Somber - Кровь и Звёзды

— Ты жива, жива, — с облегчением говорила она, вжавшись в мое плечо.

— Глори, что произошло? Где мы?

Она удивлённо посмотрела на меня и вздохнула.

— В тебя попала молния, Блекджек. Прямо в ПипБак. Думаю, большая часть разряда прошла через бронепластины в твоей броне. Их напросто расплавило… — она моргнула и сложила копыта вместе.

— Да и твое сердце остановилось. Розе удалось реанимировать тебя с помощью маленького магического разряда, и мы ввели тебе все лечебные зелья, что у нас были. Я даже Гидру чуть не использовала, — призналась она с виноватым видом.

— Погода становилась всё хуже, и мы направились к поместью. Но вскоре после нашего прибытия на нас напали гули. П-21 куда-то скрылся вместе с тобой. Роза и Торн побежали наверх. Я и Рампейдж оказались отрезанными от остальных здесь, внизу, — Глори начало трясти, когда она указала на маленькую дверь. — Мы хотели… ладно, я хотела, чтобы мы здесь спрятались, но… там оказалась яма… и она в неё провалилась.

Я подошла к двери, на которую указывала пегаска. Маленький чулан вполне вместил бы двух пони.

— Какая яма? — Тут мое копыто почувствовало ржавую кромку. Там был металлический люк, но он явно не был рассчитан на вес брони Потрошителя.

— Думаю это… Это колодец, — сказала я, смотря на спокойную поверхность воды.

— Бедная Рампейдж. Не могу поверить, что она так законч… — зашептала Глори.

Я почувствовала, как у меня по спине прошлись мурашки.

— Глори… я сомневаюсь в этом.

Она посмотрела в чулан, а затем на меня.

— Думаешь, она ещё жива?

Её начало трясти, да и мне тоже было как-то не по себе.

Сложно было поверить в то, что Рампейдж до этого не пыталась утопиться.

— Нам понадобится веревка или что-то вроде того. Если она ещё жива, то мы её там не бросим, — сказала я, прикидывая, какой глубины был колодец, а затем, задаваясь вопросом: «Почему всё всегда настолько сложно?!» , подняла нож.

— Хватай пистолет. Как только найдем остальных, возвращаемся, вытаскиваем Рампейдж и делаем отсюда ноги. И ещё здесь явно фонит, не знаю как сильно, но фонит.

Одна из тех многочисленных функций ПипБака, которой мне страшно не хватало.

— Он сломан. Слишком долго никто не ремонтировал, — сказала она, подбежав к бесполезному пистолету и своему измельченному в крошево снаряжению. — И что мне делать?

Я посмотрела на тесак Пряника и подняла его в воздух перед Глори, отчего ей стало дурно.

— Или тебе больше ножи по душе? — Нет, вот теперь ей точно стало дурно. — Относись к этому как к операции… по ампутации головы.

Хорошо, кривая улыбка — уже что-то.

— Блекджек, и как у тебя только язык поворачивается такие шутки откалывать? — простонала пегаска и схватила тесак копытами, выглядя и расстроенной, и немного весёлой, несмотря ни на что.

— А? Что же мне, по-твоему, нужно быть до смерти напуганной? — спросила я, с ухмылкой на лице, обводя взглядом кухню. Ну не могла я по-другому! — Ве-е-едь…

— Ты… поёшь? — пребывая в шоке шепотом проговорила Глори, когда я широким шагом вышла в коридор, распевая песню и звуча при этом, как ржавая кастрюля с гвоздями, привлекая к себе каждого гуля на расстояние слышимости. — Как ты вообще можешь сейчас петь?!

Но я, не обращая на неё внимания, продолжала свой сольный концерт:

Гули толпой посыпались за нами на шум, встречая каждый удар моего ржавого тесака. Головы и ноги летели в разные стороны.

— Ха-ха-ха! — сопровождала я смехом каждый удачный смачный удар лезвием, пока мы продвигались по коридору. Если кто и уходил от моего карающего тесака, то Глори добивала его, всё ещё продолжая таращится на меня в изумлении.

— Иииии…

Последняя волна гулей неслась прямо на нас, а я, расставив ноги пошире, как бешеная, махала тесаком и кричала:

— Воткни уже секач им по-глубже в голову, а затем пни хорошенько им в горло, а если они и после этого от тебя не отвянут, то по-хорошему они, видимо, не хотят… Ха-ха-ха-ха! — дико засмеялась я, наклоняясь вперед, чтобы с плеча рубить гулей в капусту. Громкий выкрик «Хря-я-я-ясь!» ознаменовал обезглавливание последнего гуля, чья голова приземлилась точно в копыта к Глори.

Стоя в зале с соплями, текущими по лицу, ухмылкой от уха до уха и глазами, сияющими словно две янтарные луны, я обернулась к подруге.

— Видишь? Всего-то надо — правильное оружие и настрой.

Да, вот только мы были в главном зале, и над нами возвышались балкончики, а гули всё продолжали прибывать, плюс ко всему этому на них были бронежилеты, которые ещё выглядели дай боже. И тем не менее… Руби, мой тесак, руби!

Затем нечто с металлическим звоном упало посреди толпы неупокоенных и мощным взрывом разнесло большинство из их в клочья. Я взглянула наверх, откуда П-21 смотрел на меня глазами полными разочарования.

— Эй, П-21, хороший бросок, — сказала я, когда, добравшись до середины гульей ватаги, начала отрубать головы или ноги всем встречным-поперечным зомби, не пожелавшим умереть от гранаты. Позади меня Глори подошла к одному извивающемуся гулю и нерешительно слегка ударила его тесаком, отчего живой труп лишь скорчился и брызнул кровью ей в лицо. Думаю она уже почти захотела вернуться обратно в печь.

— Ты что, совсем спятила, Блекджек?! — прокричал П-21.

Я моргнула, немного подумала, села на круп и, держа копыта в паре сантиметров друг от друга, проговорила:

— Немного.

— Немного… я… да… ты… — негодовал жеребец, набивая копытами чечетку, пока я направлялась в сторону лестницы. — Ты… самая… сама… я…

Он уже в конец потерял связность речи, когда я наконец добралась до него.

— Я тоже по тебе скучала, — ответила я, легонько толкая его бок своим, прекращая его бессвязное бормотанье. — И спасибо, что позаботился обо мне, пока я была в отключке.

Теперь вместо гневных причитаний он начал заикаться от смущения.

— Эм… д-да, — проговорил он, попятившись назад и потирая лоб копытом. — С т-тобой всё в п-порядке, да?

— С тобой и Глори всё в порядке, а если мы спасём Рампейдж и отыщем Розу с Торн, то я буду просто на седьмом небе, — усмехнулась я, смотря на баррикады блокирующие лестничные проемы. — Прошу тебя, скажи, что нашёл какое-нибудь работающие оружие?