Цветок асфоделя

Студенты кивнули, покрасневшие от унижения и бессильной ярости. Так серьезно Макгонагалл еще никого не наказывала.

— А теперь — минус пятьдесят баллов с Гриффиндора, — за столом поднялся возмущенный ропот, который Минерва пресекла единственным, поистине царственным взмахом руки. — Мне очень стыдно, что пришлось отнимать баллы у собственного факультета. Давно я не испытывала такого унижения, мистер Поттер, мистер Блэк.

Гарри удовлетворенно кивнула и выскользнула в боковую дверь. Пришло время финальной стадии плана.

Сириус и Джеймс, поникшие от стыда и многочисленных не самых добрых взглядом сокурсников, шли по коридору, когда профессор Певерелл сумела нагнать их. Плечи опущены, волосы скрывают выражение лица, уши полыхают рубиновым цветом, как камни с часах, что резко запрыгнули сейчас в верхнее деление.

— Не стоит копить в себе злость, мистер Блэк и мистер Поттер, — немного насмешливо произнесла она.

И мальчишек прорвало.

— Это вы виноваты! — завопил Джеймс. — Вы сказали нам, что он умер.

— Вы даже выписку показали! — подхватил Сириус. — Зачем вы так поступили?!

Гарри пропускала крики мимо ушей. Все же гриффиндорцы предсказуемы, их легко вызывать на откровенность, дать толчок к эмоциональному всплеску. Будь на их месте кто-нибудь со Слизерина, тот наверняка бы затаился, выжидая идеальный момент для совершения мести. Но отец и крестный были еще слишком маленькими, чтобы просчитывать события так далеко.

Волшебница посмотрела на круглые часы, прикрепленные за цепочку к поясу.

— Идите за мной, — приказала она.

— Куда? — все еще недовольно сопел рассерженным ежиком Джеймс. Даже челка возмущенно топорщилась и очки негодующе блестели. Тут невольно умилишься, неужели она так же выглядела в юности? Наверное, да, кроме, разве что профессора Снейпа. Тот не переваривал девушку в любом ее виде и состоянии.

— В Больничное крыло. Мы еще успеваем до первой лекции.

Поппи заполняла карточки, пересчитывала зелья.

— Профессор Певерелл? — удивилась она. И тут же насторожилась, заметив двух учеников, пришедших с преподавателем. — Что-то случилось у вас на уроке? Вроде бы, лекции еще не начались.

— Нет, мадам Помфри, попрошу вас подтвердить, что данная выписка — подлинная.

Гарри протянула ту самую заветную желтую папочку, Поппи пролистала ее на автомате. Затем кивнула, пристально глядя на студентов.

— Да, здесь все правда, кроме последней строчки. Но если бы мисс Эванс хоть чуть-чуть опоздала с помощью, и она могла бы стать истинной. Мистер Снейп чуть не погиб от удушья, — медиковедьма сощурилась. — Почему вы интересуетесь?

— Это они подлили ему зелье.

— Вот как, — протянула колдунья. Достала из кармашка белоснежного фартучка палочку. — Прошу простить меня, молодые люди, но я обещала.

Джеймс подпрыгнул первым, схватился за горящую от Жалящего заклинания задницу. Сириус недоуменно посмотрел на друга, но быстро понял, в чем причина такого нестандартного поведения — следующим уже прыгал он. Медиковедьма не скупилась на воспитательные меры. Гарри наслаждалась зрелищем. Повзрослев, многое обдумав, она начала считать, что ее отцу и крестному всегда недоставало хорошей порки. Жалящее заклинание, та разновидность, что выбрала мадам Помфри, била не сильнее крапивы. Но так же больно и обидно. А еще появлялись волдыри и покраснения, как и от растения. Через пару дней пройдут, но сидеть в это время будет неудобно. Почему-то Гарри сомневалась, что медиковедьма расщедрится на зелья.

И, главное, студенты полностью осознавали свою вину и практически не сопротивлялись. В любом случае, это лучше нагоняя от Вальбурги Блэк, в запале ведьма могла применить проклятия и посильнее.

Что больше всего нравилось Гарри в данной ситуации, Поппи имела полное право на свои действия. Никто даже не подозревал, какая сокровищница кроется в своде правил для преподавателей школы Хогвартс. Основатели не понаслышке знали о проблемах подрастающего поколения, а потому в некоторых пунктах имелось разрешение на применение розг и таких вот "крапивных" заклинаний. Отменять подобные правила никто и не думал, более того, Гарри не была уверена, что последние несколько директоров вообще туда заглядывали. Финеас Найджелус составил идеальный договор по найму, который использовался до сих пор. Но, как истинный слизеринец, не ограничил всех возможностей, оставил лазейки, которыми и воспользовалась Певерелл.

— Надеюсь, вы все поняли, — припечатала напоследок Гарри, когда они вышли из Больничного крыла, оставляя Поппи Помфри громко жаловаться склянкам с зельями и снадобьями.

Сириус и Джеймс потирали ноющие места и кивали.

— Вы правда могли стать убийцами, этого бы мне очень не хотелось. Вы талантливы, умны, так почему бы не направить свою энергию в другое русло? Вы можете создать столько удивительных вещей, например, артефакты. Такие, как ваша Мантия-невидимка, Джеймс.

Глаза мальчишки загорелись, Артефакторика — почти родовой дар, все Певереллы без исключения умели создавать собственные амулеты и обереги. И Поттерам перепало немного таланта. Сириус воодушевленно кивнул, ему тоже нравилась Мантия, ее особенности. И Карлус наверняка рассказывал легенду про Дары, не просто сказку, расширенную версию, что хранилась в библиотеке рода Поттер.

— Для многих артефактов требуются зелья, — Гарри провожала студентов на их лекцию по Чарам. Профессор Флитвик обязательно простит опоздание, тем более, она заступится. На этот раз. — Мистер Снейп лучше всех на курсе по Зельеварению, — парни одновременно скривились, и Гарри усмехнулась. Остановилась, посмотрела в открытые лица. — Знаете, что гласит древняя женская мудрость? Если хотите стать ближе к девушке, подружитесь с ее подругой, прошу прощения за тавтологию. У мисс Эванс нет никого ближе из ровесников, нежели Северус Снейп. Причиняя вред ему, вы тем самым настраиваете ее против себя. Подумайте об этом.

Джеймс и Сириус кивнули, наморщив лбы.

Гарри покачала головой и постучалась в дверь кабинете Флитвика. Этот урок обязан пойти им на пользу.

— Профессор Певерелл, вам не кажется, что урок, который вы преподали мальчикам Поттеру и Блэку слишком… жесток. Все же они всего лишь дети, и это была детская шалость.

В кабинете директора светло, переговаривались негромко портреты прежних директоров, жужжали волшебные приборы на чайном столике, хрупкие, серебряные. Пахло лимоном и совсем немного — Фоуксом, его огнем.

— Директор, планы всех моих лекций, как теоретическая, так и практическая часть, одобрены Попечительским советом и вами лично.

— Я не об этом говорю, — досадливо поморщился директор Дамблдор, глаза его недовольно сверкнули. — А о том, что вы сказали мальчикам, будто мистер Снейп умер.