Василий Чистяков - Холодный оружейник. Трилогия

Нынешнее поколение Кири не любит театр. А еще меньше мы любим превращать свою жизнь в цирк.

Асума и последний его ученик в пятнадцати метрах от меня. Наверняка, Сарутобисредний уже почуял меня. Пора.

Нити чакры мгновенно распухают. Волна энергии разбивает капли, размазывая Воду по голубоватопризрачным струнам. Ветер бежит поверху. И по начинающей вращение паутине из тончайших нитей Льда, подкрепленного нестихийной чакрой, течет Ветер, затачивая клинки проворачивающейся мясорубки.

Чакра... удивительна. Казалось бы, что должно произойти, если разрезать бурдюк с водой или хотя бы бочонок с порохом? Разумеется, содержимое должно высыпаться наружу. Причем, если и не все, то довольно значительная часть.

Один из источников сразу потух, лишь слабо, даже не вспыхнув мигнув чакрой из разрезанной магистрали, идущей от очага вверх. Зато другой...

Пряжа Морей, как и ее предтеча, Водные Нити, все же режет не слишком чисто. Нет, конечно, линия среза обычно ровная. Но все же при прохождении сквозь тела Льда или Воды, его части получают некоторый импульс. Достаточный, чтобы сдвинуть их.

Деревья вокруг меня с грохотом падают. Скрип, треск ломаемых веток, глухой стук обрубков древесных стволов, тысячеголосый шелест сминаемой листвы, все это терзает мой слух несколько секунд, пока не утихает эхо, появившееся в моей голове. Иллюзия только что прозвучавшей канонады, рожденная инерцией испытавшего чрезмерную сенсорную нагрузку, разума.

Треск и грохот, стук и шелест. Я словно оказался в центре сражения не владеющих чакрой. Какафония звуков сталкивающихся тел слегка дезориентирует меня. Настолько, что неясные образы, мелькают перед глазами. Неужели, снова?! ...

Асума выжил. Все же один из двадцатки опаснейших шиноби Листа. Успел подпрыгнуть, распластаться между плоскостями, созданными вращением нитей изо Льда. И даже произвел Замену. Во всяком случае, половинки разрезанного по диагонали чурбана лежат на дороге как раз возле похожего на зарезанную свинью Акимичи. Впрочем, судя по тому, что над правым бедром не хватает куска штанины... да что там куска почти вся боковая поверхность правого бедра моего противника широкой красной полосой показывает, что я зацепил не только последнего оставшегося члена "Новой команды ИноШикаЧо".

Рад нашей с вами встрече, Асума Сарутоби говорю ему, стоящему в десяти метрах от меня.

Поганая дистанция, если честно. С таким противником я бы предпочел беседовать на втрое большем расстоянии. Или вчетверо меньшем но при Изанаги в руках. Ах, да, эта моя маска не может использовать нагинату. Другой боевой стиль, другие умения. Не стоит раньше времени разоблачать миф о близнецахЮкки.

Сарутоби тем временем быстрым движением достает клинки. Левый еще крутиться на пальце, в то время как другой уже находится где следует. Защитная стойка для боя двумя кинжалами. Старая добрая классика.

"Два меча проигрывают мечу и щиту. Меч и щит двуручному мечу. Двуручный меч копью. А то, в свою очередь, двум мечам" проносится в голове цитата.

В другое время и место я бы проверил, так ли был прав автор той книги. Но... к чему рисковать лишний раз?

Сарутоби, нарушая неписанный этикет, рывком начинает движение ко мне. Меньше секунды...

Левой рукой складываю печать концентрации, активируя своей чакрой состав. Правой рукой скрещиваю пальцы так проще запустить Замену.

Я уже стоял за спиной Асумы Сарутоби, когда ноги перестали держать его. Просто, вот только что бежал человек, рывком, почти прыжком, стремился достать стоящего напротив брюнета с волосами, заплетенными в косу.

А теперь он тряпичной куклой упал в смесь песка и сухой пыли, устилающую дорогу. Клинок из чакры улучшенная версия скальпеля меднинов рассекает шею. Голова Асумы Сарутоби отлетает в сторону. А брюнет напротив опадает водой, увлажняющей сухой грунт дороги. Правая рука трупа блестит на солнце попавшими брызгами воды. И темнеет, получаю влагу из распавшегося клона, песок под пальцами вытянутой правой руки.

Наблюдая, как новый клон запечатывает Сарутоби Асуму, я чувствовал... нет, не торжество. Не хотелось мне ни улыбаться, ни торжествующе и зловеще хохотать.

Усталость. И чувство завершенности очередного дела. Всегото и делов.

Пряжа Морей использует воду, заранее развеянную в виде аэрозоля. Но так ли трудно растворить в воде довольно специфический нейротоксин? Активирующийся специальным сигналом чакрой подстраховка на случай случайного самоотравления.

Свиток падает мне в руку. Второй клон тоже исчезнет. Вот только запечатает все части Акимичи. Верх, середина и низ. Две руки и ноги. Итого семь. Очень неудачно он порезался, что и говорить.

Два часа в засаде, отравленное оружие, с ходу ранившее противника. Чистая победа без обмена ударами. Люблю такие схватки.

Вызванный Каге, мой верный альбатрос, уносит меня к месту основного задания.

Интерлюдия. Преданная улитка.

Женщина, только что сидевшая, облокотившись локтями на стол, так, что сложенные, словно бы обхватывая невидимую сферу, руки, опирались на столешницу, открыла глаза. Движение, говорящим не столько о злости, сколько о раздражении, откинулась назад. Правой рукой протерла глаза. И тихотихо проговорила:

Значит, и ты?

Бутылочка тихо звякает, горлышком касаясь стаканчика. Прозрачная жидкость течет вниз.

А ведь все начиналось как шутка. Почему, почему никто из них не попытался перестать изображать неприятие ее способа убить время?

Хотя, ясно почему. Просто никому не приходит в голову, что иръенин, способный регенерировать на ее уровне, умеющий контролировать свои органы и даже некоторые элементы своей биохимии, бухает и пьянеет неспроста.

Простейший прием показать людям некий недостаток. Гипертрофировать его, чтобы они не видели ничего иного. Как некоторые мастера маскировки, чтобы не заметили их лица, ставят на нос огромную бородавку. Или рисуют родимое пятно в полморды. Простейший прием психологической маскировки. Да и душа, все же, болит меньше. Надо просто позволить алкоголю действовать на нужные части мозга.

Дед. Брат. Любимый. Напарник. Ученица. Почему?

Коноха пожирает своих детей тихо шепчет, глядя в потолок, женщина.

Одно хорошо последняя, по крайней мере, все еще жива. Хотя, как и Орочимару, оказалась предателем. Пусть не "Воли Огня", а своего наставника, но...

Чертовы потроха все равно болят, хоть и находятся в полном порядке. Потому что проблема не в ливере, а в мозгах.

"Коноха пожирает своих детей" сказал один не по годам циничный мальчик. И фраза засела в голове. Вместе со спокойным, почти насмешливым голосом. Словно бы в ту, самую первую их встречу. Когда ей, на миг, показалось, что это она маленький ребенок, которого поучает некто умудренный жизнью.