Somber - Кровь и Звёзды

Как забавно. Мне тут же вспомнилась ужасно скучная лекция о кьютимарках.

— Но почему это сделало его… таким… непобедимым?

— У духа есть сила. Дух несёт в себе отпечаток нашего естества, того, благодаря чему мы существуем. Эта наша частица, которая продолжает пребывать в вечности, когда наша земная жизнь подходит к концу. Но если умышленно отделить его часть и поместить в другой сосуд, этот сосуд станет таким же неуязвимым, как и сам дух.

— А если пони потеряет его, что с ним случится?

Она пожала плечами.

— Кто знает? Ты спрашиваешь о мрачных вещах, а я рассказываю только счастливые и весёлые истории. Быть может, когда он умрёт, его дух навеки останется заточённым в этом сосуде. А может быть, однажды он обретёт свободу и воссоединится с остальными. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.

— И что произошло с Орионом?

— Сделало каменное сердце бедного глупого Ориона сильнее самого лютого зверя в саванне. С душой, заключённой в несокрушимом камне, не ведал он страха, и не могло ничто противостоять копью его и копытам. Но недоумевало его племя, как смог Орион из столь ничтожного столь великим стать. Спросили они его, не прибег ли он к запретной магии звёзд, и разгневался Орион. Ведь был он так силён и страшен, как смели они спрашивать, в чём причина сего! В ярости перебил Орион всё своё племя, от мала до велика.

И так остался он один.

Долгие годы жил он скитальцем. Бежали прочь все зебры от Ориона-предателя, ибо от пролитой крови покрылась его шкура алыми полосами. Ни один монстр не мог убить его, ни одно копьё сразить. Никто не мог сокрушить его сердце, даже если бы Ориону и хотелось того. В отчаянии вновь воззвал он к звёздам, умоляя их вернуть ему смертную жизнь. Но не принимают звёзды свои дары назад.

В конце концов, подпрыгнул он так высоко, что достиг звёзд и стал одним из них. И поныне охотится он на самых жутких созданий в небесах, надеясь так однажды обрести смерть свою.

Я слушала рассказ Секаши, положив копыто на мешок.

— Но как это возможно… поместить свою душу в сосуд? Зачем? Это всё равно, что… даже не знаю… изуродовать свою кьютимарку!

— Или стереть свой знак, — согласилась Секаши. — Я слышала много подобных историй. О глупцах, мечтавших о могуществе, мудрости и долголетии. В этом стремлении они охотно могли разорвать свою душу на кусочки и сжечь её в магическом пламени, или продать её созданиям настолько ужасным, что даже имен их не произносят вслух, или просто поместить её в новый сосуд. И они получали и власть, и знания, и долгую жизнь… но приобретенное редко оправдывало уплаченную цену. И всё же, безумцы, которым не нужны предостережения звёзд, никогда не переведутся.

— Предостережение звёзд? Или предостережение о звёздах? — спросила я, аккуратно взяв мешок и положив себе на спину. Он был лёгок и в то же время так тяжёл… Она была ещё совсем жеребёнком… Торн заслуживала возможности пожить дольше. Быть счастливой. Как и те несчастные жеребята в клинике…

— Да, — сказала Секаши, пытаясь связать свои пожитки куском верёвки. — Для пони это всего-навсего красивые огоньки на небе, но красивое — ещё не значит безопасное. Звёзды своенравны и могущественны, и сила их не от мира сего. Тот, у которого хватает глупости взывать к ним, обречён. Так же, как и те, кто рядом с ним.

— Так значит, зебры верят, что звёзды — зло? — спросила я, припоминая эпизоды из памяти Мэрипони.

— Некоторые, может быть, и верят, но разве я назвала их «злом»? Нет. Несомненно, они опасны, непредсказуемы и переменчивы. Но они не желают нашего уничтожения, иначе нас бы уже наверняка не существовало. — Секаши с грустью улыбнулась. — Очень легко назвать что-либо злым. Привлекать их внимание и просить у них помощи неразумно, но это не значит, что они жестоки и порочны, — сказала она, переведя взгляд сначала на Рампейдж, а затем на облака. — Истории говорят о том, что звёзды могут указать верный путь нуждающимся, придать сил и вдохновения. И когда мы требуем исполнения наших желаний, они дают нам то, чего мы хотим. Но это может обернуться для нас великой болью, что и довелось познать Найтмэр Мун.

— Найтмэр Мун? — спросила я, обрадовавшись поводу отвлечься от мыслей о только что произошедшем. — Какое отношение она имеет к звёздам?

— А кто по-твоему дал ей подобную мощь? — спросила Секаши, пристально глядя на меня. — Мы должны усвоить одну истину: звёзды — не порождения зла. Пусть для многих и проще думать о них так, но это неверно. Они лишь выносят на свет всех наших тайных демонов, всю боль, которая могла жить в нас из поколения в поколение. Не звёзды сделали вашу принцессу чудовищем. Она была им с самого начала.

— Но… Найтмэр Мун и Принцесса Луна — это же две разные пони! — запротестовала я.

«Не может быть, чтобы та обаятельная, умная принцесса, которую я видела, вдруг оказалась монстром!»

— А можешь ли ты поведать мне историю о том, как она стала Найтмэр Мун? Как одна превратилась в другую? — спросила Секаши. Я как дура открыла рот и тут же снова закрыла. История её изгнания была мне известна, но…

— Я не знаю…

— И мы не знаем. Но многие верят, что она воззвала к звёздам и те ответили ей. И что, хотя её сестра и народ простили её, прикосновение звёзд что-то изменило в ней навсегда.

— Звучит довольно жестоко, — прошептала я. — А что если звёзды коснулись и меня тоже?

В ответ Секаши рассмеялась:

— О, моя дорогая Стражница, это могло бы многое объяснить.

Но несмотря на смех, в глазах зебры была тревога.

Я выкопала яму лишь с копыто глубиной. Моё горло болезненно сжималось при каждом глотке, и глаза щипало, но я продолжала понемногу вычёрпывать грязь.

— Разве это не символично? — прошептал Крупье сквозь шорох дождя в пожухлой траве.

— В круп тебя и твою символичность, — буркнула я и принялась раскапывать яму двумя копытами. Грязь тут же облепила их плотным слоем. — Я должна это сделать.

«Я не справилась… это моя расплата».

Облокотившись на деревянное надгробие, Крупье близоруко щурился на меня своими слезящимися глазами и неспешно тасовал в копытах карты.

— Ты всего лишь пони, Блекджек. Тут нечего стыдиться.

— Я должна быть лучше… — вздохнула я.

— Что ж, тогда, возможно, тебе стоит подумать над тем, чтобы позволить Сангвину сплавить тебя с Песчаным Псом, или вставить тебе механические импланты. А может нужно поместить туда, где должно быть твоё сердце, талисман, чтобы ты могла пинать себя под зад до скончания веков? — С каждым вопросом он показывал мне по одной карте. Горгон. Деус. Подлая и жестокая Рампейдж. — Так было бы лучше?

— Пошёл в задницу, — пробормотала я, запуская ноги в холодную, мокрую землю.