я боялся того, что хотел умереть лишь чтобы никогда больше не бояться. И да. Я ненавидел это. Ненавидел все это, все что могло вызвать у меня страх. Все, что причиняло мне боль, становилось моим заклятым врагом, но боль мне причиняло всё.