Цветок асфоделя

Все так, как и хотел Дамблдор. Она пошла по собственной воле на смерть, легко и непринужденно, не задумываясь даже о том, что ей всего семнадцать лет.

Когда она все же выжила, похоронила и помянула всех, кто погиб, не стала разбираться, задавать вопросы о прошлом. Копаться в грязном белье? Да ни за что! У нее на руках был Тедди и почти сломленная Андромеда, заболевшая от нервных переживаний. Два рода, которым требовалась твердая рука. Аттестат об окончании Хогвартса, приглашение в Министерство. И пустая голова, свободная от каких-либо знаний.

Она не стала задавать вопросов и копаться в прошлом. Слишком велик риск ошибиться, сделать неправильные выводы из-за недостатка информации. Дамблдор великий политик и манипулятор, для маленькой Гарри он был добрым дедушкой, но того же Снейпа легко поставил на колени.

Нет черного и белого, есть оттенки и полутона. Гарри с этим справилась.

Женщина вздохнула, потерла лоб. Надо договориться с Гиппократом о встрече. Ей не хватает возможности просто посмеяться.

Гарри застегивала под горлом зимнюю мантию, огладила жемчужно-серую ткань, поправила пышный мех на широком капюшоне и удовлетворенно кивнула своему внешнему виду в большом зеркале.

Лили Эванс за спиной хихикнула, глядя на прихорашивающегося декана. Гарри погрозила ей пальцем.

— Не стоит смеяться, мисс Эванс! Когда-нибудь и вы будете так же заботиться о своей внешности, разве что причина у вас будет иная.

— Какая? — живо поинтересовалась девочка.

— Чтобы понравиться своему молодому человеку, разумеется, — весело ответила Гарри, поворачиваясь к детям.

Лили в темно-коричневом теплом пальто, яркой шапочке, с распущенными по плечам огненно-рыжими, пышными волосами выглядела настоящей куколкой. Глаза ее сияли, щеки горели румянцем предвкушения с того самого момента, как декан Слизерина сказала, что у нее есть сюрприз, и они поедут вместе с ней в магический квартал.

А вот стоящий рядом Северус Снейп снова мрачнел, постоянно одергивал полы старенького, дешевого пальто, пряча пальцы в коротковатые рукава. То и дело нервно заправлял прядь волос за ухо. Брюки сидели отлично, еще бы, та самая форма, подаренная Гарри, якобы от племянника. А вот ботинки скоро запросят каши, хотя и выглядят прилично. Гарри в очередной раз задалась вопросом, почему в школе упразднили волшебное домоводство. Оно бы пригодилось не только девочкам, но и мальчикам.

— Хм, чего-то не хватает, — задумчиво протянула она, присаживаясь на корточки перед Снейпом. Тот дернулся, но остался стоять на месте, преданно смотря на декана.

После "победы" над Мародерами, Северус стал гораздо, гораздо лучше относиться к главе факультета, Гарри замечала на уроках, как он старательно конспектирует каждое ее слово. Ошибается, не успевает, прикусывает губу, но продолжает писать. Подобное рвение объяснялось лишь одним: ребенку хотелось любви, простого человеческого внимания, хотя бы одного ласкового слова. Как тот же щенок, поначалу он смотрел недоверчиво, готовясь в случае чего укусить или удрать. Но поверив, шел за человеком до самого конца. И сладко, и страшно. Сладко стать объектом такого чувства. Лили еще не понимает, как ей повезло оказаться единственным другом Снейпа. А страшно… страшно не оправдать, предать такое доверие.

— Так будет гораздо лучше, — Гарри призвала со стола заранее подготовленную резинку для волос. Давно надо было это сделать.

Волосы у Снейпа оказались мягкими, тонкими, легкими, как вода. Наверное, именно поэтому так быстро пачкались и казались жирными. Гарри забрала их в маленький низкий хвостик у основания шеи, открывая черты лица. Нос уже не казался таким большим, как в то время, когда торчал из завесы длинных волос, Снейп отъелся, кожа уже не отливала болезненной желтизной. Прогулки до теплиц на уроки Травологии и те, на которое его вытаскивала Лили, положительно сказались на цвете его кожи.

— Мистер Снейп, не скрывайте своего лица, — попросила она, глядя в глаза мальчика. — Вы не красавец, как Малфой, думаю, вас уже просветили, — Северус кивнул. — Но черты у вас приятные, яркие и запоминающиеся. Я не ошибусь, если скажу, что в будущем вы станете видным мужчиной.

Лили снова захихикала, глядя на розовеющего от смущения друга. Гарри поднялась с колен.

— Хорошо, готовы? — дети кивнули. — Тогда идем!

Камином пользоваться первокурсники не умели, еще занесет куда-нибудь не туда, как Гарри в свое время. Аппарировать с ними женщина не рисковала, мало ли как отреагируют еще только развивающиеся организмы. Поэтому оставался один вариант — "Ночной рыцарь". За границей барьера Гарри взмахнула палочкой. Через минуту у ног волшебницы затормозил трехэтажный ярко-фиолетовый автобус, дверь распахнулась. Молодой кондуктор выскочил на нижнюю ступеньку:

— Добро пожаловать в волшебный автобус "Ночной рыцарь", который отвезет вас, куда пожелаете!

Дети смотрели на него с нескрываемым восхищением, кондуктор даже горделиво выпятил грудь.

— Добрый день, нам в Лондон, в Косую аллею.

— Десять сиклей со взрослого, восемь — с детей, — тут же ответил кондуктор, заходя внутрь.

— Проходите, проходите, — Гарри подогнала детей ладонью. Достала кошелек, чтобы рассчитаться. Снейп открыл было рот, чтобы запротестовать против траты на него денег, однако профессор не обратила внимания, перебила: — Садитесь, держитесь крепче. Поверьте, это понадобится.

Кондуктор на ее слова лишь хохотнул, отсчитал сдачу, пробил билеты. Гарри опустилась в кресло, на всякий случай набросила парочку заклинаний на детей и вцепилась в подлокотники сама.

Есть вещи, неизменные в любые времена. Например, трехэтажный волшебный автобус. Штормило — единственное слово, которым можно охарактеризовать поездку на нем. Сиденья ездили по всему автобусу, волшебники сталкивались коленями и локтями, шипели сквозь зубы, поминая Мерлина и Моргану. Лишь три сиденья, которые Гарри прикрепила специфическими заклинаниями, не двигались. Лили и Северус с восторгом смотрели, как окрестные деревья в ужасе разбегаются от водителя-лихача на "Ночном рыцаре".

— Косая аллея, прошу на выход!

— Благодарю, — со всей возможной искренностью произнесла Гарри.

Автобус уже умчался, а волшебница все еще пыталась отдышаться.

— Профессор, с вами все в порядке? — дернула ее за рукав Лили, на лице написана была тревога.

— Да, — Гарри потерла лоб. — Просто… не очень люблю поездки на этом автобусе. Всегда потом голова кружится. Но я уже в норме, так что идемте.

Косая аллея и в обычное время вызывала восхищение, а уж рождественская, она стала предметом бесконечных восторженных вздохов, веселого смеха. Золотые огоньки освещали каждое здание, снаружи и внутри, карабкались по трубам и крышам над лестницами миниатюрные Санта-Клаусы, живые, почти как настоящие, они весело смеялись, трясли маленькими мешками с подарками. В венках на дверях таились крохотные феечки, омела серебристо мерцала, как маленькие звездочки. Повсюду порхали наколдованные птицы, снежные бабочки. Пахло хвоей, печеными яблоками и горячей карамелью. А на углу можно было заметить веселого продавца с бочонком глинтвейна. За десять сиклей он наливал полную кружку каждому желающему. От него волнами расходился аромат нагретых на огне специй: кориандра, гвоздики, кардамона.