Chirsine (Aleera) - Темные Волшебники. Часть вторая. Сила

— Ты тоже летом пиши, — тихо сказала она. — Если понадобится помощь — какая угодно, любая… — она сбилась и ненадолго замолкла, закусив губу. — Ты только скажи, если что-нибудь понадобится, и я все сделаю.

Гарри молча кивнул.

Неподалеку от них Малфой управлялся толпой первокурсников: вокруг него толпилась целая куча одинаково потерянной и неуверенной мелкоты с разных факультетов. Кажется, даже гриффиндоский герб пару раз мелькнул.

Оно и понятно: рассаживаться по вагонам никто студентам особенно не помогал — старшекурсников и преподавателей после битвы выкосило почти на всех факультетах. А желающих заниматься наведением порядка и без того всегда было немного.

— Держи, раз уж ты занят такими делами, — проводив Гермиону до вагона, Гарри вернулся к чему. И сунул в руки свой значок старосты.

— Это что еще за шутки? — напрягся Драко.

— Будешь официальным представителем. Или что-то вроде того, — Гарри пожал плечами. — Я попытался вернуть его Снейпу, но он не взял. Сказал, что смерть — неуважительная причина и все такое.

— Смерть? — Малфой вскинул брови.

Гарри неопределенно качнул головой.

— Ага, понятно, не моего ума дело, — мгновенно перевел тот. И без особой обиды похлопал Гарри по плечу. — Я понимаю. У самого то же самое.

Метка.

Темный Лорд.

— Прощаться не будем, — твердо произнес Драко. — В конце концов, завтра еще увидимся. И непонятно, как все сложится летом…

— Завтра?

— Ну, у вас же будет поминальная церемония по Джеймсу Поттеру и все такое, — он нахмурился.

Второй гудок.

— Интересно. Хоронят моего отца, а я почему-то узнаю об этом последним, — Гарри повел плечами и огляделся.

Платформа почти опустела — даже первокурсников уже развели по вагонам. Хогвартс-Экспресс тронулся.

— Мерлин, сейчас без меня уйдет! — всплеснул руками Малфой.

И торопливо вспрыгнул на подножку, левитировав за собой чемодан.

— Удачи вам с крестным, что ли. Чем бы вы там не занимались! — успел он крикнуть, прежде чем закрылись двери в тамбур.

Гарри дождался, пока набирающий скорость поезд скроется из виду. И, сунув руки в карманы, направился обратно в замок.

На сердце было удивительно спокойно, несмотря на все, что случилось, и что еще только ждет впереди.

Четвертый год обучения в Хогвартсе наконец-то подошел к концу.

Тащить вещи из подземелий, не используя левитационные чары, оказалось сущей пыткой: тяжеленный чемодан, кучи книг, коробки, чертовы зелья, будь они прокляты. Рук не хватало тащить все и сразу вверх по лестнице.

Ладно хоть Ракшаса не было в клетке. Да и Шинзор мог ползти сам.

Насколько же они, получается, привыкли к повсеместному использованию магии даже в самых бытовых мелочах! Стоило только пытаться себя ограничить, как в жизни разом поубавилось удобства, но Гарри себе обещал сдерживаться.

Надо — значит надо. Придется потерпеть до тех пор, пока они не разберутся с этим дурацким искусственным телом.

Дотащив весь свой нехитрый скарб до главных ворот замка, Гарри остановился. Теперь ему полагалось залезть в сундук со снейповыми зельями и, сверяясь с инструкцией, сделать по глотку из каждого флакона в особом порядке.

Зелья на вкус были редкостной дранью, но Гарри подозревал, что в день, когда маги изобретут восстанавливающее зелье с терпимым вкусом, все планеты сойдут с орбит разом. Это же не маггловская фармакология, в которой иногда можно извернуться и сунуть пилюлю в сладковатую оболочку.

Над головой захлопали крылья, и на ручку школьного чемодана спикировал магический ворон. Подозрительно быстро он вернулся для того, кто должен был сначала отнести на другой конец Британии письмо Дурслям, а потом долететь до Темной Аллеи к Сорвину.

Или это Сорвин ему и придал такое небывалое ускорение?

Ракшас, возмущенно каркая, потряс лапой с привязанным к ней посланием. А потом, дождавшись пока его отвяжут, принялся с независимым видом чистить себе перья.

Повертев в руках пустой конверт безо всяких подписей, Гарри распечатал его и извлек коротенькое послание:

«Рад, что ты написал, несмотря на то, как мы разошлись во мнениях с моим учеником. Жду в гости на чай, обсудим ваше времяпрепровождение этим летом. И, надеюсь, ты не будешь возражать, если я заберу — уже забрал — осколки зеркала и тот камушек из хранилища в Гринготтсе. У меня им будет сохранней».

Сорвин уже выставил на шахматную доску фигуры для того, чтобы разыграть новую партию.